Доморощенная философия утомила. И мысленно поставив жирную точку, я успокоился и опять задремал.

Во второй раз пробуждение было в сотни раз приятнее. Проснулся я от приятного поглаживания в районе паха. Я лежал, боясь пошевелиться, а в голове витала только одно: “Кто это? Сексапильная медсестричка или озабоченная пожилая медичка?”.

Неведение - стрёмное состояние. Открыть глаз и подсмотреть было можно. Но было кайфово. А вдруг, как это та бабка или кто ещё похуже и что тогда? А так, типа сплю, - успокаивал я себя, представляя молоденькую медичку.

Благо, что моя вторая голова уже забрала лишнюю кровь от мозга.

Думать расхотелось, и я на волнах блаженства поплыл к долгожданной разрядке.

Молодая шалунья, а хотелось полагать именно так, знала что делала. Пару раз даже закралось подозрение, что, судя по опыту, - это та бабка. Член даже разок испугался от таких мыслей и попытался ретироваться. Но не тут то было. Умелые пальчики и теплые губки вновь вернули кровоток в нужное русло. А через минуту и вовсе заставили меня судорожно дернуться, а уже с опустошенными яйцами замереть в приятном неведении.

- Какой вы воздержанный, больной, - развеял все сомнения голос моей утренней гостьи.

Я облегченно вздохнул и, щурясь словно кот, обожравшийся сметаны, приоткрыл левый глаз.

- А вы знаете, что мужчинам вредно долгое воздержание, а у вас оно было на лицо, - назидательно произнесла шалунья.

- И на губах ещё следы разврата, - улыбнулся я.

Гостья улыбнулась, достала пудреницу и, совершенно не обращая на меня внимания, принялась наводить красоту. Как будто такие побудки в этой больнице были в порядке вещей.

- Тебе понравилось? - бросила она в мою сторону, убирая свой марафетный девайс в карман миниатюрного халатика, плотно обтягивающего её ладную фигурку.

- Ещё как, - прохрипел я, не придумав ничего более умного.

- Будешь хорошо себя вести, вечером процедуру повторим, - подмигнула она и, бросив на постель мой мобильник, выпорхнула из палаты.

Вопреки стереотипу, после качественного миньета спать не хотелось. Мной наоборот овладела бодрость. Мир заиграл новыми красками. Но встать или сесть в кровати я не осмелился. Протянул руку, взял апельсин и принялся потчевать организм, измученный деревенским дистиллятом, витаминами.

Жевать, лежать и думать было в кайф. А о чём думается, когда от тебя пару минут назад упорхнула такая красотка? Естественно о сексе. Но и тут меня потянуло в какую то философию.

- Вот почему, самые яркие сексуальные образы у мужчин с больницей и медсёстрами ассоциируются? - зародилась в моей затуманенной голове мысль.

Получается, попал организм в непривычную среду - в больницу. Тут смерть - привычное явление. Какая-то чиновница так и заявила, больницы для того и существуют, чтобы люди тут умирали, - строил я логический ряд.

- Получается, мозг понимает, что запахло песцом. Тут в дело вступают инстинкты размножения. Потомство же нужно оставить. Это и породило самую желанную мужскую фантазию. Вот и стремится он передать свою генетическую информацию абы кому. А тут ещё и обстановка специфическая. Да еще и такие образы перед глазами. Вот мужская фантазия, подкрепленная инстинктом, и провоцирует на всякое, - сделал я умозаключение.

Всякие профессоры со своими исследованиями, конечно, разобьют мою теорию в пух и прах. А и пофиг. Я себя умным почувствовал. Прям вдохновило даже и возвысило меня в моих же глазах.

Когда пожилая медичка обед или уже ужин принесла, я даже приосанился. Мол, не рядовой забулдыга тут лежит. Но она внимания на меня не обратила. Поставила на тумбочку тарелку с чем-то жидким, рядом пару кусочков хлеба положила и была такова.

- Тебе с постели вставать пока нельзя, а вот сидеть можно. Сам поешь. Через пятнадцать минут вернусь, систему поменяю, посуду заберу и утку принесу. А то ещё обгадишься, мой потом тебя, - пожелала она мне приятного аппетита и закрыла дверь.

Есть расхотелось. Но надо. Через силу влил в себя больничные калории и опять задремал.

Когда за окном начало темнеть я уже привык к больнице и её порядкам. Вставать мне не разрешали, свои дела делал в посудину, предварительно вопя на всю ивановскую: “Сестра, утку! С яблоками!”.

Сам регулировал капельницу на системе и даже пузыри менять научился. А чего ещё тут делать. Лежи себе и наблюдай, как в твой организм кап-кап, кап-кап. Потом медсестра с уткой и новыми пузырями. И всё сначала.

Так и день прошел, а ко мне так никого и не подселили. С одной стороны это радовало, а с другой - напрягало. Скучно же в одну каску лежать.

Про обещанный визит сексуальной медсестрички к вечеру я и подзабыл. Привык за долгие годы к редкому сексу. А тут аж два раза на дню наклёвывалось. Не верил мозг в такое. Вот и забил он на это дело, чтобы не обманываться пустыми надеждами.

- Как ваше самочувствие, больной, - выдернул меня из полудрёмы томный голос медицинской развратницы.

- Да как? Лежу вот. Отсыпаюсь, - потянувшись, рапортовал я.

- Скучать - плохо. Вам, больной, положительные эмоции для скорейшего выздоровления нужны, - облизнув пухлые губки прощебетала она и, расстегнув халатик вывалила на мое обозрение такую грудь!

Блин, я такие налитые и идеальные по форме дойки, украшенные миниатюрными и совершенными сосками, и в интернете то не часто видел. А тут в метре от носа.

- Ага, габитус улучшился. Рефлексы восстанавливаются, - подмигнула она, откинув с меня простынь.