Игорь тем временем, скатился со ступенек и зашел за угол дома, затем отчего-то резко остановился, вернулся и потопал к калитке. Ну, собственно, парнишка принял верное решение. Теперь может сказать, что зашел к деду, дома никого, вот и присел на порожек подождать. Ну а дальше зависит от того, как поведет диалог Анна Сергеевна.

Поможет выкрутиться, типа поверит, или задержит до появления сельского органа правопорядка. Я надеялся на второе. Могу ошибаться, но мне показалось, женщина тоже решила, что Игорька не стоит сдавать властям.

Бабуля перешла через дорогу и подошла к калитке в тот самый момент, когда Васильков до нее добрался.

А дальше как в глупом кино. Игорек, который вертел головой по сторонам, отслеживая других бдительных соседей, замер в шаг от калитке, глядя на Анну Сергеевну как мышь на кота.

Бабулька не спешила открывать двери, стояла в метре от дверцы, разглядывая чужака. Дальше все понеслось стремительно. Я слышал, как женщина хорошо поставленным голосом поздоровалась с молодым человеком и поинтересовалась, кто он и что делает в чужом дворе.

Васильков растеряно затоптался на месте и что-то залопотал в свое оправдание, но вот что, я не слышал, слишком далеко находился. Судя по всему, соврал что-то про родственные связи, потому что следующий вопрос Анны Сергеевны прозвучал с недоверчивым удивлением.

— Родственник? Федор Васильевич не говорил, что у него родственники имеются, такие молодые и наглые.

Игорек снова что-то запел соловьев, нервничая все больше. Где-то в конце улицы раздавалось едва различимое тарахтение мотора. Видимо, участковый отобедал, точнее, позавтракал второй раз, и теперь спешил на призыв неизвестной мне Власьевны.

Парень и вовсе перепугался. Одно дело вешать на уши лапшу разъединственной приставучей тетке, совсем другое, если к ней присоединиться еще кто-то из односельчан. К тому же Анна Сергеевна как назло задавала вопросы громко и четко, в отличие от Игорька, который старался не привлекать внимания к беседе и разговаривал вполголоса.

— А где сам Федор Васильевич? — принялась пытать парня соседка. — Ах, не знаете! Сказал, приезжай, а самого дома нет? Надо же, какое огорчение. И давно позвал? Ах, недавно. Ну надо же. А зачем? Просто в гости? Так, а по двору Вы зачем шастали, что искали? Не шастали и не искали? Молодой человек, я, конечно, на пенсии, но из ума пока не выжила и не ослепла. Полчаса наблюдаю за Вашим шатаниями и рысканьями. Ах, я не так все поняла! Ну, надо же. — Анна Сергеевна всплеснула руками, переводя дух, покачала головой. — А как же это еще можно понимать? Хозяина нет дома, чужой человек ходит по двору, заглядывает во все сараи. Как это еще понимать? Никогда в деревне не был? Интересует антураж? Ну, надо же, слова-то какие. Вот сейчас наш участковый и покажет вам наш деревенский антураж во всей, так сказать, красе. Вон тарахтит на своей мотоциклетке.

Этих слов нервы Игорька не выдержали, он подпрыгнул к калитке, рванул на себя ручку, застыл, когда дверца не открылась. Потом вспомнил, что калитка-то заперта на замок, подскочит к забору, подпрыгнул, перекинул ногу, застрял, но все-таки справился с задачей, перевалился через край и рухнул на землю.

Оттолкнул Анну Сергеевну так, которая шагнула к нему, да так, что женщина едва не упала, и заметался возле двора. Развернулся было в сторону остановки, но оттуда все сильнее слышался рокот мотоцикла. Тогда Васильков припустил в противоположную сторону, виляя, как заяц, торопясь добежать до колхозных полей и спрятаться в колосьях.

Ну, Анна Сергеевна, ну, мастерица. Я уж думал, не дожмет, и придется Игоряше объясняться с милиционером. Но отчего-то женщина тоже не очень хотела встречи неведомого Виктора Михайловича с чужаком, ошивающимся во дворе у старого архивариуса. Не нравилось мне все это. Ох, как же сильно мне все это не нравилось. Но сильнее всего то, что я с каждой секундой понимал обстановку все меньше и меньше!

Глава 18

Плюнув на конспирацию, я покинул свои заросли и подошел к забору. Светится не сильно не стал, скрылся за высокой розой. Успел увидеть, как Васильков нырнул в поле, обозвал еще в сотый раз идиотом, и отступил внутрь двора, чтобы подъехавший на мотоцикле с коляской участковый меня не обнаружил, оставалось только ждать Анну Сергеевну и надеяться, что она меня хот что-то объяснит и выпустит со своего двора живым.

Когда из соседнего двора выползла старушка божий одуванчик и решительно почапала в сторону мента и моей бабки, я напрягся. Вот он, момент истины: сдаст старая перечница свою соседку, расскажет про меня или нет? Я нисколько не сомневался, что это и есть та самая Власьевна, которая послала внучка за участковым.

Но бабулька с халате, калошах на шерстяной носок, беленьком платочке оказалась хитрее. Виктору Михайловичу она ничего не сказала про второго чужака. Синхронно пела вместе с Анной Сергеевной про удравшего пацаненка, который «через забор перемахнул аки тать ночной, а сам-то по всем дворам так и зыркал, не иначе искал, где что плохо лежит. Да у Васильича-то что найдешь-то? Окромя книжек ничего не водиться».

Участковый терпеливо слушал, иногда перебивая ушлую бабульку, задавая попутные вопросы и уточняя у моей укрывательнице: «Все так, Анна Сергеевна? Да не тарахти ты, Власьевна! И без тебя голова трещит!»

Примерно через полчаса участковый, умаявшись останавливать местную сплетницу, зашел в сопровождение дам во двор, обошел все владения Федора Васильевича, что-то поспрашивал еще, и троица покинула территорию.

На улице Анна Сергеевна отозвала Виктора Михайловича в сторонку и что-то наговорила ему на ухо. Бедная Власьевна едва шею не свернула, пытаясь услышать, о чем речь. Участковый сокрушенно покачал головой, пожал библиотекарше руку, залез на мотоцикл и отчалил в сторону полей. Вряд ли он надеялся отыскать беглеца. Хотел бы, помчался бы вдогонку, по горячим следам так сказать. А теперь уж чисто для проформы покатился. Непонятно, правда, зачем, но хозяин барин, как говорится.

Соседки проводили Михалыча взглядом, и пошли каждая к своему двору. И тут-то Власьевна пустила отравленную стрелу в спину Анны Сергеевны.

— Слышь, Сергевна, а ты чевой-то не сказала Михалычу, шо у тебя другой-то прячется? А?

Вот же зараза старая! И ведь выждала, да только одного не учла: в глаза говорит надо было, поморщилась моя бабулька как от зубной боли, а вот со спины даже не дрогнула. Не сбившись с шага ни на секунду,