– Ладно, но наш капитан Исмаэлян сказал, что подвозил бандитов к дому, видимо, кто-то из их знакомых. Этот человек доставил их прямо до подъезда, где они и вышли вместе.

– Мы пока будем придерживаться версии, что их трое, потому что после засады спаслись именно трое бандитов. Они могли заранее договориться, где встречаются, если что-то случится. Мой брат – человек предусмотрительный. Он вполне мог предвидеть засаду.

– И угодить в нее, – заявил капитан Одуванчиков и улыбнулся.

Он имел все основания считать себя человеком, очень даже неплохо разбирающимся в засадах.

– Не мог же он каждый куст стороной обходить, – возразил подполковник юстиции.

– Мог бы позаботиться заранее. Ему никто не мешал в любом охотничьем магазине купить тепловизор и с его помощью искать засаду в кустах. Завести себе такой прибор по нынешним временам ни разу не проблема. Тем более имея друга, заведующего оружейным складом, просто грех тепловизор не заиметь.

– Нам легко судить. А Магомедгаджи, я думаю, в последнее время даже своей тени боялся. После того, что он натворил, это совершенно естественно. Он никуда не выбирался.

– Не побоялся же фальшивый Рамазан в Махачкалу наведаться и оттуда уже выехать автобусом вместе с вами. Он и вас не постеснялся, хотя вы, кажется, были в мундире.

– Да, я был в мундире. Очень рад, что у меня его бандиты не забрали. Магомедгаджи он пришелся бы вполне впору. Разве что был бы слегка великоват в поясе. Но в мундире и с моим удостоверением они могли бы много дел натворить. Хорошо, что не догадались.

– Или же сам Магомедгаджи им не позволил. Просто пожалел брата, понимал, что тогда тому достанется от руководства управления основательно. Вы ведь могли и должности лишиться. А это, похоже, в его планы не входило. Он не желал, чтобы вы в подштанниках бегали и стали общим посмешищем. Вас все же в молодости так много связывало, и брат вам сочувствовал. – Капитан высказал только то, что, по его мнению, должен был ощущать старший следователь, но сразу понял, что попал в точку.

Братьев многое связывало, и они старались щадить друг друга. Об этом говорили и интонация подполковника юстиции, и его глаза. Но сам он об этом не догадывался, старался упорно демонстрировать обратное.

– Он мне – может быть. Но я ему нисколько не сочувствовал, – заявил Манап Мансурович, забыв о том, что его сегодняшний промах, когда он стрелял по брату, находясь в засаде, просто обязан вызывать у многих людей сомнение.

На самом деле так и произошло.

– Ну и как мы будем их отлавливать? – спросил наконец-то подполковник юстиции.

– Наверняка они в квартире не одни. Кто-то там еще живет. Будем сначала наблюдать, выставим посты. Полиция пока соберет и систематизирует документы на всех жителей того дома. Там, я думаю, должен проживать кто-то один. Это однокомнатная квартира. Многосемейных людей следует сразу отбросить.

– Да, один или одна, – сказал старший следователь по особо важным делам.

– Или одна, – согласился капитан. – Хотя оба уже не молоды, чтобы романы с женщинами крутить. И не первые красавцы. – Он смутился, потому что случайно задел внешность самого подполковника Омаханова, и тут же добавил: – Особенно Ниязов.

– Восточные мужчины с возрастом приобретают особый шарм, – заявил Манап Мансурович.

– Не знаю, возможно, это дело женского вкуса, – уклончиво ответил на это Одуванчиков. – Но я пойду свою роту готовить, товарищ подполковник.

– Вы именно своей роте отводите главную роль?

– А на кого я еще могу полагаться?

Капитан едва не сказал «Не на вас же», но вовремя прикусил язык до боли и даже икнул от этого, чем вызвал странный и удивленный взгляд старшего следователя по особо важным делам.

В первую очередь командиру разведывательной роты следовало решить вопрос с гражданской одеждой для своих солдат, сержантов и офицеров. Сделать это можно было только через начальника штаба отряда. Капитан Одуванчиков краем уха слышал о какой-то операции, проводимой отрядом, когда солдаты действовали в гражданской одежде. Но тогда, насколько он знал, дело закончилось ничем. Вели себя солдаты так, что даже издали напоминали армию, разве что строем не ходили.

Но это все недостатки инструктажа и непродуманность действий. Во всяком случае, командир разведывательной роты считал именно так.

Что же касается коротких солдатских причесок, то здесь сложностей возникнуть не должно было. Такие прически вошли в моду в последние год-два.

Но вот подтянутость бойцов уже не наигранная. Она каждому из них накрепко в кровь въелась и будет их выдавать.

Поэтому Одуванчиков предвидел осложнения в разговоре с майором Смурновым.

Получилось почти так, как капитан и ожидал.

В ответ на просьбу командира разведывательной роты начальник штаба только руки развел и заявил:

– Я понимаю, что дело хорошее, но где возьму гражданскую одежду? Да еще в таком большом количестве. Сколько человек ты желаешь привлечь?

– Хотя бы два взвода. – Капитан уже понимал, что просить переодеть всю роту – дело совершенно бесполезное.

Он прикинул необходимость и остановился на двух взводах.

– Это, считай, шестьдесят человек! – с возмущением проговорил майор. – Вдобавок требуется срочность. Сразу скажу, что это невозможно. Ищи другие варианты проведения операции. Вплоть до повальной проверки квартир.

– Но тогда жертвы неизбежны.

– Думай, как их избежать. Вычисляй квартиру.

– Полицию следует привлечь.

– Привлекай. – Начальник штаба сводного отряда вытащил из стопки чистый лист бумаги, написал личные данные и номер телефона какого-то человека, пододвинул к капитану и произнес: – Вот майор из республиканского МВД. С ним поговори. Расскажи ему, что эти люди расстреляли их участкового Магомеда Нургамзитова.

– Так точно, товарищ майор!

– Вот. Этого Нургамзитова к званию Героя России представили. Для МВД уничтожение этой банды будет большим плюсом. На это и нажимай. Вместе разработайте план операции и проводите ее.

Кабинет майора Керима Расуловича Абдулмеджидова, к которому направил капитана Одуванчикова начальник штаба сводного отряда спецназа военной разведки майор Смурнов, располагался на первом этаже большого здания министерства, неподалеку от главного входа. Его окна выходили на окончание колонн, расположенных с правой стороны крыльца, если стоять лицом к самому зданию.

Сам Керим Расулович оказался мелким, подвижным как ртуть, даже слегка суетливым человеком. Капитан Одуванчиков подумал, что он, видимо, хотел сделать все и сразу. Но обычно это приводит лишь к тому, что человек не успевает выполнить ничего из того, что запланировал.

Так говорила практика. То же самое подсказывал капитану Одуванчикову и его богатый опыт общения с людьми разного уровня, занимающими