Мэйрилин встретилась взглядом с мужем и сразу догадалась, о чем он думал.

Кулачок мягко ударил генерала по плечу, нисколько не причиняя боли.

— Глупый! Это же наш с тобой ребенок! Как я могу быть не рада?

Аррон схватил ударивший его кулачок и поднес к губам, прикрывая глаза чтобы из них не упала ни слезинка. На самом деле он не особо любил детей и н имел с ними дела. Но это был не просто ребенок. Это был их ребенок! Ее ребенок!

Первая реакция на беременность постепенно прошла и Мэйрилин вдруг окатила волна реальности.

Она беременна. Так же, как и тогда.

Фантомная боль от выстрела в живот пронзила ее тело. Девушка вскрикнула. Он здесь. В этом мире. Совсем рядом.

Мэй вспомнила, как была счастлива, когда тест показал две полоски. Она словно окрыленная летала на седьмом небе от счастья. У нее будет семья, дитя от любимого человека.

И как эти мечты рухнули в один момент, стоило раздаться первому выстрелу. Оглушенная, она не могла понять, что болит сильнее, ее пронзенное пулями и истекающее кровью тело или разбитое сердце и сломленная душа.

Она не смогла уберечь того ребенка.

Не уберегла от этого мужчины.

И он здесь, такой же сильный и хитрый, как и в прошлом.

Изменился лишь мир вокруг, но не он.

Мэй была тихой. Непривычно тихой. Аррон видел, как сползла с ее лица улыбка. В это мгновение лицо девушки было очень серьезным. Настолько серьезным, что это пугало.

Беспокойство появилось в сердце Мэйрилин.

Что произошло? Почему у его Мэй-Мэй такое выражение лица? В сердце Аррона поселилась тревога. Ее взгляд был таким печальным и уязвимым, что у него заболела душа.

— Мэй, — Аррон взял Мэйрилин за руку. Он хотел согреть ее. — Что случилось?

— Аррон…, - опустошенность в глазах девушки поразила генерала. Он притянул ее в свои объятья, растирая ладонями ее плечи.

— Что случилось, любимая? Расскажи мне, что случилось Мэй-Мэй! Я на твоей стороне. Не бойся, не бойся, любимая.

— Арр, — Мэйрилин обняла мужчину в ответ, хороня лицо на его широкой груди. Ее тело слегка дрожало. Она могла почувствовать, как взволнованно бьется его сердце.

— Он пришел! Он уже здесь!

Мозг Мэйрилин был в хаосе. Воспоминания из прошлой жизни нахлынули, мелькая одно за другим. Она умерла от рук Конна, он также убил их ребенка. Он знал, что делал. Не мог не знать!

Гляда на две дорожки слез на лице Мэй, Аррон не знал, чего или кого она боялась. Он протянул руки и взял ее маленькое личико. Его пальцы вытерли слезы.

— Мэй, что случилось? Кто это «он» о котором ты говорила?

— Он убил ребенка. Он убил меня! — в груди Мэй было душно. Она тяжело дышала. Этот человек, которого она считала самым дорогим и родным, самым близким во всем мире…Она не простит его! Она не будет…

— Он — демон! Он не человек!

Было ли это из-за внезапных эмоций или из-за недостатка кислорода, но глаза Мэй закатились, и она потеряла сознание.

Аррон взял жену на руки.

— Кто-нибудь! Дан! На помощь! Позови Дана, позови врача! — ревел Аррон словно раненый зверь, пугая слуг.

Стоило Дану появиться в дверях, как генерал затащил его внутрь комнаты.

— Скорее, осмотри Мэй! Как она? Что с ней? Почему она такая?

Даналь был слишком занят, чтобы обращать внимание на боль от хватки друга.

— Успокойся. Она слишком разволновалась. С ее телом все в порядке. Она здорова, — произнес доктор после того, как проверил состояние Мэйрилин.

— С ребенком тоже все должно быть в порядке, — добавил Даналь.

Человек, который заставил Мэйрилин так сильно переживать и беспокоиться не может быть обычным. Этот «он»! Аррон не знал, кто скрывается за этим простым местоимением, но он уже его ненавидел.

«Посмел причинить вред моей жене, готовься попрощаться с жизнью!»

Мэйрилин медленно пришла в себя. Это было уже в середине ночи. Когда она открыла глаза, Аррон посмотрел на нее с беспокойством.

— Не хмурься. Ты не красивый когда хмуришься, — девушка протянула руку и попыталась пальцами разгладить морщинку, залегшую меж сведенных словно острые клинки бровей генерала.

Видя, что с Мэй, как и говорил Дан было все в порядке, Аррон облегченно выдохнул.

— С тобой все в порядке. Слава Богу, ты цела!

В то время, пока Мэйрилин спала, Аррон не мог отпустить терзавшее его беспокойство. Он был в ужасе, что она окажется в глубоком сне и больше не проснется. Однако он боялся разбудить ее; боялся, что нарушит ее покой. Это было нехорошо для нее и ребенка.

В итоге пока Мэйрилин спала, Аррон охранял ее сон. Генерал сидел у ее кровати и не смел уйти. Он хотел быть первым, кого она увидит, когда откроет глаза.

Пара дьявольски красивых янтарных глаз светилась беспокойством. Мэй знала, что своим поведением, она, должно быть, сильно испугала этого мужчину.

— Я в порядке. Ребенок тоже в порядке.

Услышав это, Аррон почувствовал облегчение, подался вперед и поцеловал супругу в лоб.

— Ты, наверное, проголодалась. Я тебя покормлю.

Генерал приказал принести еду, которую все это время сохраняли разогретой, не позволяя остыть. Он помог Мэй сесть и сам покормил девушку, не позволяя поднять ей даже ложку.

После сна Мэйрили была голодна, она не заметила, как съела все за один присест.

На протяжении всего ужина Аррон не упоминал того, что предвещало обморок Мэй, опасаясь, что он взбудоражит Мэйрилин.

Только когда они вышли в сад, чтобы немного пройтись после приема пищи, Мэйрилин, укутанная Арроном с ног до головы так, чтобы даже малейший ветерок не смог развеять ее тепло, спросила у генерала:

— Арр, ты хочешь знать, о ком я говорила?

Душевное спокойствие, которое давал ей этот человек, не могло сравниться ни с чем иным. Мэйрилин прислонилась к плечу генерала. Сейчас, вспоминая прошлое, сердце Мэй было гораздо спокойнее.

— Мэй, не думай о нем. Поскольку он делает тебя несчастной я убью его!

Аррон сузил глаза, скрывая отражающееся в них убийственное намерение. Его голос был мягким, но предостерегающим. Он никогда не хотел так сильно кого-то убить!

— Прежде чем ты примешь какое-либо решение я должна рассказать тебе о настоящей себе.

Мэйрилин никогда ником не рассказывала о своей настоящей личности. Первоначально она намеревалась скрывать это навсегда и жить со своей нынешней личностью. У нее был мужчина, которого она любила. В будущем у нее будет пара-тройка милых детей. Она будет жить долго и счастливо.