Шрифт:
Закладка:
Мартын, вдовин сын, поблагодарил царя, взял кольцо да малую толику денег на дорогу и пустился обратно тем же путем, каким прежде шел. Близко ли, далёко ли, скоро ли, коротко ли — воротился на родину, разыскал свою мать-старуху, и стали они вместе жить-поживать без всякой нужды и печали.
И вот захотелось Мартынке жениться, пристал он к матери, посылает ее свахою. «Ступай, — говорит, — к самому королю, высватай за меня прекрасную королевну!» — «Эх, сынок, — отвечает старуха, — рубил бы ты дерево по себе — лучше бы вышло. А то, вишь, что выдумал! Ну, зачем я к королю пойду? Знамое дело, он осердится и меня и тебя велит казни предать!» — «Ничего, матушка, не бойся! Коли я посылаю, значит, смело иди! Какой будет ответ от короля, про то мне скажи, а без ответа домой не возвращайся!»
Собралась старуха и поплелась в королевский дворец; пришла на двор и прямо на парадную лестницу, так и идет без всякого доклада. Схватили ее часовые: «Стой, старая ведьма! Куда тебя черти несут? Здесь даже генералы не смеют ходить без доклада!» — «Ах вы, такие-сякие, — закричала старуха, — я пришла к королю с добрым делом: хочу высватать его дочь-королевну за моего сынка, а вы хватаете меня за полы!» Такой шум подняла, что и господи упаси! Король услыхал крики, выглянул в окно и велел допустить к себе старушку.
Вот вошла она в светлую государскую залу, помолилась на иконы и поклонилась королю. «Что скажешь, старушка?» — спросил король. «Да вот пришла к твоей милости не во гнев тебе сказать: есть у меня купец, у тебя товар. Купец-то — мой сынок Мартынка, пребольшой умница, а товар — твоя дочка, прекрасная королевна. Не отдашь ли ее замуж за моего Мартынку? То-то пара будет!» — «Что ты, али с ума сошла?» — закричал на нее король. «Никак нет, ваше королевское величество! Извольте ответ дать!»
Король тем же часом собрал к себе всех господ министров, и начали они судить да рядить, какой бы ответ дать старухе… И присудили так: пусть-де Мартынка за единые сутки построит богатейший дворец, и чтоб от того дворца до королевского был сделан хрустальный мост, а по обеим сторонам моста росли бы деревья с золотыми и серебряными яблоками, на тех на деревьях пели бы разные птицы, да еще пусть выстроит пятиглавый собор: было бы где венец принять, было бы где свадьбу справить. Если старухин сын все это сделает, тогда можно за него и королевну отдать: значит, больно мудрён; а если не сделает, то и старухе и ему срубить за провинность голову. С таким-то ответом и отпустили старуху.
Идет она домой — шатается, горючими слезами заливается; увидала Мартынку. «Ну, — говорит, — сказывала я тебе, сынок: не затевай лишнего, а ты все свое! Вот теперь и пропали наши бедные головушки, быть нам завтра казненными!» — «Полно, матушка, авось живы останемся; молись-ка богу да ложись почивать — утро мудренее вечера!»
Ровно в полночь встал Мартынка с постели, вышел на широкий двор, перекинул кольцо с руки на руку — и тотчас явилось перед ним двенадцать молодцев — все на одно лицо, волос в волос, голос в голос: «Что тебе понадобилось, Мартын, вдовин сын?» — «А вот что: сделайте мне к свету на этом самом месте богатейший дворец, и чтоб от моего дворца до королевского был хрустальный мост, по обеим сторонам моста росли бы деревья с золотыми и серебряными яблоками, на тех на деревьях пели бы разные птицы; да еще выстройте пятиглавый собор: было бы где венец принять, было бы где свадьбу справлять!» Отвечали двенадцать молодцев: «К утру все будет готово!» Бросились они по разным местам, согнали со всех сторон мастеров и плотников и принялись за работу: все у них спорится, быстро дело делается.
Наутро проснулся Мартынка не в простой избе, а в знатных, роскошных покоях, вышел на высокое крыльцо, смотрит — все как есть готово: и дворец, и собор, и мост хрустальный, и деревья с золотыми и серебряными яблоками.
В те поры и король выступил на балкон, глянул в подзорную трубочку и диву дался: все по приказу сделано! Призывает к себе прекрасную королевну и велит к венцу снаряжаться. «Ну, — говорит — не думал я, не гадал отдавать тебя замуж за мужичьего сына, да теперь миновать того нельзя!»
И вот, пока королевна умывалась, утиралась, в дорогие уборы рядилась, Мартын, вдовин сын, вышел на широкий двор и перекинул свое колечко с руки на руку — вдруг двенадцать молодцев словно из земли выросли: «Что угодно, что надобно?» — «А вот, братцы, оденьте меня в боярский кафтан да приготовьте расписную коляску и шестерку лошадей!» — «Сейчас будет готово!»
Не успел Мартынка три раза моргнуть, а уж притащили ему кафтан, надел он кафтан — как раз впору, словно по мерке сшит. Оглянулся — у подъезда коляска стоит, в нее чудные кони запряжены — одна шерстинка серебряная, а другая золотая. Сел он в коляску и поехал в собор; там уж давно к обедне[69] звонят, и народу привалило видимо-невидимо.
Вслед за женихом приехала и невеста со своими няньками и мамками, и король со своими министрами. Отстояли обедню, а потом как следует — взял Мартын, вдовин сын, прекрасную королевну за руку и женился на ней. Король дал за дочкою богатое приданое, наградил зятя большим чином и задал пир на весь мир.
И вот живут молодые месяц, два и три; Мартынка, что ни день, все новые дворцы строит да сады разводит. Только королевне больно не по сердцу, что выдали ее замуж не за царевича, не за королевича, а за простого мужика; стала думать, как бы его со света сжить; прикинулась такою лисою, что и на поди! Всячески за мужем ухаживает, всячески ему услуживает да все про его мудрость выспрашивает. А Мартынка крепится, ничего не сказывает.
Вот раз как-то был он у короля в гостях, вернулся домой и лег отдохнуть; тут королевна и пристала к нему, давай его целовать-миловать, ласковыми словами прельщать, и так умаслила — рассказал ей Мартынка про свое чудодейное колечко. «Ладно, — думает королевна, — теперь я с тобою разделаюсь!»
Только
