— Он сказал «напарник» его предал... Не по имени назвал, а просто мой напарник... — Чжань Фу прищурился. — Проверьте ещё раз труп. Если надо, найдите того гадателя — пусть назовёт точно причину и время смерти. Сверьте её со свидетелями. Что-то здесь не так...

— Как скажите, босс... А что делать с... Этим стариком? — вдруг спросил мужчина.

Говорили о Фан Лине.

— Его тоже так просто не отпускайте. Из-за него я выставил себя идиотом... Тч, — Чжань Фу поморщился. — Дождитесь, когда он отправится добывать кристаллы и прибейте его. Спишите на случайное происшествие или атаку Гу.

Усатый мужчина в ответ понимающе улыбнулся. На главном, жилом астероиде законы работали кое-как, — на поверхности же прочих астероидов, на которых велась добыча кристаллов, их не было вовсе. Убивать на них неугодных, да так, чтобы не запятнать репутацию, было самой обыкновенной практикой. Можно сказать, что старик уже был нежилец...

Того же мнения были и многие другие сведущие люди; не важно, был ли старик действительно виновен. Важно, что он перешёл дорогу Чжань Фу, выставил его в дурном свете, а это уже было сравни смертному приговору... Многие даже делали ставки, — когда именно его «кокнут»? Во время первой же его экспедиции? Или приличия ради подождут до второй?.. Чжань Фу уважал приличие.

Сам же Фан Линь, пока его хоронили, вернулся в свой номер и сразу же свалился на кровать — мужчина был во всех отношениях этого слова вымотан. Мало того, что создание марионетки заняло чрезвычайно много времени, — так что Фан Линь подпортил себе нервы волнуясь, а успеет ли он вовремя, так ещё штука сожрала почти всё его Ци, — из мужчины как будто вытянули все соки. Чувство было, как будто его тело стало одновременно и лёгким, и настолько лишённым сил, что он всё равно не мог сдвинуть его с места.

Фан Линь устал.

Благо сам процесс контроля марионетки оказался не очень сложным — они по сути были автономными. Просто дай приказ, и тело само сделает, как ты ему скажешь. Мозг оставался важнейшей частью марионетки, а потому она была в ограниченных пределах разумной. Жаль только, что нельзя было использовать воспоминания мертвеца, — они отмирали вместе с душой.

Благо всё прошло более или менее гладко.

Фан Линь полежал немного, а затем присел на свою кровать и скрестил ноги.

Такие люди как Чжань Фу, отбитые честолюбивые лицемеры, явно так просто подобное оскорбление не оставят. Секира наверняка попытается устроить Фан Линю ещё больше проблем, если не явных, то тайных... Оставалось надеяться, что к тому времени Цинь Жуа уже проснётся.

Фан Линь усмехнулся, — как смешно, великий герой, а ждёт чужую помощь.

Мужчина вздохнул, прикрыл глаза и снова нащупал знакомое ледяное Ци.

Фан Линь прилетел сюда культивировать.

Пришло время этим заняться.

115. Завтра – точно!

В ближайшие пару недель Фан Линь вообще не собирался покидать своего номера. У него и так было слишком много задержек в культивации, а по словам Императрицы Гу, оставалось всего триста с чем-то дней пока его колесо совсем не рухнет. Следовало поторопиться.

Мужчина даже не стал дожидаться возвращения Маи, которую он заранее отправил за покупками, — ну и заодно, если его план с марионеткой не удастся, чтобы она бежала будить Цинь Жуа, — он сразу, как только уселся на кровать, взялся за культивацию.

Фан Линь замер и словно выпал из времени.

В какой-то момент железная дверца заскрипела, — в номер вернулась девушка с кучей всевозможных продуктов на руках, а также приспособлений гигиены — в том числе с тремя зубными щётками, зубной пастой и стопкой одноразовых полотенец. Осторожно сжимая всё это в руках, как башенку, венчаемую пачкой макарон — в этом Мае помогала культивация, немного подправляя её координацию, — девушка тщательно потёрла ботинки на входе, прошлась в комнату и вывалила продукты на свою кровать.

Номер был небольшой, и всего кроватей в нём стояло две штуки. К изголовью одной из них прилегал небольшой холодильник, — к другой тумбочка, на которой стояла удивительно новая и одновременно потрёпанная лампа.

Мая выдохнула и тихо, чтобы не беспокоить своего Мастера, стала разбирать продукты. Кое-что она понесла в ванную комнату, настолько миниатюрную, что в ней сложно было даже развернуться, — вместо ванны в ней был только умывальник да длинная насадка, которая превращала кран в подобие душа, и большой розовый тазик, в котором, по всей видимости, предполагалось умываться.

Кое-что Мая положила в холодильник.

Закончив разбирать покупки, девушка замялась. В номере было настолько мало места, что совершенно негде было переодеться. Мая было направилась в ванную, как вдруг зазвучал голос Тайи:

— Можешь пока не снимать.

— Ах, спасибо, — девушка благодарно кивнула. Когда она ходила за покупками, Фан Линь попросил Тайи проводить её — для надёжности. И броня согласилась.

— Ничего, — кратко ответил голосок, а потом вдруг добавил, когда Мая усаживалась на свою кровать:

— Но я задержусь с вами только ещё на неделю. Напомни ему, когда он очнётся... Хорошо?

— Да, как скажите, — покорно кивнула девушка.

Потом она ещё раз осмотрела крохотную комнатку, погладила свой тонкий матрас, присела на него, прикрыла глаза и тоже стала культивировать, вдумываясь в тайны мироздания...

И так в номере наступила полная, неподвижная тишина.

Меж тем по всем окрестностям, а скоро почти по всему астероиду переговаривались о происшествии с Чжань Фу и о неожиданном предательстве в его рядах. Самого Фан Линя в этих разговорах вспоминали редко, разве что как невинную жертву обстоятельств, — лишь немногие после этого спрашивали, кто он был такой. Ответы разнились. Если кто-то упоминал, что старик владел ценным артефактом, на мгновение в компании могла жадно вспыхнуть пара глаз, — но потом она сразу же гасла, когда кто-то другой за столом в баре разумно замечал, что после всего произошедшего решать судьбу этого Фан Линя мог только сам Пурпурная Секира.

Один такой разговор прозвучал в том самом отеле, где остановился Фан Линь, после чего несколько человек собравшихся на первом этаже и отмечавших пьянкой наступление очередного вечера задумчиво покосились на лестницу, — среди них была маленькая фигурка в плаще, под которым мелькал зубастый пояс...

На следующий день великое множество народа стало собираться у ряда больших красных зданий, прилегающих к остальному протяжённому космопорту.

Люди вставали в очереди. Один за другим