– Нет, я хочу отметить начало брачной жизни! – настаивала я. Горден вздохнул и сдался:

– Для своей жены – я все сделаю, – и купил… Зря, конечно, но это я поняла только утром, когда клялась сама себе больше никогда не пить.

Остальные события помню обрывками. Вот Горден несет меня на руках до гостиницы. Потом я кричу всем, что он самый лучший в мире мужчина, обнимаю его за шею и целую в колючую щеку. В номере я вцепилась в него и просила не уходить, потому что мне плохо. А плохо было на самом деле: голова кружилась, тошнило и затуманенный разум не давал сосредоточиться. Помню его руки, снимающие с меня туфли и укладывающие в постель. А потом я просто крепко заснула.

* * *

– Просыпайся, соня, – раздался голос.

Звон тысячи колоколов разрывал голову. Я застонала и перевернулась на бок, меня тошнило, мутило и вообще все раздражало. Горден погладил меня нежно по щеке.

– Пора вставать, дорогая супруга.

Какая супруга? Я поморгала глазами. Маг стоял рядом и улыбался. В голове пронеслись воспоминания моего вчерашнего нетрезвого дня. Ох ты ж… Что же творила! Стыд пришел полыхающим пламенем, заставив загореться щеки, уши, и даже немного шею.

До меня доходило долго… Супруга? Мы что с ним? Я судорожно выдохнула и отползла подальше от Гордена, натянув одеяло до подбородка.

– Горден… – прохрипела я. Слова вырывались из горла, будто через наждачную бумагу.

В глазах Верховного плескались искры веселья.

– Мы с тобой… – В поисках страшного подтверждения моего падения я заглянула под одеяло и с облегчением выдохнула – я была во вчерашнем платье. А, может, мы так? Не снимая? Я поперхнулась от ужаса, закашлявшись.

– Марика, не беспокойся, ничего вчера между нами не было. У меня нет привычки насиловать девушек или брать их в таком… нетрезвом состоянии, когда они не осознают, что делают.

Слава Небесам! Я знала, что он не может воспользоваться беззащитностью и беспомощностью девушки.

Я вдруг заметила, что маг полностью при параде: чисто выбрит, волосы тщательно уложены, строгий сюртук и начищенные ботинки.

– Марика, быстро вставай, у нас и правда нет времени. Через три часа встреча с министром Виспума. Если ты забыла, это основная цель нашей поездки, – сказал он, поправляя манжет с дорогой изумрудной запонкой.

Ой! Вот я ду-ура! Как же я так могла? Сегодня же самый важный день! Я булькнула что-то нечленораздельное, начала слезать с кровати, запуталась в одеяле и рухнула на пол. Горден бесстрастно наблюдал за всеми моими неуклюжими движениями. Ладно хоть не ругался. За это я уже была благодарна. Я ведь себя показала плохим секретарем, ненадежным. За такое можно и уволить… Я бы сама себя уволила после вчерашнего. Совесть грызла нутро настойчивым бобром, строившим плотину.

– Горден, прости, пожалуйста, я уже… Я быстро… Прости! – тараторила я, вставая с пола.

– Приводи себя в порядок, я жду внизу, – по-деловому ответил он и ушел, оставив меня в растрепанных чувствах.

«Какая же я идиотка!» – корила себя, лихорадочно бегая по комнате. Напилась так, что он, наверное, подумал, что я так часто делаю. Заставила жениться на себе. Хоть и понарошку, но все же. Ну ладно, псевдожениться он сам захотел, поддержал мою дурь. И, самое главное, я чуть не проспала важную встречу на высшем государственном уровне! Это полный провал.

Голова кружилась, и комната вращалась, я придерживалась за стол и стулья, пока пыталась собраться. Набрала в раковину холодную воду и окунула лицо – стало немного лучше. Выпила целый бутылек бодрящей настойки, добавив туда пару капель от отравления – алкогольное отравление как раз попадает под действие этого эликсира. Постояла пару минут с закрытыми глазами, чувствуя, как проходит головокружение. Волна холода прокатилась по венам, хорошо взбодрив. Я икнула, и изо рта вырвался зеленый пузырь. Я удивленно скосила на него глаза. Что-то такого эффекта от этого зелья я не припоминала.

Привела себя в порядок: расчесалась, собрала волосы в строгий гладкий пучок, надела скромное платье антрацитового цвета с прямым подолом до середины икры, рукавами до локтя, без всяких вышивок и рюшечек. И, дабы не привлекать к своей персоне внимания на важных переговорах, даже не стала наносить духи и красить губы помадой. Синяки под глазами были не сильно заметны – пусть все думают, что я очень много работаю.

Выдохнула, приняла деловой вид, взяла бумаги и письменные принадлежности и вышла из номера.

25

Встреча представителей двух стран была организована в зале приемов городской мэрии. Правда, самого мэра на переговоры не пустили – не дорос до такого уровня. От осознания значимости такого важного для страны события, где я смогу поприсутствовать, я возгордилась.

Зал для приемов напоминал дом старого аристократа-холостяка, такой же строгий и однотонный: бежевые стены, длинный овальный стол, покрытый лаком орехового цвета, и паркет глиняного оттенка. Только золотистые вазы с яркими букетами хоть как-то разбавляли унылое помещение.

Сторону Виспума представлял министр магии – высокий худощавый мужчина около сорока лет с длинным тонким носом. Серебристые редкие волосы убраны в низкий хвост, а на лацкане длинного сюртука из тонкой шерсти цвета льда красовался вышитый герб страны.

С его стороны тоже присутствовал секретарь. Я удивилась, потому что им оказался парень. На вид немного старше меня, тонкокостный, с длинными волнистыми волосами ниже плеч, отливавшими платиной. Черный костюм и кожаная папка в руках придавали ему важности. Первый раз вижу секретаря-мужчину.

Во время переговоров я сидела за отдельным столиком возле стены, все тщательно фиксировала, писала и внимательно слушала. На другом конце зала парень-секретарь, не отставая от меня, также быстро строчил на бумаге.

Встреча проходила долго: обсуждали много нюансов и деталей. Я устала сидеть прямо, так и хотелось откинуться на спинку стула или просто сгорбиться. Секретарь министра магии Виспума вел себя так, словно уже вечность присутствовал на подобных значимых переговорах и это стало для него обыденным занятием. У него был такой вид, словно он так может сидеть часами, не зная, что такое усталость. Создавалось впечатление, что он может работать по двадцать часов в день, забыв о еде и воде. Я же от напряжения так устала, будто не спала двое суток, и дико хотелось есть. А встать и размяться еще сильнее.

Только через пару часов была достигнута договоренность, подписаны важные соглашения, и в знак доброй воли заранее было принято решение обменяться политическими