чем-то, и поднимает взгляд, в котором полно решимости.

— Принцесса, прикажите вашему рабу выйти.

Фрэдо стоит как ни в чем ни бывало. Кажется, что он предмет мебели, а не живое мыслящее существо.

— Почему он должен выйти?

— Потому что это наша первая ночь в качестве жены и мужа. Я хотел бы провести ее наедине.

Первое, что чувствую — огонь возмущения в груди. Такой наглости от Старса я не ожидала. Но его потускневший взгляд, грустные нотки в голосе заставляют задуматься, не играет ли он.

— Фрэдо, можешь выбрать себе комнату на первом этаже. На сегодня ты свободен, — не сводя глаз со Старса, разговариваю с рабом, и тот беспрекословно выполняет. Исчезает быстро и бесшумно, оставляя нас с мужем наедине.

Ничего не говоря, Старс направляется в мою спальню, и я вынужденно плетусь за ним. Мне не страшно. Дом нашпигован различными средствами обороны, да и Фрэдо начеку, я уверена. А еще в глубине души, я доверяю Старсу. Надеюсь, это не станет роковой ошибкой.

Когда оказываемся в темноте комнаты, Старс дает команду зажечь свет и плотно прикрывает дверь. Атмосфера противоположная той, что должна быть у молодоженов, и я убеждаюсь в правильности своих мыслей. Старс не собирается меня принуждать к его больным играм. Здесь что-то другое.

— Принцесса, я должен сказать вам…

Свободной рукой он ловит мои пальцы и легко сжимает. Не убираю руку, наблюдая за тем, как часто вздымается его грудная клетка. Старс волнуется, это очевидно.

— …вы согласились взять меня в мужья. Я очень ценю вашу доброту и веру в меня, поэтому…

Он снова замолкает, подбирая слова, и прикрывает глаза, будто ему стыдно.

— …считаю, что должен быть честен.

Его волнение переходит ко мне. Чувствую, как потеют склеенные ладони, слышу, как сбивается его дыхание, и сама едва дышу.

— Гея-Мать вынудила меня сделать для нее кое-что, взамен на возможность найти свое счастье. Сказала, что вы будете рады принять больную сторону меня, ведь вы не такая, как женщины Геи. Я же настолько устал от одиночества, что согласился, даже не задумываясь над тем, что это может быть манипуляцией, обманом.

Я понимаю, о чем он говорит, но выдавать себя опасно. Пусть он и открывает карты, мне же делать это пока опасно.

— Что ты должен был сделать для королевы?

— Добыть сведения, хранящиеся у вас.

— И как? Добыл? — усмехаюсь я, закрыв глаза.

— В тот день, когда вы почтили мой дом своим присутствием, я увидел ужас в ваших глазах и понял, что Гея ошиблась. Вам чуждо то, что дарит наслаждение мне. Но то, с какой добротой вы отнеслись ко мне после, то, что дали мне шанс…это включило нечто новое во мне. Что-то похожее на настоящую жизнь. Я не смог предать женщину, что поверила в меня.

Голос Старса периодически переходит в шепот. Он то умолкает, то говорит быстрее. Вижу, что ему тяжело даются эти признания, но тем они и ценны. Нужно иметь стальные нервы, чтобы суметь признаться в подобных вещах.

— Выходит, что ты должен был предать меня, но предал королеву?

— Тогда я не мог отказать ей, на то были очень веские причины. Но сейчас, я готов умереть, но не идти против вас, моя Великая Женщина.

— Я хочу верить тебе, Старс.

— Это очень важно слышать. И, клянусь, я сделаю все, чтобы вы не разочаровались.

— Даже, если это будет идти против интересов Геи?

— Я уже иду против ее интересов, и она это понимает.

— Ты хотя бы знаешь, что искал?

— Никто не дал четких инструкций.

— Найди то, не знаю что. Пойди туда, не знаю куда…

— Вроде того. Гея уверена, что вы приберегли кое-какую информацию как козырь. Чтобы использовать против нее.

— Я благодарю тебя за честность. Я догадывалась, что Гея плетет интриги, но я не понимаю, о чем речь, Старс. Воевать с ней не входило в мои планы. Я мечтаю о тихой жизни в окружении любящих меня людей.

— Я никогда не думал об этом, но рядом с вами ловлю себя на мысли, что хочу того же. Кажется, ваше присутствие лечит мои мысли.

Отворачиваюсь к окну и кусаю губы. А ведь я тоже нечестна перед ним. Ведь с самого начала знала, что Старс не от великой любви предложил печать от своего дома. И согласилась на этот брак, только лишь для того, чтобы держать врага под носом. Но было и еще кое-что. Вера в то, что Старс искренне опечален тем, как сложилась его судьба. Делает ли это меня невиновной в том, что я продолжаю лгать мужчине, что открылся мне? Может, стоит сказать, что я знала обо всем с самого начала?

— Можно я попрошу вас кое о чем, принцесса?

Поворачиваюсь к нему и столбенею от тепла, льющегося из его глаз. Очень хочется верить, что это именно мое присутствие пробуждает в нем подобное волшебство.

— Вы не могли бы обнять меня, принцесса? Просто обнять. Без подтекстов.

— Конечно, Старс.

Делаю шаг и оказываюсь в облаке его тепла. Встаю на носочки, свободной рукой скольжу по его широкой спине и останавливаю ладонь в районе сердца. Кажется, что оно трепещет прямо в моих руках и, судя по тому, что говорил этот мужчина, так оно и есть.

— Я тоже попрошу тебя кое о чем. Зови меня Эйра. Теперь я твоя жена, все-таки, — улыбаюсь, чтобы смягчить момент, и чувствую, как напряжение уходит. А это значит, что я все делаю верно.

— Выходит, у меня есть шанс.

— Шанс есть всегда, — я разрываю объятья, но кладу руку ему на грудь. Старс тотчас накрывает ее ладонью и прижимает крепче, будто что-то ценное. — А теперь идем спать. Я очень устала сегодня.

— Конечно, Эйра, — целует мою ладонь и подводит к кровати, — теперь нам нужно попытаться как-то устроиться здесь.

Со склеенными руками мы кое-как укладываемся, но любая поза, где мы не касаемся телами, до жути неудобна. Понимая, что выхода нет, я прошу его лечь на спину, а сама устраиваюсь рядом, положив голову ему на плечо.

— Тебе удобно?

— Мне прекрасно, Эйра!

— Хорошо, — киваю я, понимая, что мне тоже уютно в его объятьях, — счастливых снов, муж.

— Счастливых снов, жена, — тихонько смеется Старс, и мы умолкаем.

Думала, я усну быстро, но не тут-то было. Близость мужчины, которого я пока не могу назвать родным, будоражит, пробуждая во мне интерес. Неужели его выдержки хватит, чтобы уснуть рядом со мной? Даже обидно становится. С другой стороны, мне же лучше. Мало ли чего ему в голову стукнет,