Шрифт:
Закладка:
— Так это для праздника от нашего Опорного пункта бесплатно. Для общества старался.
Было видно, что все присутствующие быстро в уме прикидывали стоимость коньяка. Магазинная поллитровая бутылка трёхзвёздочного коньяка после начала антиалкогольной компании к концу года стоила уже не меньше десяти рублей, а то и все пятнадцать. Считай литр, не меньше двадцатки. В канистре пять литров. Как минимум на сто рублей потянет. Хороший подгон к праздничному столу.
— Это ты хорошо, это ты молодец, — похвалил Мансуров. — А вот если за бабки брать, то сколько выйдет.
— Для своих, канистра по двадцать пять рублей, — озвучил Николай, согласованную с Петей-Аркашей цену
Все заволновались.
— А ещё достать сможешь? Не бесплатно само собой, — озвучил майор всех волнующий вопрос.
— Да, без проблем! — отрапортовал, почувствовавший живительное действие крепкого напитка участковый, и оттого вещавший бодро и твёрдо.
— Это хорошо, — задумчиво протянул ГлавБух, что-то прикидывая про себя. — Так, товарищи офицеры, все свободны. А ты Николай задержись, — добавил он в стиле группенфюрера Мюллера из ставшего классикой фильма.
Подполковник дождался, пока все вышли из кабинета, причём выйти пришлось даже заму, который уходить явно не хотел и проявлял недюжинный интерес к коньячному вопросу. Но начальник был неумолим и Казбек был вынужден присоединиться к остальным сотрудникам Отдела.
Только потом ГлавБух указал Николаю на стул и приступил к разговору.
— Ты знаешь, Коля, коньяк не зря называют солнцем в бокале, напиток богов. Дорогой напиток, элитный. А где большие деньги, там и проблемы немаленькие. Так что давай рассказывай, что вы там замутить собираетесь.
— Всех подробностей я не знаю, но вкратце схема там следующая. В транспортную цепочку поставки коньячного спирта и дистиллята на местный ликёро-водочный завод встраивают подачу отдельных железнодорожных или автоцистерн с этим домашним коньяком. Здесь коньяк переправляют на склад, где он хранится в специальных эмалированных ёмкостях. Сначала планируют продавать канистрами по доверенным клиентам, а затем организовать розлив в стеклотару. Под склад и производство собираются использовать отдельно стоящий нерабочий склад Хлебокомбината, который расположен на территории возглавляемого мною опорного пункта.
— Да твои дружки охренели, их сразу же ОБХСС заметёт, — посетовал подполковник.
— Там Борис Аркадьевич не всё так просто. Схема почти законная. У нас ведь Потребкооперация и Коопторг, это Всесоюзная система, в том числе и в Армении действует. Вроде как будет законный кооператив в системе Потребкооперации, который производит и поставляет домашний коньячный напиток из Армении, а здесь реализуется опять же через сеть магазинов системы Потребкооперации. Так что если особо не придираться, то всё почти законно.
— Вот именно, что почти, — пожевал губами Главбух. — Ну от бандитов и местной шпаны ты со своими внештатниками и этими дружками из спортсменов, вы их прикроете. Но вот ОБХСС. Ты понимаешь, что это не твой и даже не мой уровень. Тут надо с начальником РОВД решать, придётся мне к нему на поклон идти и его уговаривать. Причём если погорим, то он-то в стороне, а всех собак на нас спустят.
— Риск, конечно, есть. Но, с другой стороны, времена сейчас такие, что на большинство таких вещей, за которые раньше сразу в Сибирь, теперь смотрят сквозь пальцы. Свобода предпринимательства, перестройка, новая экономическая политика. Да и Потребкооперация, хорошее прикрытие, там большие шишки из Облпотребсоюз в этом деле, а у них, в свою очередь, партийная крыша. Если мы не влезем в это дело, то найдутся другие желающие, могут напрямую на нашего полковника выйти. Будем уже по его приказу грязь разгребать, только бесплатно.
— Да фуй ли ты меня убеждаешь, Коля, я и сам понимаю, что бабки тут немеряные. Но и риск большой. Короче, давай организовывай мне встречу с боссами из Облпотребсоюза, будем договариваться.
Предварительное согласие Николай от шефа получил, а дальше от него уже мало что зависело, пусть Арсен с Петей уже сводят своего чиновника с милицейским руководством. А Николаю надо было заняться более приземлёнными, но не менее важными в настоящее время вопросами. И выйдя из кабинета начальства, он принялся разыскивать своего коллегу участкового, капитана Сидорчука, на территории которого находился ресторан «Москва».
Тот отыскался довольно быстро, и Николай сразу перешёл к делу.
— Слушай, Лев. Я по поводу нашего разговора по ресторану и девочкам. Там по ходу дела уже начались разборки. На вторник местные сутенёры моим протеже разборку назначили. Мои ребята, сплошь спортсмены и в целом на районе самые крутые. Так-то они этих говнюков на раз-два замесят. Но те ясен перец, к тебе побегут, чтобы ты их прикрыл, а на наших пацанов ППСников спустил.
— Звонил мне уже один из этих архаровцев, я пока говорить ничего не стал, велел вечером перезвонить в опорник. Кстати, а что насчёт бабок?
— Здесь пятьсот рублей, за месяц, — протянул Николай конверт.
— Маловато, Коля, — поморщился капитан.
— Это за первый месяц. Девчонки ещё не освоились, клиентура не подобралась. Не все ещё работать начали. Присматриваются. В следующем месяце больше будет.
— Ладно. Пока сгодится, — согласился Сидорчук. — С тебя ещё тогда канистра коньяка, который вы с ГлавБухом в кабинете дегустировали. А насчёт конфликта с сутенёрами, здесь вопрос решать надо жёстко и доходчиво. Чтобы раз и навсегда. Есть у меня одна мыслишка. Поступим, значит, так…
Глава 21
Кина не будет, кинщик заболел
Я не понимаю, почему проституция незаконна.
Продавать — законно. Трахаться — законно.
Почему же тогда трахаться за деньги — незаконно?
Джордж Карлин
Ох уж эти женщины. Наглые и приставучие. А тем более если добавить к ним новое веяние времени — шопинг. Праздник жизни для женщин и источник страданий для мужчин. Пока этот вид развлечений только зарождался, но Аркаша заверял, что в двадцать первом веке это явление примет характер эпидемии. Бедный Петя, которого с утра вторника захомутали Даша с Маринкой, скрипел зубами от отчаяния, но деваться было решительно некуда.
Девчонки буквально силком затащили его в пещеру Лейхтвейса, замаскированную под квартиру, используемую Витей, как промежуточный склад иноземного барахла. Казалось, что запасы шмоток, обуви, косметики, журналов мод и прочих бабских штучек в этой обители загнивающего капитализма просто неиссякаемы. Как скажите, можно полдня рыться в этом шмотье. Петя просто изнемогал от скуки. А Вите процесс очень даже нравился, и он взахлёб расхваливал девчонкам очередную хрень и вполне себе со знанием дела обсуждал веяния современной женской моды.
И ведь откуда только бабки взялись, изумлялся Петя. Хотя откуда, было вполне понятно. Дашу спонсировал её новый кавалер, который был от неё без ума, мужик, судя по всему, весьма и весьма небедный. И по определению Даши душка и не жмот. Да не какой-нибудь там пузатый папик, а настоящий мачо. Что это за хрен такой — мачо, Петя не очень понимал, но сеструха любила козырнуть иноземными словечками, всё же на факультете иностранных языков училась, не хухры-мухры. В переводе на простой язык энтот самый мачо, скорее всего, обозначал брутального красавчика, по крайней мере, так это растолковал Пете Аркаша.
Что касается Маринки, то она намертво прилепилась к Арнольду и тот, к удивлению Пети, вроде был весьма даже не против. Нет, так-то Маринка конечна была умница, красавица и весьма образована, а Арнольд отличался широтой взглядов и содержание любовницы считал делом вполне нормальным. Бабки у него были, а тратить по большому счёту в условиях суровой и серой социалистической действительности было особо-то и некуда. А душа просила праздника. В общем, судя по всему, он не жмотничал и на расходах
