Если Марина думала, что может испортить мне аппетит, то её ждало жестокое разочарование. Я с удовольствием съела вкусный завтрак и, аккуратно промокнув губы салфеткой, ожидала сигнала, разрешающего завершить прием пищи и отправиться на занятия.

Когда он прозвучал, мы все встали, отнесли подносы с использованной посудой и приборами к стеллажу, где все принял кухбот, а потом направились на выход.

В дверях, как обычно, стоял бионик и сортировал нас, направляя по классам.

Как ни странно, но тут нас "разлучили".

Меня отправили на привычные занятия, а Марину — в "низшую" группу. Хорошо, что у неё хватило ума не возмущаться громко. Потому как я была абсолютно уверена в том, что себе под нос она бормочет гадости и проклятия всем присутствующим.

Тем не менее, все пять часов, что мы были на теоритических занятиях, я тревожилась за эту женщину. Никак не могла понять, почему она столь несдержана? Ведь делает себе, в первую очередь, только хуже. Неужели так сложно вести себя поспокойнее, не так злобно и завистливо? Хотя бы так, как она вела себя в первые дни нашего знакомства. Может быть её психика пострадала во время рабства?

Решив, что Марина — просто несчастный, психически больной человек, я надеялась попросить Дока о милости. Чтобы он её подлечил. Но самой предполагаемой пациентке, ничего говорить не стала.

Мы встретились с группой, в которой была моя подопечная, на физкультуре.

Хоть тут нам давали иллюзию выбора.

Кто хотел — плавал. Кто-то занимался на тренажерах, кто-то — с биониками…

Мне выбора не дали, и я по-прежнему, коряво, училась плавать.

Марина отличилась и тут.

Уселась на тренажере и ненавидящим взглядом бдила за всеми нами.

Для всех наблюдателей — она делала растяжку. Мудро. И никто не придерется!

Рядом со мной плеснула вода:

— Я рада, что ты выжила. — Рядом со мной, вцепившейся одной рукой в "поплавок", висела в кристально-чистой воде бассейна Наэла и лукаво мне подмигивала.

— Наэла! — От радости, что моя тренер жива-здорова, едва не выпустила спасительный "поплавок". Подавилась водой и закашлялась.

— Ну-ну-ну! Я тебя страхую! Неторопливо-поверхностно дыши… Воооот… Пробуем плыть…

— Я так рада, что ты… что…

— Я поняла. — Изящная нагиня светло улыбнулась. — Но в чем-то ты права. Я не знаю как выжила…

— Это всё — из-за меня! Прости!

— Не говори глупостей! Просто посредством тебя меня наказали. Да, кстати… до меня дошли слухи, что ты новую благородную глупость совершила?! И вон та ядовитая, злобная и завистливая гадина, что делает вид что тренируется, отныне — твоя подопечная?

— Да. Я сейчас понимаю, что натворила… Ты знаешь, Наэла… я думаю, что Марина — психически больна. Если ранее это скрыто протекало, то сейчас… в фазе острой агрессии.

— Хммм… Можешь ничего не говорить. Я тебя достаточно хорошо знаю. Кого хочешь просить об осмотре подопечной? Конечно же Дока?

— Ага… — Не стала я отпираться.

— Разумно. Если что — он единственный, кто сможет защитить тебя от гнева Гугерта. А в том, что этот гнев твоя подопечная постарается спровоцировать, у меня сомнений нет.

— Я это уже поняла. Но… деваться некуда.

— Будь очень осторожна. — Нагиня, на мгновение, стала серьёзной и жесткой, — Нормальная она, или не совсем… Но хитрости, злобы и извращенных идей у неё — более чем достаточно. Я послушала, поспрашивала… Есть женщины, в силу своего характера, грубые, резкие, наглые. Но они, как правило, прямые и подлости от них ждать не приходится. Твоя подопечная — совсем другое. Самое скверное то, что она именно в тебе видит воплощение всех своих бед. И вынашивает план мести.

Я сглотнула горькую слюну. В животе неприятно защекотало.

— Я понимаю…

— Раз понимаешь, то что думаешь сделать, чтобы хоть немного себя обезопасить? — Наэла непринуженно улыбаясь, поправляла мои руки, забрав спасительный "поплавок" и поддерживая меня под живот хвостом.

— Пока даже и не знаю! А ты что посоветуешь?

— После тренировки подойди к бионику. Любому. И передай просьбу — увидеться с Доком. Ему поведай о том, что ты — дура. Что, по-твоему, подопечная свихнулась и может нагадить многим. В общении с ней — будь жестче. Спокойнее. Помни — Гугерт за тобой постоянно наблюдает. Вот… даже меня быстро подлечить велел. Чтобы я с тобой снова плаваньем занялась. И вообще — я отныне — твоя рабыня! — Сообщая эту ошеломительную новость, нагиня сияла от радости. — Я теперь буду с тобой постоянно.

— Наэла…! — У меня от радости перехватило горло и защипало в глазах. А еще я, забыв о дыхании, хлебанула воды. Закашлялась, суетливо дрыгая руками-ногами.

— Я тоже рада! А теперь — прикрой глаза, расслабься, дыши как я учила… Плыви! Вот! Ну — вот! Плывешь же!

Для закрепления результата, поплавали ещё полчаса. Из воды вылезла почти без сил.

Но, повинуясь требовательному взгляду Наэлы, сразу же подошла к бионику и смиренно попросила передать господину Доку мольбу о встрече.

— Ты что бионику натрепала? — Едва я шагнула в раздевалку, притаившаяся у дверей Марина, резко дёрнула меня за руку. — На меня жаловалась?

— Руку отпусти! — Собрав в кулак всю волю, спокойно взглянула в сочащие злобой глаза Марины. — Не нарывайся на наказание.

— Я уже всё проверила. Тут — слепая зона и камеры ничего не видят.

— Госсспошшша, мне убрать вашшшу подопечную…? — И-за моей спины выдвинулась Наэла.

— А это что за тварь? И почему ты для неё — госпожа?! — Злюка оторопело захлопала длиннющими ресницами.

— А это моя рабыня. Наэла будет жить вместе с нами. — Сообщила я, с удовольствием наблюдая, как искажается от злости лицо моей подопечной.

— Нам и двоим там не развернуться! — Взвыла нахалка.

— Значит надо будет потесниться. И не надо повышать голос.