Эпилепсия! Что вы все стоите? Врача!

— Да какой он человек, сука, — перебил ее мужской голос из зала.

— Не надо врача. Пусть сдохнет! — поддержала мужчину женщина с печальным лицом.

— Надо врача! — настаивала журналистка.

Судья с нескрываемой ненавистью посмотрел на дергающегося Чикатило, устало махнул рукой:

— В заседании объявляется перерыв. Пригласите врача.

* * *

Электричка отъезжала от платформы пригородной станции. Длинная вереница пассажиров шла по дорожке к лесополосе, за которой виднелся поселок.

На перроне несколько человек — дачники, местные жители — ждали следующую электричку. У кирпичной будки с надписью «КАССА» и расписанием движения поездов курил скучающий дежурный милиционер, старший лейтенант Востриков.

Впрочем, скука его пропала, как только он увидел на платформе местную жрицу любви по прозвищу Мальвина. Эта изрядно потасканная и сильно пьющая особа была хорошо знакома старлею. Он посмотрел на короткую юбку, сетчатые чулки, ярко накрашенные синими тенями глаза, скривился, выкинул окурок мимо урны и решительно направился следом за Мальвиной.

Та шла, покачивая бедрами, и стреляла глазками в поисках клиентов.

— Малинина! Гражданка Малинина! — окликнул ее Востриков.

Мальвина узнала голос старлея, резко свернула и пошла к лесенке, делая вид, что не слышит и что у нее какие-то дела.

— Гражданка Малинина, я к вам обращаюсь! — Востриков догнал ее, схватил за руку. — Шо это мы, внезапно оглохли? Или Олегыч в ухо засветил? А может, не Олегыч? Кто там у тебя новый сожитель?

Мальвина повернула к Вострикову невинное лицо.

— Ой, товарищ страшный лейтенант! Приветик. А я вас и не почуяла. Иду себе… Иду…

Востриков снова дернул Мальвину за руку.

— Ты мне тут из себя козочку невинную не строй. Я тебе говорил, шоб ты на платформу не ходила? Говорил, а?!

Мальвина отвернулась, надула губки.

— Ну говорили…

— Меня начальство дрючит: «У тебя, Востриков, асоциальные элементы на участке». А ты тут разгуливаешь, да еще в таком виде… — Востриков нагнулся и негромко сказал в ухо Мальвине. — В общем, Наташа, уходи!

— Ну това-а-арищ старшенький лейтенант…

— Иди отсюда, я сказал! Быстро! — Востриков отпустил руку Мальвины, кивнул на лесенку.

Мальвина с обиженным видом пошла по платформе, Востриков проводил ее глазами. Мальвина спустилась по ступенькам на небольшую пристанционную площадь, прошла мимо пивного ларька, бормоча под нос.

— Сам ты быстро, мент поганый…

От ларька к Мальвине подошел мужчина в кепке и плаще. В этот день Чикатило не стал надевать шляпу, хотя без нее он выглядел непрезентабельно.

— Он вас обидел? — участливо спросил Чикатило. — Нехорошо это. Нехорошо.

— Тебе-то что? — окрысилась Мальвина. — Хорошо, нехорошо… Иди тоже туда же. Быстро!

— Куда? — улыбаясь, уточнил Чикатило.

— На хуй! — отрезала Мальвина и пошла дальше.

Чикатило замялся, он не ожидал такой агрессии. Чтобы как-то наладить контакт с проституткой, Андрей Романович сделал вид, что не обиделся, догнал Мальвину и заговорил подчеркнуто вежливо:

— Вас, наверное, кто-то обидел?

— Отвали!

— Пива хотите?

Мальвина остановилась, недоверчиво посмотрела на Чикатило.

— Шо?

— Я просто подумал… — Чикатило смущенно улыбался. — Тепло сегодня. Жарко даже. Вдруг вы пива хотите?

Мальвина на глазах подобрела, улыбнулась в предвкушении, стрельнула глазками.

— Ну, допустим, хочу, — жеманясь, пропела она совсем другим голосом. — А ты чего хочешь?

Чикатило делано застыдился, едва сдерживая улыбку.

— Известно, чего хочет мужчина, когда видит красивую женщину…

— Пятерка за раз, — деловым тоном сказала Мальвина. — А если перорально, то трешка.

— Как-как? Пер…

— Это по-латыни. Я медсестрой работала, знаю, — засмеялась Мальвина.

Чикатило непонимающе посмотрел на нее. Мальвина, смеясь, прошептала объяснение на ухо Чикатило простыми словами, спросила:

— Ну шо, согласен?

— Хорошо, договорились.

— Но сперва пиво! — Мальвина опять засмеялась. — А шо, сам предложил. Щас, я за банкой сбегаю… Жди тут!

И оставив Чикатило мяться возле ларька, Мальвина, покачивая бедрами, удалилась, весело напевая:

Из полей доносится: «Налей!»

* * *

В жаркие дни милиционеры обычно выходили курить на крыльцо здания УВД. Липягин и Горюнов стояли в сторонке от дверей, продолжая начатый в кабинете разговор.

— Отправил Холина, Наумочкина и Вадьку Рыбчука прочесать станцию, где Ирку избили, — говорил Липягин. — Уродов наказать треба.

— Думаешь, найдут?

— Мои-то? — Липягин хищно улыбнулся. — Найдут, конечно. Ирка приметы точно назвала. Так что не сомневайся.

— Что ж мы потрошителя тогда никак поймать не можем? — спросил Горюнов. — Вроде и приметы есть, и…

— Тут ты, товарищ майор, ошибаешься, — покачал головой Липягин. — То, что у нас есть, — ни хуя не приметы. Это так, прикидочки. Камуфляж, понял?

— Камуфляж?

К крыльцу подъехала машина. Липягин кивнул, выбросил окурок, сунул Горюнову ладонь.

— Все, бывай, пора мне.

Пожав руку Горюнова, он сбежал вниз, сел в машину и уехал. Горюнов, медленно выпуская дым, задумчиво смотрел вслед Липягину.

* * *

Чикатило сидел в зарослях на стволе поваленного дерева и воровато оглядывался по сторонам. Здесь было тихо. Он увел Мальвину подальше от платформы и дорожки, по которой ходили на электричку местные дачники. Выбор уединенного места ее не насторожил: не пиво ж пить они туда шли, в самом деле. Хотя и пиво тоже.

Мальвина жадно припала к горлышку трехлитровой банки, сделав несколько глотков, шумно выдохнула и протянула посудину Чикатило.

— Фу-у-у-х, хорошее сегодня пиво. Свежее.

Тот принял банку, сделал глоток и поморщился. Алкоголь Андрей Романович в принципе недолюбливал, а тут еще и:

— Теплое…

Он отставил банку в сторону, поднялся и подошел к Мальвине. Неловко погладил по голове. Девушка смотрела снизу вверх, в глазах ее была насмешка.

— Шо, невтерпеж уже? Пиво хоть дал бы допить…

* * *

Чикатило лежал на голой Мальвине и судорожно подергивался, пытаясь заниматься сексом. Полноценного акта не выходило, и это злило. А проститутка, ко всему прочему, еще и поглядывала на недопитое пиво.

— Куда ты смотришь все время? — спросил он.

— На тебя, дурашка, — с тоской обронила Мальвина. — Давай уже, холодно мне!

Он и рад был бы дать, но ничего не получалось. От осознания своей неполноценности пришла злость на весь мир и на суку, которая думала не о нем, а о пиве. Чикатило резко схватил Мальвину за горло. Та захрипела, замахала руками, стараясь отбиваться, но мужчина от этих вялых попыток лишь сильнее сжал пальцы.

Девушка оттолкнула Чикатило, вывернулась и отползла в сторону, держась за горло.

На случайного знакомого она теперь смотрела с неподдельным страхом. А он поднялся, медленно, словно в страшном сне, и, поддернув расстегнутые штаны, с пугающей неотвратимостью пошел на нее.

— Э, ты шо?! — прохрипела Мальвина. — Ты шо творишь?! Блядь, ты дурак, чи шо?

Он не ответил, бросился на проститутку. Девушка, отчего-то тоже молча, отмахивалась руками и ногами, какое-то время отбивая