Шрифт:
Закладка:
– Ой!
Арс, улыбаясь на все тридцать два, оборачивается. К присутствию матери он уже почти привык. Во многом потому, что та проявляла удивительную тактичность. Но… Брага совершенно не готов увидеть на пороге своей кухни сразу двух своих непутевых родителей.
– Отец? Хм… Какими судьбами?
– Я взяла на себя смелость открыть дверь… А там такой сюрприз, – несколько иронично замечает Марьяна Львовна. Валерий Георгиевич мажет по ней нечитаемым взглядом и снова возвращается к Браге и застывшей в его руках Марфе.
– Сюрприз – не то слово. Ты что-то хотел?
– Я что, не могу заехать к своему сыну просто так? – кривит губы в улыбке Валерий Георгиевич. Маня чуть переводит дух. Она впервые видит Брагина-старшего, а это, между прочим, все равно, что увидеть Брагина-младшего, состарившегося лет на тридцать. Или своего еще не рожденного сына, потому как что-то Марфе подсказывает, что в случае с Брагиными у ее генов нет абсолютно никаких шансов. – Представишь нас?
– Марфа, моя…
– Очередная пассия, – вклинивается Марфа в разговор. Она очень хорошо помнит, что Арсений не собирался сообщать отцу о ее статусе. И почему…
Марьяна Львовна закашливается.
– Что за чушь ты несешь? – удивляется Арс. – Марфа – моя будущая жена.
Маня вздыхает. Проходится взглядом по лицам собравшихся, мол, вы его не слушайте, этот парень не в себе. Приподнимается на цыпочки, вынуждая Арсения наклониться, и шепчет ему на ухо:
– Ты не хотел, чтобы твой отец знал о нашей свадьбе.
– Спасибо! – рявкает тот. – Но я еще не страдаю склерозом.
– Тогда, может, всему виной маразм? – невинно хлопает ресницами Марфа. Брагина предательница-мать, в безуспешной попытке скрыть смех, хрюкает. Головы обоих мужчин поворачиваются к ней.
– Хм… Может, все обсудим за завтраком? Марфа, чем я могу помочь?
– Я буду очень благодарна, если вы приготовите ваш фирменный смузи.
У Браги чувство абсолютной нереальности происходящего. Его мать с невестой возятся на кухне, болтая о какой-то ерунде. Его отец… за всем этим недоверчиво наблюдает.
– Кофе?
– Да, пожалуйста.
С чем с чем, а с кофемашиной Арсу справиться вполне по силам.
– Не знал, что вы стали близки с матерью.
– Марфа решила, что из нее выйдет отличная бабушка, – равнодушно пожимает плечами Брага. Его отец давится кофе.
– Отличная бабушка? Кхе-кхе. Из Марьяны?!
– Да, Валера. Я уверена, что неплохо справлюсь с этой ролью.
– Мать из тебя получилась так себе.
– А как ты оцениваешь собственные успехи на почве отцовства? – иронично парирует Марьяна Львовна. Лицо Брагина-старшего идет красными пятнами.
– Никак хочешь меня в чем-то обвинить?
– А какой в этом толк? Правда на поверхности. Мы очень постарались испортить нашему сыну жизнь. Остается только сказать спасибо, что у нас это не вышло. И он стал таким, каким стал…
– Каким? – подстрекает Марфа, ставя на обеденный стол только что извлеченную из духовки запеканку.
– Совершенно потрясающим, – шепчет Марьяна Львовна, не в силах поднять на Арсения взгляд.
– Это факт, – улыбается Марфа. – Вы так не считаете? – обращается к Валерию Георгиевичу.
– Хм… Бизнесмен из Арса вышел толковый. Что неудивительно, учитывая, сколько денег было потрачено на его образование.
– И сколько же выпускников с его курса могут похвастаться хоть отдаленно такими же успехами, как и ваш сын? – Марфа сощуривается, подпирает бока, готовая, если потребуется, сражаться за Брагу до последнего аргумента. На этом поле у его отца нет ни единого шанса. Арсу даже жаль бедолагу.
– Я не пытаюсь преуменьшить его заслуги! – рычит Валерий Георгиевич, идя красными пятнами.
– Вот именно. Вы хотите преувеличить свои, – улыбается Манюня. Арс закусывает губу, чтобы не заржать. Вероятно, Марфа обладает какой-то магией. Без особого труда обращать все плохое в пыль. Одним метким словом. Взглядом. Полуулыбкой… Обезвреживать заложенные в нем давным-давно мины. – Ох, ты ж черт. Мне пора, не то я опоздаю к паре. Марьяна Львовна, Валерий Георгиевич… Было приятно познакомиться. – Маня на ходу допивает кофе и выскакивает в коридор. Брага идет за ней, оставляя родителей наедине впервые за много-много лет.
– Кажется, это называется «пропесочить», – усмехается Марьяна Львовна.
– Не девка, а каток. Он что, правда на ней жениться собрался?
– А тебя что-то смущает?
– Что-то? – хмыкает Валерий Георгиевич. – Скорее все. У них какая разница в возрасте? Я уж молчу обо всем остальном.
– О, если ты о статусе, то, пожалуйста, лучше помолчи…
– А то что?
Марьяна Львовна обхватывает пальцами дрожащую чашку:
– Ты женился на «правильной» женщине. Много счастья тебе это принесло?
– Ты ни черта не знаешь!
– Я знаю много больше, чем ты думаешь. Арс любит эту девочку. А она любит его. И если ты обезумеешь настолько, что попытаешься между ними встать, он просто уничтожит тебя.
– Да что ты несешь?!
– Правду! Он не ты, Валера. Он свое зубами выгрызет, если потребуется.
Пока Брагин отец в гостиной судорожно соображает, что бы ответить его матери, и не находит, сам Брага провожает любимую женщину на работу.
– Ну, все-все… Перестань. Мне уже пора.
– Не могу, ты вкусная. К тому же разговоры о детях не на шутку меня завели. Ты точно не беременна?
– Абсолютно!
– Тогда как ты смотришь на то, чтобы это исправить?
Маня отстраняется. Закусывает губу.
– Провокатор ты, Арсений. Вот как мне теперь работать?
– С мыслями обо мне?
– Мысли о тебе преследуют меня повсюду. – Целует его в подбородок. – Но давай все-таки отложим этот вопрос.
– Отложим? Хм… И как надолго?
– По крайней мере, до моего возвращения из Африки.
– Откуда?
– Из Африки. Я разве забыла тебе сказать, что уезжаю?
– Как уезжаешь? Куда?
– Так ведь в Африку.
– На кой черт она тебе далась?
Марфа косится на часы. Хватает пальто. Не нужно ей было начинать этот разговор вот так, но теперь уж что?
– Затем что только в Африке водятся бонобо. Я
