— Да, это я, а что?

— Просто мне нравятся ваши песни, а тут оказывается, ваш ансамбль приехал на конкурс, и питается в нашем кафе.

— У вас отличная кухня и безупречное обслуживание. Мне приятно здесь находиться.

— Спасибо, Юрий. Скажите, а где вы будете выступать?

— Пока я знаю, что выступаем со всеми в ДК металлургов, но был разговор, что нас хочет пригласить какой-то клуб.

— А вы согласитесь?

— Непременно.

— Простите. Юрий, а могу я попросить, чтобы вы сообщили, когда и где будет ваш концерт?

— Сообщу, конечно, но ведь и афиши будут.

— Я боюсь, что не успею купить билет.

— Неужели мы так популярны?

— Да, у вас очень хорошие песни. Правда, мне больше нравятся романсы Ирины Корнеевой.

Я с трудом понял, что речь о нашей Ирине Сергеевне: её фамилию мы, разумеется, не употребляли, обходясь именем-отчеством.

— Простите, как вас зовут?

— Алина.

— Скажите, Алина, как Вы считаете, может быть имеет смысл утроить отдельный концерт с романсами?

— Думаю, что это было бы замечательно!

— В таком случае, я поговорю с руководством, может что-то и получится. И билет я Вам обеспечу.

— Огромное вам спасибо! И ещё: ребята из оркестра просили предупредить их, когда вы придёте. Сообщить им?

— Ну, я вкусно покушал, никто мне не помешает. Сообщайте.

Через пару минут ко мне подошли тот самый строгий музыкант, что ругал солистку, и сама солистка.

— Здравствуйте. Вы Юрий Бобров из «Арии»?

— Да, это я.

— Меня зовут Владислав. Владислав Борский. Я руководитель этого музыкального коллектива, а со мной наша солистка, Кристина Буш.

Кристина похлопала мне ресницами, изображая простоту, но взгляд у девицы жёсткий. Чувствуется характер.

— Присаживайтесь, товарищи. У вас, как я понял, ко мне некий разговор?

— Да. Именно разговор. Мы обратились к вашему руководителю, Ирине Сергеевне Корнеевой, но она переадресовала наш вопрос к вам.

— Любопытно.

— Мы бы хотели получить от вас несколько новых песен. Вы начинающий талантливый автор, и мы могли бы по мере сил пропагандировать ваше творчество.

— Угу. Любопытное предложение. А вы в курсе, что в числе тех, кто хочет от меня песен, имеется даже проректор по творческой работе Новосибирской консерватории?

Владислав заметно скис, но Кристина быстро сориентировалась:

— Думаю, что проректора вряд ли интересуют эстрадные песни? А нам они очень-очень нужны. Мы даже готовы заплатить за них.

— А вот это уже разговор. Признаюсь, честно: ВИА — как бездонная бочка, сплошные расходы. Деньги нужны, да, но каковы ваши условия?

— Что вы скажете о ста рублях за песню?

— Щедрое предложение. Но у меня уже взяли шесть песен по тысяче рублей.

Эко я залудил! Цену я озвучил скорее московскую, ленинградскую или с южного курорта.

— Это слишком дорого. Нельзя ли…

— Как вам угодно. — обрываю я Владислава — А, чтобы вы не были в обиде, я бесплатно подарю вам песню, которую только что сочинил. Погодите минутку, я запишу и отдам вам. Да, как фамилия официантки, которая меня обслужила?

— Смирнова.

— Спасибо.

Достаю из кармана блокнот, пишу:

Посвящается Алине Смирновой.

Алина умеет вязать,

Алина рисует в альбомах,

Алину в гостях не застать,

Алина почти всегда дома.

Припев:

Ах, Алина, как бы нам встретиться!

Как поболтать обо всем?

Ах, Алина, просто не терпится

Ах, побыть в доме твоем

С тобою вдвоем!

Алина не любит гостей,

Алина одна вечерами,

Алина сидит на тахте

С коробкой конфет и с мечтами.

А-А-А-Алина ни дня

Не может прожить без малины

Алина — она же дитя!

Но лучше всех А-А-Алина![62]

Ниже пишу ноты. Владислав хватает вырванный из блокнота лист и чуть не стукается головой с Кристиной, которой тоже не терпится ознакомиться с продуктом моего сумрачного гения, честно уворованного у бит-квартета «Секрет».

— Фантастика! — поднимает голову Кристина — Вы посвятили эту песню нашей официантке?

— Да. Очень милая и бесконечно обаятельная девушка. Мне будет приятно, если вы будете исполнять песню о ней.

— Фантастика! — опять повторяет Кристина — Юрий, а вы обо мне сможете написать вот так, сходу?

— Невозможного в этом мире немного.

— Я заплачу по вашему тарифу. У меня есть деньги.

— Вечером, на ужине я передам вам текст и ноты.

Встаю, киваю и ухожу. У меня на сегодня масса дел. Сегодня объявят очерёдность выступлений и наше место в них, поэтому надо не опоздать в ДК на совещание. Кроме того, должны сказать, где это нас ждут с концертом, и уже на месте определиться с нюансами предстоящего выступления. И, если у народа есть такой запрос на романсы, то надо бы попытаться пробить концертную программу для Ирины Сергеевны.

Иду через проспект к ДК,

* * *

Дворец Культуры металлургов впечатляет! Занимает он целый квартал, весь такой весомый, надёжный красивый и функциональный — шедевр сталинского ампира. От фасада вперёд выступают два флигеля, а между ними — роскошный портик. Фасад украшен прекрасными лепными медальонами и симметрично расположенными на флигелях филёнками. В них размещались афиши.

Вхожу в огромные двери, оглядываюсь, в поисках объявления о совещании участников республиканского конкурса, и натыкаюсь взглядом на стоящего у стенда молодого мужчины с фигурой профессионального борца. Ба! Да это же будущий Президент Казахстана! Нурсултан Абишевич что-то читает на доске объявлений, которой я до этого не заметил. Ну что же, лучшего времени и повода для знакомства мне не найти! Надо решаться. И я делаю шаг вперёд:

— Здравствуйте, я Вас знаю!

— Здравствуй мальчик, а вот я тебя не знаю.

Смеёмся.

— Я Юрий Бобров, участник ВИА «Ария». А Вы Нурсултан Абишевич Назарбаев, сотрудник горкома партии?

— Уже первый секретарь, меня совсем немножко повысили. А ты из «Арии», от Целинной железной дороги, значит? С удовольствием слушаю вашу музыку, Юрий. Недавно ездил в Алма-Ату, в поезде крутили ваши песни, многим нравится, мне тоже. Разрешишь задать тебе тяжёлый вопрос?

— Пожалуйста!

— Много денег зарабатываете? Говорят, у вас зарплаты больше, чем у министров!

— Знаете, Нурсултан Абишевич, Марк Твен как-то сказал: «слухи о моей смерти сильно преувеличены». Уверяю Вас, слухи о наших богатствах преувеличены не меньше.

— Разве?

— Понимаете, все песни, что зарегистрированы как на группу, так и на меня или других участников группы, приносят доход, и это справедливо: труд, в том числе и интеллектуальный, должен оплачиваться.

— Согласен.

— Однако мы посчитали, что школьники не должны получать больших денег. Поэтому все