поцелуй за меня. — Ну да, я тоже живой.

— Кедр, ждём тебя внизу! — Звук причмокивания. Я заулыбался, как, наверное, и все, кто слышит командную волну. Настроение пошло вверх.

— Всем — Кедр, — продолжил я раздавать указания. — Всем, кто не эвакуируется, приказываю находиться на территории дворцового комплекса только в доспехах не ниже средних. Повторяю! В связи с возможной разгерметизацией всем, кто находится на незащищённых уровнях дворцового комплекса, находиться и передвигаться в скафандрах не ниже уровня среднего доспеха.

Далее пошли отчёты, как меня поняли. Я же вызвал по приватной Этьена.

— Француз, у нас начинается, — предупредил его. — Не высовывайтесь, никуда не лезьте, не провоцируйте. Но имейте в виду, уважают только сильных. При том, что против танков с мехами долго вы не протянете.

— Понял, Командор, — отчитался наёмник. — Буду принимать решение по обстоятельствам. Всех наших оповещу. — А это, наверное, о единой сети командующих зелеными зонами в городе. Все зоны безопасности Альфы общаются друг с другом через сервера Самары, а точнее самарского генерал-губернаторства, которое хоть и госконтора, но это место исторически за Веласкесами, и текущий генерал-губернатор сделал правильный выбор, ему зачтётся.

— Сигма, мы готовы. Вести наблюдение. Вы наши глаза и уши, — это уже Альваресу.

— Понял, Командор. — Сухой голос кафрега обрёл тёплые нотки. Ему нравился мой подход и уверенность в победе в этой борьбе. Страна устала от слабых лидеров, — понял я. Несмотря на то, что правили Венерой исключительно женщины, за ними всегда стоял харизматичный сукин сын, зачастую являющийся отцом наследников. У королевы Катарины был мой как бы дед адмирал Филипп, которого после кровавого разгона во время Первой Марсианской войны все боялись до усрачки, что дало сеньоре возможность править и жестить без оглядки. До неё у остальных тоже кто-то, да был. И только у нашей мудрой королевы за спиной стоял умный, но ни разу не авторитетный бухгалтер, причём она сама же в молодости постаралась понизить его авторитет до минимума. Там даже разводом дело кончилось, и не пусканием отца к детям… До какого-то момента, конечно.

Но бухгалтер хорош для стабильных государств, главное в развитии которых — правильно считать деньги. У нас же милитаристская экспансионистская планета, ведущая непрекращающуюся малую войну, иногда переходящую в локальные горячие конфликты типа Сахарской и Марсианской войны. В остальном же на королеву все сели и лапки свесили, и она думала, что так и должно быть. И сейчас люди слушали переговоры, и, несмотря на то, что понимали, что командует безусый мучачо, улыбались. Ибо именно такого мучачо им и не хватало, чтобы власть была устойчивой, а страна великой.

— Хуан, это Муха, — ожила приватная. — Муха вызывает Кедра.

— Слушаю, товарищ генерал-лейтенант, — отозвался я и напрягся. Что-то важное. Такие люди просто так эфир не засоряют.

— Хуан, я, как договорились, буду говорить, как есть.

— Вы не готовы, — коротко обрисовал звездец я.

Пауза, вздох и признание:

— Не совсем. Мы никогда не будем готовы. Всегда найдётся что-то, что не доделали. Но сейчас о другом. Даже то, что сделали… Люди должны выдвинуться на позиции. Какие есть позиции, какие сделаны, те и наши, но на них нужно выдвинуться. Мы ж занимались стройкой. Я молчу, что люди устали — переживём, если выживем. Но…

— Сколько надо времени? — М-да, попадалово. Но задачу я понял.

— Час-два.

Ого! Столько точно нет.

— Я подумаю, что можно сделать. Но и вы не тормозите. Не уверен, что получится. Я как бы… Не бог.

— Хуан, хоть полчаса! — бескомпромиссно отрезал он. Видимо ситуация и впрямь серьёзная.

— Сделаю, что смогу. — Рассоединился. И нервно заходил по летающей машине, не обращая внимание на вибрацию и медленное переваливание с борта на борт в моменты поворота — мы летели согласно плану, но низко, боясь взлететь более чем на корпус выше линии куполов. Бережёного, как говорится…

Что, ЧТО можно придумать, чтобы задержать атаку мятежников? Лететь медленнее, заставив сеньора тоже лететь медленнее? Как? Договориться, мо, хочу лететь медленнее? Клал он с прибором на мои хотелки. Кроме… Кроме как если ему самому будет это выгодно. Только что могу предложить, чтоб было выгодно? Такое, чтоб он согласился полчаса подождать?

И тут торкнуло. Ёкарный бабай, а про них я совсем забыл! Засуетился, забегался и мысленно этих людей списал. Хотя там более половины состава ангелы, да и остальные хоть и с отбитой головой, но спецы и профи такого уровня, каких поискать. Сеньора Гарсия не убьёт, если не спасу их, но грустить будет много и долго, быстро воссоздать почти с нуля такое подразделение вряд ли получится. Ибо для них двадцать два человека это много, это ж не департамент безопасности, и не управление ИГ — штучные специфические задачи.

Выбор меню, контакты. Резерв — спящая линия. Прямой сигнал. Активировать. С запросом на видео.

Полминуты. Минута. Наконец, подтверждение, с видео. Я также видео активировал и уставился на точку, где камера съёма.

— Добрый день, сеньор Адальберто.

Сеньор Торрес был мрачнее тучи — слабо сказано.

— Это твоя идея, убивать детей и женщин, — вместо приветствия констатировал он. — Я знаю, твоя, эти недоумки не могли такого придумать — не их уровень фантазии.

— Никак нет! — вытянулся я. — Эту традицию ввёл Антонио Веласкес, когда террористы убили его старшего сына. С тех пор Веласкесы, и имперские, и наши, провели более двух сотен вендетт. И в усечённом виде данную привилегию выторговали наши при основании государства, для своего воинского подразделения — корпуса телохранителей.

— Исторически ты подкован, — скрипнул зубами собеседник. — Но сейчас эту «привилегию» использовать — твоя идея. Сирена та ещё прелесть, но она никогда не решится на такое, особенно в отсутствии Леи. А Фрейя — растение.

— Я бы не был так пессимистичен насчёт её высочества. Она полна скрытых достоинств.

— Угу, но активируют их в ней только те, кто её трахает.

Я задорно улыбнулся, посчитав дальнейший спор ниже своего достоинства.

— Чего хотел? — Усталость в голосе. «Как вы достали. Я проиграл, не рассчитал, не просчитал, так мне, старому дураку, и надо, но вы все за моё унижение скоро заплатите».

— Сделку, — расплылся в улыбке я.

— Смысл? — пожал плечами он. — Если вам нельзя верить? Вы не держите слово и не сдерживаете обещания.

— И какое же слово мы нарушили? — парировал я. — Какое обещание не сдержали?

— Я летел на переговоры, твою мать! — заорал он. — Согласившись на ваши требования! Убедил своих, что они оптимальны, выгодны для нас! Мы вам уступили, пошли на ваши условия, и что в итоге? Юнцы тянули время!

— Сеньор, это называется дипломатия, — спокойно, сохраняя невозмутимость возразил я. — Наука как обещать так, чтобы не делать. Я благодарен сеньору Борхесу, что он не согласился дать мне урок сей науки, а то был бы таким же балбесом, как он которого все обувают. Скажите честно, какое ОБЕЩАНИЕ мы не выполнили?

Пауза. Сеньор запыхтел, но промолчал — к делу ни одного моего слова пришить не мог.

— Я много вам говорил, много обещал сделать в случае заключения договора, — продолжил давить аргументами я. — Но мы разве заключили хоть какое-то соглашение? Кажется, именно для этого вы и прилетели во дворец — оное заключить. И раз ваша миссия не закончилась успехом, какие претензии? Что же касается наших обязательств, то вы в безопасности, мы не Сантосы и не убиваем подло тех, кто доверяет нам свою жизнь. Более того, я сам в городе, чтобы ваши компанейрос не считали себя «кинутыми», а вас — списанным.

— Да, ты прав, сукин сын! У нас не было договоров, чтобы их нарушать! — зло воскликнул он, обещая глазами муки ада. — Даже устных. Но… Так не делается!

— Сунь Цзы не согласен с вами, — покачал я головой. Война — путь обмана. А ещё есть «Обмануть императора, чтобы он пересёк море». Стратагема один. И тут же стратагема семь: «Создать что-то из ничего».

— «Тайно отправиться в поход на Ченцанг». Номер не помню, — мрачно покачал головой сеньор, поняв меня.

— Вот видите, сеньор Торрес, — заулыбался я, — всё придумано до нас. Надо просто книжки читать. А я люблю книжки.

— Ладно, что ты хочешь! — снова запыхтел он, грозно бросив последнюю фразу.

— Двадцать два бойца сеньоры Гарсия, — сверкнул глазами в ответ я. — Если они сдались без боя и у вас нет к ним личных счетов…

— Нет! — отрезал он. — Не обсуждается.

— Почему?

— Вы убиваете женщин и детей.

— Не вижу связи.

Сеньор нахмурился и зашёл с другого конца.

— Тогда потому, что я так хочу.

— А если я предложу то,