Пространство перед линией обороны заливал свет множества направленных в сторону Пробоев фонарей. Наверное, это было удобно с точки зрения обнаружения монстров, но я постарался пересечь освещённый участок с максимальной скоростью. Наконец оказавшись в темноте, остановился около зарослей кустарника и вытащив меч из ножен, бросил их на землю. Уверен, оружие всё равно не переживёт сегодняшней ночи.

Отправив вперёд Сандала, подождал. А вот и первый противник. Правда, выглядел он не слишком опасно. Что-то вроде гигантского ежа-переростка, который копошился под деревом.

Перед тем, как двинуться дальше, я на всякий случай потянулся к осколку “искры” и окружил тело энергетической вязью. Она разительно отличалась от той, что использовал в поединке княжич. Но откуда этим варварам знать секреты римских божественных плетений?

На первый взгляд, это было лишним. Зато пригодилось, когда я пошёл на сближение с ежом — тот неожиданно выплюнул в меня десятка два длинных тяжелых игл. От большей части я успешно уклонился, но вот три штуки ударили в защиту, отлетев назад. А не будь её на месте, обеспечили бы моей оболочке серьёзные проблемы.

Быстрый рывок вперёд и клинок погрузился в тело монстра, рассекая его пополам. Я почувствовал, как по телу пробежала лёгкая дрожь, а к “искре” скользнула ещё одна крупица божественной силы. Значит произошедшее в университете не было уникальным случаем — в каждом монстре имелось чуть-чуть мощи высшего порядка. Вот чего я не понимал, так это её происхождения. Откуда она могла взяться в этих созданиях?

За следующую четверть часа я прикончил ещё десятка три ежей, что начало сказываться на ядрах Афеева — они стали чуть ярче. Если подумать, это самый простой способ усилиться. Знай себе, убивай тварей и впитывай силу. Видимо, именно поэтому к Пробоям и продолжал течь солидный поток Одарённых, которых не смущала зашкаливающая смертность.

Несколько раз мне помогал Сандал — ястреб попросту материализовал клюв внутри сердца ежа и тот моментально погибал. Правда, в таком случае, выплеск силы проходил через птицу и по ощущениям, мне доставалось немного меньше, чем при обычном убийстве. Что мой спутник, само собой, отрицал.

В стороне несколько раз слышались выстрелы — отлетевший в сторону Сандал показал мне того юного смертного, что осторожно продвигался вперёд и обнаружив ежей, открывал прицельный огонь.

Вот чего я не понял, так это смысла его дальнейших действий. Зачем парень потрошил каждую тушу со стороны брюха и потом рылся во внутренностях.

Когда ястреб в очередной раз продемонстрировал мне картинку, на этот раз рассмотрев всё вблизи, я понял, что смертный что-то вытаскивает из убитых тварей. И судя по тому, с каким упорством он это искал, добыча была ценной.

Остановившись, я вогнал меч в землю и достал дарфон. Пожалуй, перед тем, как лишать жизни очередного ежа, стоит ещё раз проверить всю информацию о тварях Пробоев.

Но стоило мне взять устройство в руки, как откуда-то из темноты послышался милый женский голос, напевающий песню. Если не считать того, что вокруг была ночь, а где-то рядом ползали монстры Пробоев, меня удивил только один факт — отличное знание поэмы Вегилия. Да ещё и в её авторском варианте.

Глава XVII

Убрав дарфон в карман, я взялся за рукоять меча и поймал себя на мысли, что доставать мне его совсем не хочется. Странно будет заявиться к поющей смертной с обнажённым клинком, правда же?

Сандал прислал какую-то тревожную мысль, но сознание не уловило её сути. Лишь поймало отзвук беспокойства спутника.

Только сделав шаг в направлении источника звука, я наконец понял, что именно не так. Вегилий, пение рядом с Пробоем, моё нежелание браться за оружие, беспокойство Сандала. Всё моментально сложилось в чёткую картинку.

Осколок “искры” уже обеспечивал наличие силовой вязи, которая прикрывала всё моё тело. Теперь же я задействовал его и для защиты своего разума.

Как только божественная мощь окутала сознание, картинка окружающей реальности изменилась. Теперь я не слышал слова из поэмы Вегилия, которые тихо пел юный женский голос. Вместо этого уши улавливали лишь набор мерзких скрипящих звуков. Единственное, что совпадало — направление, откуда те доносились.

Ястреб сразу же показал источник — сидящая в темноте фигура, у которой не было заметно чётких очертаний.

Пожалуй, я давно не испытывал такой ярости. Наверное с тех самых пор, когда понял, что нас атакуют те, кого мы пощадили. Но то были хотя бы боги. А сейчас меня пыталась убить какая-то неведомая тварь.

Первое, что пришло на ум — сирена. Но откуда здесь, в варварском мире, взяться этой расе?

Кем бы ни являлся этот монстр, он наверное здорово удивился, когда я явился к нему с мечом в руках. Но как-то продемонстрировать своё изумление не успел — такое бывает, когда сталь разрубает ваше тело на несколько частей.

Стоя около изрубленного на куски мёртвого тела, я присмотрелся. На сирену труп походил совсем мало. Да, эти обитательницы островов тоже не были красотками — чтобы возлечь с кем-то из них, нужно было иметь весьма специфический вкус. Но они хотя бы отчасти напоминали женщин. А сейчас передо мной было что-то непонятное. Склизкая “нога”, которая выглядела так, как будто принадлежала гигантской улитке, покрытый чешуёй корпус и венчающая всё это голова, что напоминала змеиную.

Но сомнений по поводу её воздействия на разум, у меня не было. Тварь приманивала к себе потенциальных жертв, а потом разделывалась с ними. Тот же самый принцип, что был у сирен.

Зато и выплеск силы после её гибели был куда больше — меня снова пробрала дрожь, а кусок горного хрусталя на момент слабо засветился зелёным.

Я поднял взгляд на Сандала, который завис в воздухе.

— Давай слетай и посмотри, что именно тот парень вырезает из ежей.

Ястреб издал недовольный звук, но вместо того, чтобы препираться, умчался прочь. Видимо сказалось понимание того, что некоторые местные монстры могу оказаться вполне опасными, даже для меня.

Добравшись до смертного, который как раз потрошил тушку очередного, успешно застреленного ежа, мой спутник приблизился, наблюдая за его манипуляциями. И само собой запустил передачу картинки.

А вот и оно — юноша вытащил из тела ежа какой-то плотный сгусток и очистив его от крови, засунул в подсумок.

Когда Сандал вернулся, я задумчиво кивнул на разрубленные части сирены.

— Ну давай. Ищи.

Тот повернул ко