Женщины и старики присоединились к нам на крепостных валах. Бойцы Трои толпой ринулись сквозь ворота, следом за ними проехала Пен с отрядом амазонок. Снаружи остался только Приам. Несколько мгновений спустя сквозь греческие ряды прорвался Гектор. Должно быть, его выбили из седла, но бежал он так быстро, словно у его ног выросли крылья.

Приам попытался завести своего сына в город, но тот отстранился.

Кассандра прокричала:

– Иди к нам, брат! Уходи за стены! Спаси себя!

Я сомневалась, что Гектор мог ее услышать, потому что разговор Приама и Гектора я не слышала, и их спор напоминал пантомиму. Наконец царь сдался и вошел в город, ворота за его спиной закрылись с тяжелым стоном. Воины присоединились к нам на крепостных стенах, но Пен и остальных амазонок среди них я не увидела.

Гектор стоял у стены и ничего не делал, просто ждал, когда враг доберется до него. Вдруг он почесал за ухом и хлопнул себя по руке, словно отгоняя муху.

Планировал ли он заключить с греками мир? Тогда для нас это значило, что трофеев и добычи больше не будет.

Или он думал, что сможет обратить всю греческую армию в бегство, убив одного из их героев?

Появились греки, и с крепостных стен посыпался дождь из стрел. Ухмыляясь, я достала свой лук и присоединилась к лучникам. Когда я натянула тетиву, ребра слегка заныли, но это мне не помешало. Греки отступили за пределы досягаемости, прежде чем я в кого-либо успела попасть.

Один воин отделился от их массы, слез с коня и побежал к Гектору. Интересно, был ли этот человек Ахиллом, тем, кто, по словам Кассандры, убьет ее брата?

Я выстрелила в него вместе с остальными лучниками. Первая моя стрела отскочила от его огромного щита. Словно на охоте, я привычно направила следующую стрелу туда, где должна была быть его шея. Отпустив тетиву, я знала, что выстрелила наверняка.

Стрела помчалась к своей цели.

Но в последний момент она резко изменила свой путь и снова ударилась о щит. Как это могло произойти?

С глухим стуком та же участь постигла каждую выпущенную со стены стрелу. Один из троянских лучников закричал:

– Умри, Ахилл!

Если я смогу его убить, то в качестве трофея получу щит, притягивающий к себе стрелы.

Ветер на мгновение раздвинул облака, и солнечный луч упал на Ахилла, очертив его фигуру. Яркий отблеск золотого гребня на его шлеме заставил меня невольно зажмуриться.

Кассандра вцепилась в мою руку, и я почувствовала, какие острые у нее ногти. Но я была ее подругой, поэтому терпела.

Гектор, будто съежившись, попятился и бросился бежать вдоль стены. Словно пастуший пес, противник гнал его к равнине и ожидающей там греческой армии.

Ахилл повернулся к нам спиной. Я снова выстрелила, и стрела поймала попутный ветер. В этот раз он точно умрет.

Но в последний миг моя стрела упала на землю, словно от невидимого удара.

Как один греческие лучники натянули тетивы своих луков и замерли. Гектор не мог сбежать. Я была поражена тем, что предсказание Кассандры должно было вот-вот сбыться.

Но Ахилл сделал один короткий жест, и лучники опустили оружие.

Он играл с Гектором? Неужели он собирался оставить его в живых?

Я накрыла пальцы Кассандры свободной рукой. Кожа у нее была холодной как лед.

Гектор отвернулся от Ахилла и снова побежал к Трое. На этот раз он точно хотел скрыться за стенами. Заскрипели открывающиеся ворота.

Они оба бежали быстрее, чем это казалось возможным. В невероятном рывке Ахилл почти настиг Гектора всего в нескольких шагах от ворот и заставил его развернуться.

Почему троянцы не выходили ему на помощь?

Эти двое становились все меньше, удаляясь от Трои и греческой армии.

Кассандра словно прокаркала:

Ночью созвездья проступят на небе.

Нынче на море волн и не счесть.

Где-то жена выплетает гиматий

Который некому будет надеть.

Трижды Гектор с Ахиллом возвращались к городу и убегали прочь. Троянцы на стенах подбадривали Гектора криками, но никто не спешил ему на помощь. Я тоже кричала, поддерживая своего брата по оружию, надеясь вскоре пойти с ним в бой плечом к плечу. Кассандра хранила молчание.

Лицо Ахилла казалось маской ярости: широко раскрытые глаза, раздувающиеся ноздри, оскаленные зубы, разинутый рот. Лицо Гектора было сосредоточено и покраснело от напряжения.

В третий раз оказавшись у стен Трои, Гектор улыбнулся и посмотрел налево. Губы его зашевелились, словно он говорил с пустотой, но за криками троянцев я не могла разобрать его слов.

Кассандра прокричала, перекрывая их голоса:

– Рин, должно быть, это видение, посланное богами.

Гектор остановился, дожидаясь своего преследователя. Теперь оба они стояли к нам боком, и я могла разглядеть их лица. Они говорили. Гектор оставался неподвижен, а руки Ахилла в гневе рассекали воздух.

Наконец, они разошлись. Ахилл метнул копье. Гектор пригнулся, и копье пролетело у него над головой. Ура!

Крик радости застрял у меня в горле, когда копье Ахилла по дуге вернулось в его руку. Я оглянулась на Кассандру в поисках ответа, но лицо ее оставалось неподвижно.

Теперь Гектор бросил свое копье – бросок его был верным, копье попало в центр щита Ахилла и должно было пробить любую защиту, попав в самое сердце цели, но только со звоном отлетело в сторону. Губы Гектора снова зашевелились, он явно обращался к пустоте рядом с собой. Как-то нелепо, почти комично, он сделал шаг назад, потом еще один. Если Кассандра была права насчет божественного видения, неужели оно просто исчезло?

Гектор поднял голову к крепостным стенам, как мне кажется, ища взглядом жену и Накса.

По щекам Кассандры бежали слезы.

Для него еще не все было потеряно, жители Трои еще могли выбежать ему на подмогу.

Брат Кассандры обнажил свой меч, Ахилл снова вскинул копье, а героическая Пен галопом вырвалась за стены города.

Отважная Пен! Она показывала троянцам, что на самом деле значит быть воином. Я выкрикнула наш боевой клич. Она пускала стрелу за стрелой, ни одна не попадала в цель, хотя я знала, что целилась она наверняка.

Ахилл метнул копье, и Гектор упал. Я потеряла своего брата по оружию.

Но Пен, вскинув боевой топор, бросилась на грека, чтобы отомстить за смерть Гектора. Бей изо всех сил!

Рядом с ней появилась Кибела, и сердце мое замерло.

Ахилл, словно отмахиваясь от мухи, нанес один