Шрифт:
Закладка:
Кощей никогда не вел дневников и мемуаров. Публиковаться он бы ни за что не стал, а делать записи, чтобы сохранить воспоминания не было смысла. Он помнил все, независимо от того было это вчера или в прошлом тысячелетии. Да, авария повлияла на воспоминания последних лет, но гораздо более глубокие кадры прошлого должны были остаться с ним.
Алексей схватился за голову. Он не был больше Кощеем. И мозги, которые хранили весь нажитый объем информации теперь принадлежали не бессмертному существу, а простому человеку со всеми вытекающими последствиями.
Отчаянье накрыло его с головой. Сознание схватилось за последнюю соломинку — документы. Их он вел с особой фанатичностью, особенно когда дело касалось финансов. Ему всего-то нужно было поднять все личные дела сотрудников своей фирмы и любых других наемных лиц за последние десять лет. Он практически был уверен, что среди сотен имен кроется человек, которого Алексей слишком близко к себе подпустил.
Проверять сотрудников фирмы можно было несколько дней и он решил начать с людей, которых нанимал для работы на дому. Договора на услуги были подшиты в толстую черную папку и Алексей стал перелистывать их один за другим. Ремонтные работы, сантехник, домработница и...
- Детектив? - спросил Алексей сам себя.
Он что, за кем-то следил? Кинувшись к компьютеру, Алексей проверил электронную почту. Там, в отдельной папке лежали с десяток отчетов о Ксении, расходные чеки и счета за оказанные услуги. Вот кто мог влезть в их жизнь и остаться незамеченным для Ксении. Вот кто мог узнать о тайне Кощея, подстроить аварию и украсть иглу.
Алексей судорожно пытался найти больше информации, но ничего кроме телефона и небольшого послужного списка на личном сайте детектива ему найти не удалось. Требовалось капнуть глубже. Пробив через полицию Соловья Будимирова, он получил фотографию с пропуска. Когда-то этот человек сам являлся сотрудником полиции.
Завибрировал телефон.
- Да, - убитым голосом сказал он.
- Алексей Юрьевич, у нас появилась новая зацепка, - начал голос в трубке, кажется это был один из полицейских.
Ксении удалось каким-то образом дать о себе знать. Круг поисков сократился до Добровского района Липецкой области. Алексей не собирался больше ждать дома. Наскоро одевшись в первое, что попалось под руку, он выскочила на улицу и стал закрывать дверь. С той стороны послышался возмущенный лай.
- Вот собака! - выругался Алексей.
Открыв дверь, он схватил с крючка шлейку с ошейником. Искать няньку Барбарику было некогда. Открыв заднюю дверь машины, он знаком показал псу запрыгивать внутрь. Но у Барбарика было другое виденье его положения в машине.
Когда Алексей сел за руль, беспородная псина устроилась рядом и капала слюнями на кожаное сидение.
- У тебя изо рта воняет, - заметил Алексей.
Барбарик снова посмотрел на него как на идиота. Кажется, они начали находить общий язык.
Все произошло очень быстро. Я плюхнулась в снег и несколько секунд прислушивалась к внутренним ощущениям и звукам. Ничего. Мой побег пока что остался незамеченным.
Толстый слой снега приглушил и смягчил падение. Стараясь не шуметь, я направилась к машине. Ноги утопали в снегу и приходилось высоко поднимать колени. Выйдя из сугроба, я перевела дыхание. Вот если бы он оставил ключи в машине...
Но мой запас удачи был исчерпан еще при падении. Отряхнув комки снега, я пошла по колее в сторону трассы. Сначала быстрый, сбивчивый шаг замедлился Как бы не хотелось убежать, мои силы были ограничены. Морозный ночной воздух щипал нос и щеки. Температура стала еще ниже. Сколько на улице? Минус двадцать пять?
Очень быстро стало ясно, почему Семён выбрал эту деревню. Когда мне разрешили выйти из багажника, было мало времени подметить детали. Сейчас же благодаря лунному свету и снегу, я заметила, что у большинства домов заколочены ставни и нигде не расчищено крыльцо. Надежды на спасение было все меньше и меньше. Я находилась черте где, посреди заброшенной деревни.
Сколько мы ехали на машине по проселочной дороге? Как далеко находится трасса? Смогу ли я до нее дойти? Я подумала о Алексее. Мне снова стало стыдно за брошенное обручальное кольцо. Я до сих пор чувствовала его отсутствие на безымянном пальце.
Интересно, ищет ли он меня? Алексей, за которого я вышла замуж, конечно перевернул бы все верх дном чтобы найти жену, но Кощей... Кощей, который забыл свои чувства, скорее всего сообщил бы в полицию о моей пропаже, может быть подключил связи и продолжил искать прежде всего иглу. Уверена, Кощей все еще надеялся, что после рождения ребенка бессмертие вернется к нему.
Показалась старая церковь. Я ускорила шаг. Значит мы находились не в деревне, а в селе. Не могло же оно все вымереть. Но чем ближе я подходила к зданию церкви, тем меньше верила в то, что найду хотя бы один жилой дом.
У колокольни не было крыши. С маленького купола давно сошло все золото и черный металлический крест едва был различим на фоне темно-синего, зимнего неба.
- Боже мой, - прошептала я, - пожалуйста...
Последние слова застряли у меня в горле. Видит Бог, мне было о чем попросить, но совесть не позволила продолжить. Сколько лет назад я была в последний раз в церкви? Классе в одиннадцатом на Пасху и то, потому что мама заставила меня тащить корзину с куличами и крашеными яйцами. Нет, поздно молиться и просить помощи.
Мне удалось выйти на дорогу. Назвать трассой однополосную колею было сложно. Ржавый, покосившийся дорожный знак гласил «п. Крутое». В нескольких метрах от него я увидела таксофон. На одном дыхании пробежав расстояние до него, я кинулась к трубке. Вызов на экстренные номера должен был быть бесплатным. Приложив холодный пластик к уху, я судорожно нажимала по кнопкам. Раздался длинный, едва слышимый гудок. Таксофон работал! Кто-то взял трубку, но я не смогла разобрать слов.
- Это Тишкина Ксения Константиновна, меня похитили и держат в заброшенном доме поселка Крутое. Умоляю, помогите...
На том конце послышался треск. Я попробовала набрать снова, но гудки исчезли. Таксофон сломался.
Холод давно пробрался под куртку. Меня била мелкая дрожь. Я уже не чувствовала ступней. Разве бессмертие не должно решать такие проблемы? Пора было думать о том, что делать дальше. За пятнадцать минут, что я простояла у дороги не проехала ни одна машина. Семён же мог в любой момент обнаружить мою пропажу и отправиться на поиски. Можно было выбрать направление дороги и идти до тех пор, пока не найду хотя бы одного живого человека или пока меня не настигнет Семён.
Я посмотрела с надеждой на таксофон. Каковы шансы, что оператор все расслышал? Может быть лучше остаться тут и стоять около вывески? Ну нет. Так Семён быстрее меня найдет. И я пошла вперед. Не знаю куда, но вперед...
Ночное небо все еще было иссиня черным. Светало очень поздно, около десяти часов утра, а дорога все не кончалась. Навалилась усталость, я немного согрелась и стала зевать. Ужасно хотелось спать. Разбитая остановка у обочины каким-то чудом сохранила лавочку. Я села на нее и прижалась к стене. Возможно мне повезет и утром проедет автобус. Глаза сами собой закрылись. По телу разлилось тепло. Нельзя было спать. Я это знала, но ничего уже не могла с собой поделать.
