хотели уйти, но потом передумали, — сказала Света. — Мол, тут тепло, свет и туалет есть, надо только за бухлом сбегать, и все будет нормуль. Мы тоже остались, интересно же. Ну, то есть, не бухать с ними интересно, а сама вот эта интрига. Здесь все-таки этот наш конкурент или нет.

— Мы сначала думали просто посмотреть, кто будет дверь закрывать, — сказал Бегемот. — Но он бдительность потерял раньше.

— Когда про рейвы стали говорить, а он начал разоряться, что это они все виноваты. Мол, колбаситься должны участники, а организаторы тут вообще ни при чем.

— Как его не отмудохали там, даже не знаю… — проговорила Наташа, которая вернулась и стояла в дверях.

— Они хотели, — пожала плечами Света. — Но он как-то так себя повел по-дурацки, что его… ну, не знаю… пожалели, что ли.

— Ага, — поморщился Бегемот. — Начал кричать, что вы еще все пожалеете, еще не знаете, с кем связываетесь. Что он сам Кучков!

— А вас-то он раскрыл? — спросил я.

— Не уверена, — усмехнулась Света. — Даже когда мы всех выпроводили, он, кажется, не догадался. Решил, что мы просто поклонники его творчества. Или творчества его брата. Долго еще разорялся насчет людской неблагодарности.

— Жесть какая… — хмыкнул я. — И смешно, и грустно, блин.

— А грустно-то почему? — дернула плечом Наташа. — Между нами же типа соцсоревнование, я правильно поняла? И если этот хрен облажался, значит Колямба просто отдаст нам его время, и мы станем полными хозяевами «Фазенды»…

— А до тех пор нам этот придурок будет репутацию портить, — пожал плечами я. — Противоречиво получится. Одни будут рассказывать, как они отлично повеселились, а другие будут морщить носы и говорить: «Фу, мы хотели хлебало этому оргу разбить, Богдана Титомира я и дома на кассетнике послушать смогу…»

— Ну так-то да… — Наташа нахмурила лоб. — Вообще не понимаю, почему так получилось… Даже если бы он обычную дискотеку объявил, то народу бы набежало. Всяких там школьников, студентов и прочей молодежи. Пообжиматься все любят же…

— Вот именно, — криво усмехнулся я. — Если бы объявил. Судя по вашим рассказам, он вообще никаких телодвижений не предпринял, чтобы народ пригласить. Решил, что магическое слово «рейв» все сделает вместо него.

— А может ему помочь в следующий раз? — задумчиво проговорила Наташа.

— Чтобы наша конкуренция не была похожа на бой кикбоксера с паралитиком? — засмеялся я.

— Ну как-то жалко его, ага, — Наташа склонила голову на бок и посмотрела на меня своими инопланетными глазами. — А еще он же реально наша проблема. Это в этот раз обошлось, но потом-то может и по-другому все пойти. Разнесут там все нафиг, зашибись тогда мы поработаем…

— Ну, в общем-то… — Бегемот задумчиво посмотрел на потолок. — Вроде бы, рейв должно быть несложно организовать…

— Ты смотри, этот Кучков тоже так думал, — ехидно протянула Наташа. — А может быть в Новокиневске слово «рейв» проклято? Может быть почему-то нельзя называть вечеринки рейвами? Например, шаман покамлал, решив не допустить морального разложения молодежи…

— Наташ, ты себя вообще слышишь? — Света бросила на «самку богомола» укоризненный взгляд. — У меня иногда прямо уши вянут…

— А что я? — Наташа повела плечми. — Я ничего! Просто предположила. О, кстати, я же хотела вам еще одну идею рассказать! Только что в туалете придумала!

Глава 17

— И где мы возьмем бубен? — едва сдерживая смех, спросила Света.

— Сделаем! — не моргнув глазом, ответила Наташа. — У нас на даче без дела стоит пластиковая бочка, если аккуратно отпилить у нее кольцо и натянуть сверху ткань… Хотя он же должен стучать, наверное. А ткань… А, придумала! Можно внутрь засунуть пионерский барабан, у нас там валяется в «Фазенде».

— А на дачу твою разве можно сейчас проехать? — спросил Бегемот. — До нашей, например, никто дорогу не чистит, туда только весной можно, когда все растает…

— Да, точно… — нахмурилась Наташа. — Но все равно мне ужасно нравится идея устроить соревнование шаманов!

— Я только не понял, как судить, — усмехнулся я. — Допустим, мы даже найдем шаманский бубен и какие-нибудь шумелки-погремушки…

— О, точно же! Погремушки! — Наташа снова вскочила и изобразила какой-то аборигенский танец. — Я помню, что мы на один пионерский сбор делали номер про туземцев. А чтобы у нас были музыкальные инструменты, мама одной моей подруги взяла трех пластмассовых Дедов Морозов и насыпала внутрь какой-то крупы. И сверху мы их заклеили цветной бумагой и еще такие хвосты приделали…

— Между прочим, сделать гавайскую вечеринку гораздо проще, чем конкурс шаманов, — хмыкнул я.

— Гавайскую? — Наташа быстро повернулась ко мне.

— Ну да, — покивал я. — С цветочными гирляндами на шее, коктейлями с зонтиками и соревнованию по лимбо.

Моя команда смотрела на меня с любопытством и интересом, но явно без понимания. Хех, ну да! Тут пока еще это не стало общим местом, это потом, много позже, гавайские вечеринки будут в обязательном порядке проходить в любом уважающем себя ночном клубе. Что, впрочем, не мешает развлечься таким образом уже сейчас.

— Ну помните в мультике про капитана Врунгеля? — спросил я. — Когда они с Фуксом сначала на досках серфили, а потом играли на гавайских гитарках. И у них такие цветочные гирлянды на шеях еще были. Стиль тропического острова и все такое…

— О, а я еще видел недавно в кино вечеринку в греческом стиле! — радостно вспомнил Бегемот. — Это когда все гости должны прийти, завернувшись в простыни.

— Там было не только про простыни, — хихикнула Света.

— А что такое лимбо? — спросила Наташа.

— Зришь в корень! — подмигнул я. — Это проще показать,