Девочка насупилась ещё сильнее.

– Мне не нужны другие, – выдохнула она раздражённо. – Эминея мне также сказала. Она глупая и ты глупая.

Анаис сжала цветные лоскутки пальцами и отвернулась. Мне тоже захотелось отвернуться и забыть о девчонке как о страшном сне про детей-чудовищ. Я как нянька вообще не очень, а уж для трудных детей – тем более. Но все же в последний момент вздохнула и решила ещё чуточку потерпеть. Все же ребенок не виноват, что его так ужасно воспитывали, правда? Это Сициану за такое ремня бы дать, но от этой мысли у меня только ноги от страха начинали подгибаться.

– Любимая кукла, значит, да? – почти сквозь зубы процедила я.

Анаис кивнула. Ее губы грустно дрогнули.

– Это же папа… как вы все не понимаете? – вдруг снова завыла она.–Он не может порваться! И нельзя его ничем заменить!

Крупные слезы покатились из красивых глаз. Анаис упала на колени и закрыла лицо остатками куклы.

В этот момент в груди у меня все же что-то дрогнуло.

– Ты рассказала кому-нибудь о случившемся? – спросила я тихо и осторожно подошла поближе к девочке.

Анаис покачала головой. А я шагнула еще на пару шагов и опустилась на мягкий ковер возле нее. Принцесса подняла на меня подозрительный и недовольный взгляд, но прогонять не стала.

– Ты знаешь, кто так подшутил над твоим… папой?

Едва я задала этот вопрос, вобщем-то случайно, как в голове поселилось подозрение, что акт вандализма и впрямь может быть нарочным. Кто-то не просто случайно порвал куклу-дракона, кто-то мог целенаправленно изуродовать именно эту вещь. Эту, а не какую-либо другую.

– Я никому не говорила, что это папа, – насупилась Анаис, шмыгнув носом. – Папа может обидеться. Может наказать меня… И ты не говори ему! – ахнула вдруг она и с ужасом посмотрела на меня.

– Я и не планировала. Не беспокойся, твоя тайна умрет со мной, – попыталась улыбнуться, но Анаис только бросила на меня очередной настороженный взгляд.

Маленькие плечики все еще мелко подрагивали. Хотелось погладить ее, хотя бы немного утешить. Но я не решалась дотронуться до девочки, которая могла взорваться в любой момент, как бочка, начиненная порохом и иголками. Да и вообще, памятуя о том, какой магией обладает Анаис, хотелось находиться от нее исключительно подальше.

– Хочешь, я его зашью, – предложила я без особого энтузиазма, приподняв бровь.

Анаис нахмурилась, ее черно-красные глаза настороженно блеснули.

– Что тут можно зашить? – буркнула она, подняв в воздух полностью выпотрошенную вещь, в которой уже невозможно было угадать не только дракона, но и вообще игрушку.

Я тяжело вздохнула. Работа действительно предстояла конская, и было непонятно, с какой стати я вообще на это подписываюсь.

– Ну… стоит попробовать, да? Я,конечно,не уверена, что он после реабилитации сможет летать, – проговорила задумчиво. – Но…

– Летать я могу заставить кого угодно, – гордо ответила Анаис, и впервые с начала разговора ее лицо стало терять расстроенные краски, слезы просыхали. – Это моя врожденная способность. Так что шей.

Она всучила мне в руки остатки куклы, и я уже даже хотела возмутиться ее приказной манере говорить, но в последний момент губы Анаис едва заметно дрогнули, а ладошка с драконом замерла возле моей груди. Она не хотела отпускать игрушку до последнего.

– Хорошо, принцесса, я спасу твоего папу, – заявила я и улыбнулась. – Только ты уж не обессудь, если он будет выглядеть не совсем так, как раньше.

– Ничего, – кивнула она с неожиданной серьезностью. – Лишь бы был живой. А как он выглядит – для меня не имеет никакого значения.

И столько скрытого было в ее словах, что меня встряхнуло изнутри.

Но я не успела спросить, что она имеет в виду. Отдав мне куклу, Анаис подскочила на ноги и быстро-быстро умчалась прочь, лишь у самого выхода на миг остановившись и бросив:

– Не говори папе, что я была тут. Я придупозже.

А потом ее и след простыл. Я снова осталась в покоях Красного дожа в полном одиночестве.

Ну или,по крайней мере,мне хотелось на это надеяться.

Я прошлась по пустынным комнатам, полным мрака и тайн, остановившись напротив узкой винтовой лестницы, что вела куда-то вверх.

Сердце глухо стукнуло в ребра. Я поставила ногу на первую ступеньку, затем на вторую и стала подниматься в кромешную тьму. На лестнице, естественно, не было ни одного факела или фонаря и было совершенно ничего не видно. Но я шла и шла вперед, пока не очутилась в помещении, напоминавшем кабинет. Здесь в полукруглой оконной нише дивной красоты разместился диван с мягкими гобеленовыми подушками, неподалеку стоял ромбовидный стол с глубокими креслами, а лунный свет заливал комнату сквозь разноцветное витражное стекло.

Я двинулась вперед вдоль правой стены, мое внимание привлек небольшой секретер, на котором лежала раскрытая тетрадь с символами и записями. Издали было видно, что записи сделаны от руки, и я хотела узнать, о чем они. Ведь они выведены кистью Красного дожа.

Чем ближе я становилась к тетради, тем громче билось мое сердце, потому что там на левой странице оказался начерчен схематический рисунок, в котором просто невозможно было не узнать предмет, что терзал мое сознание все последние сутки.

Виал Первых драконов. Артефакт, который манил меня в ту ночь,когдая впервые появилась в покоях Красного дожа. Украшение дивной красоты, в краже которого меня чуть было не обвинил Сициан. Тот самый предмет, который явился ко мне в видениях у гаруспика Рыжей Синицы.

Я уже была очень близко и предвкушала раскрытие какой-то тайны! Откуда у дожа этот виал? Знает ли он о его назначении или хранит как древнюю реликвию? Умеет ли он им пользоваться?

Слишком много вопросов, а ответы так близко…

К сожалению, лишь в самый последний момент я заметила, что на столешнице среди прочих вещей стоит каменная пепельница, а в ней – изогнутая трубка, из которой все еще идет мелкий дымок…

– Час дракона, Александра, – раздался вкрадчивый голос у меня за спиной, и все внутри перевернулось, чтобы взорваться пламенем и рассыпаться раскаленными угольями. – Самое время, чтобы прийти к дракону, не так ли?

Перед глазами вспыхнуло ослепительно живое воспоминание: кроваво-красный дракон, вся кожа которого, кажется, состояла из огня. Огромная пасть, полная клыков и пламени, и взгляд, направленный прямо на меня.

В ногах появилась ощутимая слабость.

Сложно было поверить, что все это настоящее. Что не привиделось. Но других вариантов не оставалось.

– Тем драконом… были вы? – все же выдавила я, поворачиваясь к повелителю Огненной луны. Чтобы убедиться. Окончательно.

Сициан был прекрасен, как и всегда. Черные волосы спускались на широкие плечи, алый взгляд в полумраке будто бы слегка светился. Этой ночью на доже был только один черный халат, подпоясанный мягким серебристым ремнем. Ткань едва различимо поблескивала контуром чешуи, словно имела не гладкую фактуру, а вот такую – странную, почти волшебную.