– Отклонено.

– То есть сын даже не знает свою любящую маму в лицо, – повернулся с нарочитым недоумением Давид к залу. – Странно, не правда ли?

– Продолжайте допрос, – вмешался судья.

Давид снова повернулся ко мне с едва заметной улыбкой, но в ней таилось предвкушение победы.

– Скажите, Злата, правда ли, что мальчик назвал вас мамой?

– Правда.

– Этому были свидетели?

– Мой муж.

– А где это произошло?

– В больнице. Я лежала там некоторое время назад.

– Как вы туда попали?

– К делу не относится! – снова завопил адвокат Даши.

– Ваша честь, это имеет прямое отношение к делу. Вы поймете, если позволите продолжить допрос, – обратился Давид к судье.

Тот кивнул:

– Продолжайте.

– Так как вы оказались в больнице, Злата?

– Кто-то толкнул меня в тоннеле, который строит мой муж. Этот человек был вооружен, я слышала выстрелы.

– Ваша подруга, кажется, имеет разрешение на ношение оружия?

– Да.

– Вы видели у нее пистолет?

– Да.

– В тот день, когда вас толкнули, вы заметили что-нибудь странное на месте происшествия? Или неподалеку от того тоннеля?

– Протестую! – снова вскочил Дашин юрист.

Я смотрела, не отрываясь, на Давида. Он упрямо продолжил:

– Злата?

– Да, я видела рядом со стройкой машину Даши.

– Вы уверены?

– Да. Не сразу, но я вспомнила, почему мне сразу показалось, что это она. Красная наклейка на водительской двери. Я ее видела.

– То есть, она была там. Возможно, толкнула вас, пытаясь нанести вред…

– Я протестую! Все это домыслы, не имеющие никакого отношения к делу!

– Свидетель ваш, – спокойно ответил Давид адвокату Даши, возвращаясь на свое место.

Я посмотрела на человека, подошедшего ко мне. Его взгляд был злым, давящим. Он чувствовал, что проигрывает дело. И от этого был опасен.

– А может быть, все было совсем наоборот, – проговорил он с тонкой, угрожающей улыбкой. – Скажите, вы когда-нибудь завидовали своей подруге?

Я осталась невозмутимой. Ответила просто, как есть:

– Может быть, поначалу. У нее было все: красота, деньги, заботливые родители.

– Вы имели какую-либо выгоду от этой дружбы?

– Смотря что вы называете выгодой.

– Она дарила вам вещи, приглашала в гости к своим родителям…

– Да. Но разве это не естественные проявления дружбы?

– А может, вам просто стало мало, Злата? И вы, со своей завистью захотели еще больше? Захотели вместе со своим мужем отобрать у нее еще и сына?!

Его голос набирал обороты, взгляд сковывал… я буквально всем телом чувствовала: он пытается меня сломать.

– Разве можно отобрать у человека того, кто ему никогда и не принадлежал и даже не был нужен? – откликнулась ровным тоном.

– Ответьте на вопрос! Вы хотели отомстить моей клиентке за то, что она была успешнее, признайте это!

Я выгнула бровь:

– Тогда мне следовало бы свидетельствовать в ее пользу. Чтобы она получила ребенка, с которым понятия не имеет, что делать.

В зале снова поднялся гул. Судья постучал молотком, холодно спросил:

– У вас еще есть вопросы к свидетельнице?

– Нет, ваша честь.

Я поднялась с места, готовясь покинуть зал, но в последний момент задержалась. Помедлив, все же присела на свободный стул в последнем ряду, подспудно желая узнать, чем все это кончится.

– А теперь я вызываю Дарью Ларину, – огласил неожиданно Давид.

Я впервые за то время, что находилась здесь, обратила взгляд на бывшую подругу. Меня поразило то, как она выглядела: вместо ожидаемо-привычной самоуверенности, на лице ее читалось безразличие и усталость. Мне показалось, будто она совершенно не желает во всем этом участвовать.

Но почему тогда?..

Давид повел допрос. Начал с совершенно невинных вопросов, на которые Даша отвечала равнодушным тоном, словно бы заученными заранее словами. Но с каждым последующим вопросом становилось яснее, чего именно добивался адвокат: он постепенно раскручивал свидетельницу, заставлял ее все больше нервничать…

Делал то же, что пытался провернуть со мной ее адвокат. Вот только в отличие от меня Даша, похоже, плохо владела собой. И это было так на нее непохоже…

– Дарья, признаете ли вы тот факт, что намеревались причинить вред моему клиенту? – наступал дальше Давид. – Например… убить?

Я увидела, как в момент исказилось ее лицо. Как пустые глаза вдруг загорелись безумием…

Она сломалась. Полностью и абсолютно.

С нарастающим потрясением я смотрела, как Даша вскакивает со своего места и начинает кричать:

– Да! Да, я хотела его убить! И Злату тоже! Арестуйте меня!