Шрифт:
Закладка:
Нападающие на секунду смешались, но и Краф не воспользовался до конца выгодным моментом – одна сторона улицы оказалась на пару секунд свободна. И туда сразу перешёл один из чернокожих бугаёв. А другой, недолго думая, аккуратным, но тяжёлым свингом пробил в челюсть. Крафу не удалось полностью погасить силу удара и его основательно встряхнуло.
Третий за это время успел выпрямиться, и хотя продолжал тяжело со свистом дышать, это не помешало ему вытащить тонкий длинный нож.
– Всё, тебе конец, сладкий.
Неожиданно появился четвёртый участник гоп-стопа, видимо, до этого стоящий на шухере. Особой опасности этот худой парнишка не представлял и сразу подбежал к старшему остававшемуся пока сзади. Звуки быстрого шёпота донеслись до Крафа, но понять ничего было нельзя.
– Ты уверен? Точно кроет? – бандит выглядел несколько разочарованным, и в ответ на подтверждающий жест, почему-то снял намотанную на кулак цепь.
Зато узкое лезвие уже выписывало восьмёрки в опасной близости.
– На полоски порежу… – морщась от боли в рёбрах, гопник сделал ещё один, неуверенный пока шаг.
Тяжелая оплеуха прилетела ему сзади и нож со звоном ударился о камень.
– Идиот, кончай тут Рэмбо из себя корчить. Это тот новичок, к которому по ночам Айлу ходит. Его видели с ней возле комендатуры.
Видимо, старший у гопников, невысокий с широченными плечами крепыш, пользовался непререкаемым авторитетом. Нож, словно растворился в воздухе. Главарь шайки, осторожно подняв на уровень плеч пустые ладони, подошёл к Крафу.
– Всё, закрылась тема. Промашка вышла. Извиняй, пацан!
Цепи в ладони уже не было, зато блеснуло что-то другое.
– Вот подгон в компенсат, и не держи зла, мы не в дыму по теме оказались – Краф машинально принял из его рук небольшой жёлтый кругляш.
– Этот грёбаный комерс, теперь мне сам заторчит за такую подставу.
Он жестом известным народам всего мира приложил руку к груди
– Меня Штангелем погоняют. Если что, обращайся, и моё почтение Айлу передавай.
Отвесив несильного пинка нагнувшемуся за палкой гопнику, он дёрнул того за шкирку и боевая троица исчезла также внезапно, как и появилась.
За время остающееся до общаги, он дважды применил на себе лёгкое исцеление. Система больше не реагировала радостными сообщениями, но парень реально почувствовал, что боль стала уходить.
В общаге, как и всегда в это дневное время было тихо и пустынно. На проходной никого не было, и недолго думая, Краф легко перескочил через деревянное подобие турникета.
Не спеша он поднялся на второй этаж. Освещение не работало. До пяти вечера было ещё далеко. А то что сегодняшний день сумрачный и тёмный, прижимистую тётю Веру беспокоило мало. Сэкономленное масло в хозяйстве всегда пригодится.
Краф толкнул дверь и зашёл в тёмную комнату, и только оказавшись внутри, внезапно понял, что дверь была открыта. Он резко пригнулся и отскочил в сторону, прикрывая голову руками. И всё же успел разглядеть знакомый силуэт.
Перед ним стояла смущённая Такари.
–Я сегодня в ночь на дежурство. Решила вот зайти, а тебя нету. Тётя Вера уже знает, что мы с тобой друзья и любезно открыла. Ну, ты извини, что без приглашения.
Сегодня был какой-то день извинений.
–Такари, ну о чём ты. Я тебя рад видеть в любое время дня, или ночи… – на этих словах парень споткнулся, слишком двусмысленным выглядело такое признание. А ещё он представил, что всё-таки произойдёт, если фурия встретится с японкой у него в комнате.
То, что Айлу говорит, что ей всё равно, может ничего не значить. Фурия и соврёт, не дорого запросит. Он ещё и сам не понял, для чего ей нужен. Конечно его молчание, возможно, единственного человека побывавшего на капище, и дорого стоит, но уж явно не дороже жизни поселенца первого уровня.
И он вполне обоснованно опасался, как себя поведёт с ним фурия, если они встретятся на лесной дороге за городом. Но Такари не заметила его оговорки, а если и обратила внимания, то вида не подала. Её ослепительная улыбка так и продолжала сиять на миленьком почти детском личике.
– Ты начал работу, которую я тебе вчера принесла?
– Да я уже больше половины сделал. Хотел до пяти остальное успеть, да вот… – он повернулся лицом к окну и даже в полумраке Такари заметила синяк на лице. Улыбка её так и осталась висеть, но глаза уже не смеялись.
– Краф, кто это сделал?
– Какие-то придурки обознались по дороге.
Такари сразу посерьёзнела.
– Эти придурки были случайно не в чёрных кожаных куртках?
– В чёрных…
– Я кажется знаю, какие придурки. Это Макрас… он с чернокожниками корешится. Хочет подсидеть второго мастера по шитью Рукаса, и весь наш район под себя забрать. А тут ещё ты объявился.
Она, испуганно прикрыв ладонью рот, принялась тщательно разглядывать уже пожелтевший синяк
– Ты прости! Я как-то не подумала. Но кто же мог разболтать? Может поговорить с Игорем, он хорошо знает одного из этих чёрных.
– Не загоняйся, Такари. Видишь, всё обошлось. Но ты на всякий случай можешь что-нибудь рассказать об этих гопниках. Я думал здесь больше порядка будет.
Японка пожала плечами.
– Ну может поначалу и было больше. Но людей стало слишком много и везде есть такие, которые надеются хорошо жить за счёт других. А когда среди первых поселенцев пошла волна с полной оцифровкой…
– Стоп. Это как? Те, кто навсегда, что ли здесь решили остаться? Так это не миф?
– Именно, что не миф. Многие даже семьи сюда вытащили. А некоторые уже здесь, среди оцифрованных семьи создают.
– Нафига? Они что свихнулись?
– Зря ты так. Если вдуматься мир этот по ощущениям ничуть не отличается от большого. А преимуществ здесь очень много. И главное, в возможностях излечения и повторного перерождения. Наоборот, стараются не афишировать.
Краф ошарашено смотрел на неё. Почему он сам до этого не допёр?
–И много таких?
–Точно никто не скажет. Принято считать, что ещё меньше
