бы об этом знать. Я знаю, что быть родителем непросто, но насколько я понимаю, эта роль обогащает жизнь во всех отношениях. – Я позволяю себе тихий вздох. – Но сказать ему об этом я не могу. И я подумала, что ты как сестра Дэна придумаешь, как сделать это наиболее подходящим образом. – Я беспомощно смотрю на нее.

– Ты уверена, что этот мальчик – сын Дэна?

– Да, уверена. Девяносто девять и девять процентов.

Она встает. В ее взгляде поблескивает сталь:

– В таком случае, я точно знаю, что делать.

– И что же?

– Мы ему скажем.

– Что? Сейчас?

– Сейчас.

– Но… Не станет ли это шоком?

– Да, это будет шок. Но мой брат сильный. Чувствительный, но очень сильный. Он справится, по-своему.

– Разве мы не должны… ну, немного подождать? Может быть, ты захочешь сначала сама все проверить?

– Ты сказала, что уверена на девяносто девять и девять процентов. Для меня этого достаточно. Ты ни за что не пришла бы сюда и не стала бы мне все это рассказывать, если бы это не была правда.

– Но ради него самого…

Джо меня не слышит. Ее переполняет праведный гнев:

– Подумай об этом, Элли: разве недостаточно долго все это скрывалось от Дэна? Разве он не первым должен был об этом узнать? Какое мы имеем право обращаться с ним, как с идиотом, и скрывать это от него еще хотя бы день? Господи, он же отец!

27

Дэн

Я приготовил тридцать три бутерброда. Это столько же, сколько мне лет, а еще это означало, что каждый из нас мог съесть по одиннадцать штук. Я подумал, а не слишком ли я расщедрился (все-таки тридцати три бутерброда!), но Элли и Джо приглушенными голосами серьезно обсуждали что-то внизу, и я догадывался, что они скорее всего еще не готовы к тому, чтобы их прервали, и не хотели бы, чтобы мужчина встрял в их разговор, пока они обсуждают нижнее белье. Даже если этот мужчина нес целую гору треугольных бутербродов без корочки. Начинка у бутербродов была следующая: семь с арахисовым маслом, семь с хумусом, четыре с голубым сыром и огурцом, четыре с чеддером и соленым огурцом и одиннадцать со сливовым джемом, тем самым, что Элли приготовила из моих слив.

После того, как бутерброды были приготовлены и разложены на тарелке в виде высокой башни, я сварил кофе ради приятного аромата. Я покружил по кухне и налил немного для Элли, которая любит его пить. Я также подготовил три стакана моего любимого напитка: воды.

Обычно, когда я готовлю бутерброды, я делаю это под звуки арфы, но сегодня музыки не было. Это был очень необычный день.

На кухню вошла моя сестра Джо.

– Бутерброды еще не готовы?! – прогремела она. – Умираю с голоду!

Я сказал, что бутерброды, конечно, готовы. Главное, чтобы она и Элли были готовы их принять.

– Разумеется! – воскликнула она. – А где кофе?

Я сказал ей, что налил кружку для Элли и, разнеся остатки напитка по комнате, вылил в раковину.

– Аааа-а! – прорычала она. – Ну зачем ты это сделал?! Сколько раз тебе повторять, что кофе существует для того, чтобы его пить. Сам подумай! Почему Элли достанется чашка кофе, а мне нет? Дай-ка кофейник. Я сама сварю еще одну порцию.

Пока она занималась кофе, я отнес бутерброды Элли. Она тревожно расхаживала по комнате. Сегодня на ней были темно-синие носки и свитер приятного темно-коричневого оттенка. Мне показалось, что он отлично сочетается с ее блестящими волосами цвета грецкого ореха. И жемчужно-белой кожей.

– Дэн! – сказала она.

– Элли, – отозвался я. Отрадно, что мы так хорошо запомнили имена друг друга.

Я поставил тарелку с бутербродами на стол и рассказал ей о разных начинках, добавив, что всего бутербродов тридцать три.

Она взяла один из них, не особо выбирая вкус, и откусила немного.

– Ничего там не обсуждайте! – крикнула из кухни Джо. – Пара секунд – и я буду с вами!

Мы с Элли ничего не обсуждали. Когда Джо отдает команду, эту команду нужно выполнять. Тем не менее ее отсутствие затянулось. По моим подсчетам, прошло примерно четыреста раз по паре секунд, прежде чем она вошла к нам с полным кофейником. Я подумывал объяснить Элли, что моя сестра Джо склонна к подобным преувеличениям, но не стал, потому что нам было запрещено что-либо обсуждать.

Когда Джо вернулась, она разлила кофе в две чашки, хотя знала, что я его не пью.

– Тебе наверняка захочется чего-нибудь покрепче, – решила она.

Я спросил, почему.

– У нас с Элли… есть новости. Перестань метаться по комнате. Перестань дергать руками, сядь и сосредоточься. – Ее голос звучал даже громче, чем обычно, и отзывался негромким эхом от всех стоящих вокруг нас арф.

Я сделал то, что было велено.

– Это все о Роде.

– О Косуле?

– О Роде, – подтвердила она. Каждый раз, когда Джо говорит о Косуле, у нее такой вид, будто ей выдергивают зуб. Я ждал. В последние дни я испытывал болезненное, неприятное чувство, когда думал о Косуле, но сегодня это чувство не было ни таким болезненным, ни таким неприятным.

– Шесть лет назад вы с Родой были очень увлечены друг другом, верно? Я имею в виду не так, как сейчас, а в интимном плане. Верно?

Я внимательно рассматривал свой бутерброд. Это был бутерброд с арахисовым маслом, количество арахисового масла в нем зашкаливало. Хлеб был мягкий и тонкий, однако углы треугольников получились ровными и заостренными.

– Верно? – настойчиво переспросила Джо.

Я ответил да, хотя у меня было ощущение, что это неправильный ответ. Я почти всегда говорю правду, хотя знаю, что так поступать не следует. Но я ничего не могу с собой поделать.

– А потом, вскоре после того, как вы сошлись, она надолго исчезла из твоей жизни, не так ли?

Я снова ответил да.

Она пристально смотрела на меня.

– Дэн, послушай. Мы хотим сообщить тебе кое-что очень важное, кое-что, что тебе нужно знать. Это открытие сделала Элли. В то время, когда вы долго не виделись, Рода родила ребенка.

Я услышал слова, но их смысл проскользнул мимо моего мозга и умчался за пределы досягаемости.

– Твоего ребенка, – продолжила Джо.

Что-то всколыхнулось глубоко внутри меня. Рывок был таким сильным, будто мое сердце висело на конце веревки, а кто-то дернул за нее и вытащил его прямо через грудную клетку. Стало трудно дышать. Перед глазами поплыли два лица.

– Ты меня понимаешь?

Я ответил да, а затем добавил нет.

– Послушай, Дэн. Рода все это время держала ребенка от тебя