Шрифт:
Закладка:
Всё закрутилось с бешеной скоростью, стоило нам найти Соколова. Когда я увидела его лично, пусть и на расстоянии, сразу поняла, что этот человек в чём-то виновен: за ним по пятам следовал Виктор — тот самый призрак, с которым я познакомилась у постели Матвея. Заметив меня, Витя удивился и обрадовался одновременно. В разговоре с ним стало понятно, что после смерти Матвея он решил найти его убийцу, действуя нашими же методами — проверка ближайшего окружения Антропова — обнаружение того, что Александр связан с играми, побудило его за ним последить прежде, чем найти меня. То есть, с подсказкой провидца или без неё, но мы бы в скором времени узнали о Соколове.
С таким помощником у нас не было причин заниматься наблюдением самим — всё же призрак может проникнуть куда угодно, в отличие от живого человека. О любом новом факте Виктор сразу же сообщал мне. Так и выяснилась правда о том, кто оказался настоящим убийцей: Соколов в разговоре с партнёром поднял эту тему сам, самодовольно заявив, что теперь никто не посмеет его так подставить, раз даже Антропов-старший ничего не смог разузнать о смерти сына, копая совершенно в другом направлении, а значит, не такой уж он и всемогущий.
Доказательства на него нашли — теперь было известно, где копать, осудили, посадили, а через неделю похоронили — среди заключённых на ровном месте завязалась драка, и кто-то пырнул Александра самодельной заточкой. Откуда она взялась в тюрьме, почему пострадал именно Соколов, выяснить следствию не удалось, и дело быстро замяли, даже его семейство заткнули. Да только я догадываюсь, чьи руки дёргали за ниточки. Не оставит такой человек в живых того, кто отобрал его ребёнка.
Глава 14
Его просьба
Казалось бы, что, раз дело, которое убило множество моих нервных клеток, закрыто, то можно выдохнуть спокойно. Но я не забыла о том, что Макс просил моей помощи в каком-то личном деле. И, так как теперь это не помешает расследованию, я наконец услышу, вокруг чего он создавал такую таинственность.
Вечером, после того, как от Соколова было получено признание вины, мы традиционно встретились за кухонным столом.
— Еще один виновный, благодаря нашим стараниям, понесёт наказание, — чуть ли не торжественно провозгласил Скиф. — Ты рада?
— Безмерно, — с нотками сарказма произнесла в ответ. — Пора уже и домой, а то наши на работе слишком расслабятся в отсутствие начальства.
— Как раз об этом, — я поняла, что сейчас услышу его просьбу, — помнишь, я говорил тебе, что хочу, чтобы ты помогла мне кое в чём?
— На короткую память пока не жалуюсь, — вместо прямого ответа поддела его.
Усмехнувшись моему умению вести беседу, начальник продолжил:
— Как я уже говорил, это довольно деликатная просьба, и я не хочу, чтобы о ней кто-либо знал кроме нас, — многозначительно сообщил, словно бы я та ещё болтушка.
— Не беспокойся, я не собираюсь кричать об услышанном на каждом шагу, — закатила глаза от этого предостережения. — Или составить контракт и подписать его кровью?
— Нет уж, спасибо, мне и на работе психов достаточно, не хватало и самому к ним примкнуть, — моё предложение о добровольной жертве отклонили. — Просто этот случай касается моей семьи.
При всей той открытости и дружелюбии, которое Скиф демонстрирует со своими подчинёнными, о своей семье он разговоров избегал, сворачивая беседу в другую сторону, отшучиваясь, либо отмалчиваясь. И я считаю, что это правильно: чтобы не случалось между родственниками — это должно оставаться в семье, не стоит выносить сор из избы, как говорили наши мудрые предки, ни к чему хорошему это не приводит.
Но, что скрывать, когда Макс самостоятельно решил затронуть эту тему, мне стало интересно, каких скелетов и по чьим шкафам нам придётся искать.
— Ты же в курсе, что я из семьи военных, и не просто каких-то мелких чинов, а довольно известных людей, — начал издалека. — Но и дед, и мой отец, не просто так вскарабкались на такие вершины, когда-то о подобной власти им можно было только грезить.
— И как же получилось, что мечты воплотились в реальность? — озвучила повисший в воздухе вопрос.
— Моя мама помогла, — ответ оказался прост и лаконичен, но не то, что за ним стояло. — Знаешь, почему не захотев повторять их судьбу, я согласился на работу с людьми, подобными вам?
— Если ты и упоминал об этом, то я пропустила мимо ушей, — не смогла припомнить такого.
— У тебя действительно с памятью всё в порядке, — успокоил меня. — Просто я не испытываю к вашим способностям неприязни.
— На это ведь есть определённая причина, не так ли? — он постепенно подходил к чему-то важному. — Какая?
— Моя мать была такая же: она, как и Курпатов, смотрела в будущее и в отличие от простых людей, правда его видела.
Это оказалось не то что неожиданностью, а вообще чем-то невообразимым. Нет, правда, никогда бы не подумала, что кто-то в его семье мог иметь необычные способности. Теперь становится более понятным спокойное отношение к тому, во что нормальные люди не верят или не понимают. Из слов Максима можно сделать вывод, что мать Скифа активно использовала свой дар и не скрывала это от семьи, наоборот, помогала, чем могла. А значит, этот мужчина с детства смотрел на то, как самый родной человек делает нечто из ряда вон выходящее, и для него это стало приемлемым.
— Ты умеешь удивлять, — облекла свои чувства от услышанной тайны в несколько слов. — Но, постой, ты говоришь о ней в прошедшем времени, неужели… — продолжить я не решилась.
— Да, — прекрасно понял меня, — одиннадцать лет назад.
— Сочувствую твоей потере, — мне действительно было жаль, ведь я сама знала, что значит потерять мать. — То, что ты хочешь узнать, связанно именно с этим? — не зря же он поделился именно этой информацией.
— Подожди, — сделав паузу, вышел из комнаты.
Вернувшись, Макс молча положил передо мной на стол две папки: тонкую и толстую. Первая была явно из архива внутренних органов — характерная обложка и заполнение, а вот вторая, подозреваю, собиралась лично Скифом. Годами, судя по всему.
Я не спешила начинать знакомиться с содержимым документов. Я вообще не могла
