Наверное, этот добродушный бородач хотел сказать мне что-то еще, но я выстрелил. Не целясь. В меч.

Тяжелая побрякушка с дзыньком выпала из рук лорда и я, схватив ее, рванулся к своему шатру. Крикнул сопернику:

— В любой другой день к вашим услугам, ваше лордство.

Мы гномы в этом плане тоже уважаем честный бой, но сегодня слишком высокие ставки. Когда они настолько высоки, во мне побеждает мой инстинкт торговца. Мне нужна добыча! Еще! Итак, сколько у меня ее? Сколько у Мера? Я должен ему помочь!

Приметив, что тролли закончились, решил «настрелять» (во всех смыслах этого слова) тяжелого оружия, как я только что проделал это с лордом и его мечом.

Так… У кого тут еще тяжелые мечи? Ага… На глаза попалась парочка. Человек и эльф. Оба уже без скакунов и оруженосцев. Они сражались, поднимая кучу пыли на арене.

В любое другое время я бы восхитился их мастерством и скоростью отточенных движений. Но… Не сегодня.

На бегу не целясь делаю два выстрела и под восхищенный рев толпы с кувырком хватаю из пыли упавшие два меча. Точным броском кидаю их оруженосцу Мера.

— Тяжелые, ух… — вытираю со лба пот.

Две пары глаз опытных мечников (человека и эльфа) сверкали с гневом в мою сторону. Не будь сейчас турнир, мне бы явно не поздоровилось.

А так… Участники без скакунов, оруженосцев и оружия. Как бы они этого не хотели, покинули ристалище. Мне подобные фокусы с отстрелом оружия удалось провернуть еще парочку раз, пока меня не окружила пятерка эльфов.

— Гном, ты тут лишний! Путаешь все карты!

Если честно, я выдохнул. С облегчением. Рано или поздно меня бы окружили. Я и так, действительно, слишком долго путал карты. Мой дерзкий план сработал выше всяких ожиданий.

Я хорошо помог Меру, наверняка войду в десятку лучших. А еще я обратил на себя внимание короля. Наверняка до него от участников дошли уже слухи о «новой конструкции огнестрела», и, смекнув что к чему, его величество явно решит, что я, настаивая на личной встрече, явно хотел продать ему чертежи нового оружия. Это здорово! Он сам теперь будет искать встречи со мной!

Может, с меня хватит и мне пора сдаваться? Может и так, но не им.

Зрители (кажется за время турнира я успел стать их любимчиком) дружно орали:

— Гном, пристрели их!

— Шмаляй!

— ШМАЛЯЙ!

Остроухие, кажется, сами не замечают, как входят во вкус.

Моему феерическому выступлению не хватало красивой точки. Я о ней как-то не успел подумать, когда кумекал свой план.

— Твой огнестрел станет моей добычей. — сказал один из остроухих, спрыгивая с боевого волка и обнажая кривую саблю. — Интересная у тебя игрушка. Изучу ее на досуге.

Вот именно это «изучу на досуге» и подкинуло в мою голову совершенно дикую мысль. Так… А получится ли? Я таких фокусов точно не проделывал еще. Где-то именно тут под рукоятью у меня была руна цели. Нащупав ее, ухмыльнулся, сосредоточился на своей идее. Великий Омм, если у меня получится, я даже сам себя удивлю!

— Огнестрел мой тебе дать, говоришь… — крепко сжимаю в руке оружие. Намерение. Руны. Гном должен четко осознавать, что делает…

Крепко зажмуриваюсь, стреляю в воздух и что есть силы кидаю огнестрел вверх.

Хлопок! Есть!

Оружие под визг восхищенной толпы разлетается в щепки.

То, что я проделал на глазах у толпы, было невозможно.

Опять. В который раз. За сегодня. В зрительном зале, кажется, встали все. Даже королевская ложа.

— ГНОМ! ГНОМ! ГНОМ!

Вежливо поклонился толпе под скрежет зубов обозленных остроухих, медленно потрусил к своему шатру.

Турнир для меня закончился. Последним фокусом я удивил даже самого себя. Толпа за спиной аплодировала в мою честь и я был горд. Горд не сам за себя, а за нашу гномью рунную магию.

Оказывается, она ничуть не хуже любой другой магии на Пангее! Пускай мы не можем, как эльфы, управлять зверьем и лечить; не можем, как люди, командовать погодой; как гоблины создавать прекрасные иллюзии. Пускай. Зато с этой нашей новой магией мы гномы сможем теперь делать для всей Пангеи кучу прекрасных новых устройств и механизмов, а это как раз то, что каждый житель подземного народа любит от всей души! Кажется, теперь мы гномы сумеем вывести ремесло на Пангее на новые высоты, поможем каждому народу после тяжелой войны. Спасибо тебе Омм за этот чудесный подарок!

Меня так накрыло благодарностью к нашему создателю, что я сам не заметил, как на щеках появились слезы.

— Ну ты, гноме, даешь! — услышал я сбоку чей-то голос. — Сам же подстрелил свой чудесный огнестрел, чтобы он другим не достался, а теперь рыдаешь от жадности.

Я хотел было возмутиться, но передумал. О нас гномах часто на Пангее говорят, мол, мы жадюги, каких поискать, а после войны особенно. Мы единственные чудом умудрились не пустить по ветру казну на военные расходы, и в такой ситуации остальным народам, ясное дело, было приятнее думать, что это гномы жадные, а не они дураки.

Я глянул на обращавшегося ко мне паренька. Им оказался эльф служка в костюме с гербом короля остроухих:

— Его Высочество меня сюда еще в середине турнира отправил, наказал тебя ждать и, как выйдешь из ристалища, приказал передать на словах, мол, Его Высочество раскаивается, что не поговорил с тобой сразу. Его высочество догадался о теме беседы и примет тебя в своих покоях сегодня же вечером.

Ухмыльнувшись, я согласно кивнул служке, который тут же умчался по своим делам. Особенное веселье вызывало это самое «Его Величество догадался»… Похоже, чтобы ускорить мыслительный процесс эльфийского короля, мне пришлось нарушить все законы гномьей механики.

Мерлин первый, как и многие в зрительном зале, явно решил, что мы гномы улучшили свой огнестрел. Решил, что я хочу продать ему чертежи нового оружия. До личной аудиенции не буду его разубеждать. Кажется на фоне последних новостей новое оружие единственное, что интересно королю остроухих.

Так… Какие у меня сейчас планы? Помочь Меру я уже не могу. Он, кстати, прекрасно справлялся и, кажется, действительно с моей помощью возьмет сегодня первый приз. Аудиенция у короля, как мне ясно сказали, вечером. Пока у меня есть время еще на одно дело.

Глава 49

Дело в городе

Вот недаром мне Мастер Серафим обращал внимание на то, что не нужно забывать про детали.

Стрела. Уже вторая. Кажется, ровно с таким же опереньем, что вылетела