* * *

Параллельно со всеобщей мобилизацией мы кардинально реформировали силы самообороны: создали шесть оборонительных районов, переформировали все отряды в армейские структуры по схеме «взвод, рота, батальон» с подчинением единому командованию. Зачастую попытки объединения фидаинских отрядов вызывали сопротивление: не все полевые командиры признавали армейскую дисциплину и субординацию. Не все были готовы отказаться от той фактической власти, которую привыкли иметь на местах. В этот сложный период даже боевых, зарекомендовавших себя ребят приходилось наказывать: кого-то разоружали, кого-то арестовывали, по-другому мы не смогли бы привести всех под единое командование. Все делалось очень быстро и жестко, и важную роль на этом этапе сыграл Самвел Бабаян. Именно ему, человеку с железной волей, пришлось выполнять практическую работу по объединению отрядов в регулярные воинские подразделения. Благодаря предпринятым усилиям через несколько месяцев под ружьем у нас было уже более 15 000 бойцов, а в войсках появилась дисциплина. Вот так, прямо на ходу, в боях, создавалась Армия обороны Нагорно-Карабахской Республики. Управлялась она Генштабом, в котором наши опытные полевые командиры сотрудничали с профессиональными военными. Совместная работа людей с различными подходами и разным опытом позволяла находить оптимальные решения военных задач.

Все эти меры сработали очень быстро. Настроение людей менялось буквально на глазах. После периода отчаяния и безысходности у них появились надежда и уверенность. Люди почувствовали, что есть сильная власть, которая знает, что делает. Доверие к власти сказалось и на боевом духе армии, возвращая ей веру в победу.

В сентябре 1992 года шли ожесточенные бои в Мардакертском районе. Ценой больших потерь враг овладел селами Вагуас и Арутунагомер, взяв под полный контроль трассу на Кельбаджарский район. Октябрь и ноябрь прошли в тяжелых боях на всех направлениях. Противник вел наступления на Мартунинском, Мардакертском, Аскеранском направлении, на юге Гадрутского района – и одновременно двигался на Лачинский коридор с севера и с юга, чтобы закрыть «дорогу жизни», как ее называли люди.

Помню одну из поездок в полевой штаб по северному направлению. Ответственный за направление Сейран Оганян доложил обстановку, рассказал о принимаемых мерах. Совещание шло под непрерывный грохот канонады: линия фронта проходила совсем рядом. Ситуация была очень тяжелой, все выглядели вымотанными: шла третья неделя непрекращающихся боев. Завершив совещание, мы вышли из штаба и двинулись к машине. Не успели сделать и двадцати шагов, как из-за холма вынырнули два самолета и понеслись к нам на бреющем полете. Мы бросились врассыпную и упали ничком. Один самолет отбомбился подальше, а второй прошел прямо над нами. Я увидел, как на нас спускается здоровая бомба с маленьким парашютом. Подумал: неужели моя? Сильнее прижался к земле и зажал уши руками. Пролежал так несколько минут, но взрыва так и не услышал, а вроде уже должно было грохнуть. Подождал еще немного – тишина. Встал, сделал несколько шагов и сразу увидел бомбу. Она не разорвалась и торчала из земли метрах в двадцати пяти от нас. Бомба была исписана колоритной руганью, адресованной карабахцам. В этот раз нам повезло… А через неделю Сейран был тяжело ранен, и врачам пришлось ампутировать ему ногу.

* * *

Выбор средств ПВО у нас был невелик: только ПЗРК, несколько «Шилок» и зенитных ракетных комплексов «Оса». Хотя мы уже научились сбивать самолеты, азербайджанская авиация очень досаждала постоянными налетами на наши войска и населенные пункты в долине реки Хачен.

Во время одного из авианалетов в селе Ванк от шариковой бомбы погиб Борис Бабаян, человек, который фактически подтолкнул процесс создания ГКО. Когда к сентябрю 1992 года мы потеряли почти весь Мардакертский район – один из самых больших районов Карабаха, где жило более 45 000 человек, – под нашим контролем осталось всего четыре села на границе в долине реки Хачен. Для жителей этого района ситуация сложилась катастрофическая: фронт в паре километров, села оказались бесхозными, в них царил полнейший разлад. Чтобы люди не бросили села, требовалось срочно восстановить там местное управление и наладить жизнь, а для этого нужен был человек, который способен это сделать и которому поверят. Таким человеком оказался Бабаян. Осенью – кажется, в конце сентября – он сам пришел ко мне и попросил направить его туда. Борис был родом из Мардакертского района, переживал за его судьбу и решился взять на себя тяжелейшую ответственность в ситуации, когда мы почти потеряли эту территорию. Я тут же назначил его руководителем местной администрации, он сразу отправился туда, и мы начали активную совместную работу. Довольно быстро в села провели линию электропередач – 10 000 вольт, стали налаживать быт, и люди действительно не покинули свои дома, остались, доверившись нам. А потом Борис погиб…

* * *

Наши усилия по построению боеспособной армии дали результат. К середине осени азербайджанцы почувствовали, что ситуация в Карабахе изменилась. На всех направлениях мы стали действовать увереннее и агрессивнее. Появились первые успехи, а уже поздней осенью мы взяли инициативу в свои руки.

К ноябрю 1992 года на севере Карабаха линия обороны пролегла по горам, разделяющим долины рек Тер-Тер и Хачен. Отсюда в середине ноября мы начали наступление, которое определило перелом в ходе боевых действий. Наши войска стремительным броском за несколько дней заняли высоты над селами Вагуас и Арутюнагомер, обеспечив нам возможность контролировать трассу Кельбаджар – Мардакерт. Все отчаянные попытки противника вернуть контроль над высотами провалились, несмотря на переброшенные сюда большие резервы. Нам удалось удержать позиции и закрепиться, при этом нанеся большой урон наступающему врагу.

Конец 1992 и начало 1993 года прошли относительно спокойно для всего Карабаха. Азербайджан понес большие потери в живой силе и технике, и было видно, что армия противника выдыхается и нуждается в передышке. Мы понимали, что будет вторая волна наступления, готовились к нему, но с настроем уже не на оборону, а на развитие успеха и освобождение Мардакерта. В те дни на северном направлении смелостью и дерзостью особо отличились Рафаел Сайинян, которого называли Бородой за то, что он отрастил бороду, как у священника, и Аркадий Ширинян по кличке Холостой.

Как мы и ожидали, в середине января 1993 года азербайджанские войска возобновили военные действия почти по всем направлениям. Началось все с интенсивных артобстрелов и авиабомбежек городов и сел Карабаха, затем развернулось наступление по направлению села Чартар Мартунинского района, а через день и на севере Мардакертского. Все атаки были успешно отбиты, противник понес серьезные потери, и стало