Я удивленно посмотрел на Крейга – мне и в голову не приходило, что у меня есть враг в этом мире.

– Но кто это мог быть? – спросил я.

– Мы довольно близки к этому преступнику, – был единственный ответ, который я получил от своего друга.

– Но зачем ему было убивать меня?

– Не льсти себе, – ответил Крейг. – Ему нужен был еще и я. Прошлой ночью в лаборатории не было света, как и в нашей квартире. Естественно, злоумышленник решил, что мы оба были дома. Ты попал в ловушку, предназначенную для нас обоих.

Я удивленно посмотрел на него. Несомненно, преступник пребывал в отчаянии. Чтобы скрыть одно убийство – или, возможно, два, – он не колеблясь предпринял попытку третьего убийства, двойного. Нападение действительно было направлено на Кеннеди, но поразило одного меня. Однако и со мной вышла неудача: Крейг спас мне жизнь. Я с горечью подумал, что у меня есть только одно утешение: пусть сам я чувствовал себя ужасно, зато Крейг не пострадал и мог продолжить расследование без задержек.

Весть о покушении быстро распространилась, так как это было уголовное дело и информация о нем попала в газеты. Не прошло и получаса после того, как я добрался до лаборатории, как дверь распахнула Инес де Мендоса, за которой шел мальчик с корзиной фруктов и охапкой цветов, сыпавшихся на пол как из рога изобилия.

– Я приехала к вам домой, – взволнованно воскликнула девушка, преисполненная сочувствия, – но мне сказали, что вы ушли! О, я была рада это услышать, ведь это значило, что все не так серьезно! Дело в том, что я чувствую себя виноватой. Этого бы не случилось, если бы вы не встретили меня!

– Я уверен, что оно того стоило, – галантно ответил я.

Сеньорита повернулась к Кеннеди.

– Я ужасно напугана! – воскликнула она. – Сначала напали на моего отца, затем строили козни против меня… теперь добрались до вас. Что будет дальше? О… это то самое проклятие… то самое проклятие!

– Не бойтесь, – подбодрил ее Крейг, – мы вас спасем… то есть мы спасем всех, я хотел сказать. Они уже в полном отчаянии, что мы столько знаем. Пока преступнику нечего бояться, он может залечь на дно. Но когда ему становится страшно, он действует – и именно тогда выдает себя.

Девушка вздрогнула.

– Я чувствую себя так, будто меня окружили враги, – пробормотала она. – Как будто невидимая злая сила наблюдает за мной все это время и насмехается. Она уничтожает тех, кого я люблю и кому доверяю. Когда это закончится?

Кеннеди изо всех сил старался успокоить ее, но было очевидно, что нападение на нас впечатлило девушку больше, чем если бы атаковали ее саму.

– Пожалуйста, сеньорита, – взмолился Крейг, – проявите твердость. Мы непременно победим. Мы не опустим руки. Мендосы не из тех, кто терпит поражение.

Инес посмотрела на него, и ее глаза наполнились слезами.

– Это был девиз моего отца, – произнесла она, с трудом справившись с эмоциями. – Откуда вы, иностранец, это знаете?

– Я не знаю, – ответил Кеннеди. – Я понял это по его лицу. И мне ясно, что это также девиз его дочери.

– Да, – сказала она выпрямляясь, и огонь вспыхнул в ее глазах, – мы гордая старая несгибаемая фамилия. До свидания. Я не должна больше отвлекать вас от работы. Мы также те, кто никогда не забывает друзей.

Мгновение спустя она исчезла.

– Замечательная женщина, – рассеянно повторил Крейг и снова повернулся к столу с химикатами.

К этому времени телефон начал звонить почти непрерывно, так как наши друзья один за другим спешили узнать, как у нас дела, и удостовериться в нашем благополучии. Для меня стало открытием, сколько друзей, о которых я давно ничего не слышал, были «реанимированы» с помощью пульмотора.

– Клянусь, я рад, что все оказалось не так серьезно! – в дверях стоял Нортон. – Я еще не видел утренних газет, но мне только что все рассказал хранитель музея. Как это случилось?

Кеннеди попытался легкомысленно отмахнуться, и я сделал то же самое, поскольку теперь уже чувствовал себя лучше.

Однако Аллан серьезно покачал головой.

– Нет, – сказал он, – не зря мы четверо получили предупреждения. Это явно отчаявшиеся мстительные люди.

Я быстро взглянул на него. Имел ли он в виду мать и сына де Моше?

Глава XXI. Телескрайб

Я решил, что благоразумие – лучшее проявление доблести и что мне надо меньше напрягаться и восстановить силы. Как оказалось, это было удачное решение: Кеннеди остался в лаборатории, так что, просто сидя рядом с ним, я ничего не пропускал.

Во второй половине дня телефон начал звонить странными звонками, как это иногда бывает, когда происходит междугороднее соединение. Крейг дважды брал трубку, но не получил никакого ответа.

– Черт бы побрал эту телефонную станцию, – пробормотал он. – Как ты думаешь, это что-нибудь важное?

Звонок повторился.

– Алло! – раздраженно крикнул Кеннеди.

– Кто это? – спросил я.

Последовала пауза.

– Одну минуту, – ответил мой друг и быстро положил трубку на маленькую металлическую подставку, которая стояла рядом с телефоном. От подставки шли вверх три зубца, плотно прилегавшие к приемному устройству.

– Кто это? – снова спросил я.

Очевидно, голос на другом конце провода сказал что-то раздраженным тоном, так как Кеннеди попытался сгладить задержку. По его лицу было видно: происходит что-то очень важное.

Разобравшись с телефоном, Крейг посмотрел на меня с озадаченным видом.

– Интересно, не было ли это подставой! – воскликнул он, убирая цилиндр с прибора, в который он вставил приемник. – Я подумал, что такое возможно, и поэтому записал голос. Эта штука называется телескрайб – недавнее изобретение Эдисона, которое записывает на специально подготовленный фонографический цилиндр все, что было сказано обеими сторонами по телефонному проводу.

– О чем вы говорили? – нетерпеливо спросил я.

Мой друг вставил цилиндр в фонограф и включил прибор.

– Профессор Кеннеди? – послышался незнакомый голос.

– Да, – ответил голос Крейга.

– Это детективное агентство, нанятое мистером Уитни. Он поручил нам сообщить, что нашел перуанский кинжал, который вы так долго искали. Это все. До свидания.

Я посмотрел на Кеннеди в полном недоумении.

– Они повесили трубку, прежде чем я успел задать им вопрос, – сказал Крейг. – А на телефонной станции говорят, что это был звонок с платной станции. Кажется, нет никакого способа отследить его. Впрочем, у меня есть хотя бы запись голоса…

– Что ты собираешься делать? – поинтересовался я. – Это может быть фальшивка.

– Да, но я собираюсь это выяснить. У тебя хватит сил