до мокрых штанов тюремщик исчез, не заметив потери. Теперь надо действовать быстро. Горыныч опустил ключи на пол, аккуратно выбрал из связки свой (он знал его), схватил зубами, вставил в замочную скважину и повернул, несколько раз перехватывая в пасти. Замок скрипнул и открылся. Горыныч подхватил связку и вывалился из клетки в коридор.

Дракониха пристально следила за ним. Что дальше? Горыныч задрал голову и посмотрел вверх — над ними высилась раздвижная крыша. В хорошую погоду ее открывали, чтобы проветривать помещение, иногда оставляя на ночь. Сейчас крыша закрыта. Дракониха подошла к прутьям своей камеры, на ее чешуйчатой спине вздыбился мощный костяной гребень, настоящий живой таран, готовый к бою.

Мгновение драконы в упор смотрели друг на друга. С минуты на минуту могла обнаружиться пропажа. Горыныч решительно подошел к клетке сокамерницы и потряс связкой ключей. Во взгляде дикарки засветилась надежда. Она, кажется, жаждала свободы даже гораздо больше, чем сосед.

Но дракону требовалось подобрать ключ к замку камеры, и сейчас это ему никак не удавалось. Горыныч нервничал, менял ключи, клацал зубами, тяжело дышал, в пасти у него образовалась клейкая слюна, которая незамедлительно выползла наружу и повисла липкими лентами. С каждой секундой таяла надежда на побег, и тут язык драконихи скользнул по голове спасителя. Горыныч замер. Она верила в него!

Сразу всё получилось. Нужный ключ нашелся. Три поворота зубами — и дверь открыта. Настороженно оглядываясь и раздувая ноздри, дракониха вышла из клетки. Вид у дикарки был устрашающий, Горыныч даже немного струхнул. Перед ним стояло настоящее дикое животное, готовое биться насмерть за свою свободу.

В коридоре послышались шаги. Дракониха распустила крылья и начала вертикальный взлет. Она резко набрала скорость и ударилась спиной в крышу. На Горыныча полетели обломки, но крыша устояла, всё-таки дикарка в плену потеряла много сил, да и крыша оказалась на редкость прочной. Дракониха спланировала вниз, еле удержавшись, чтобы не упасть. Медлить было нельзя.

В коридоре появился стражник и закричал, зовя подмогу. Раздался топот, в коридор вбежало несколько человек с арбалетами в руках. Дракониха выпустила из пасти сноп огня. Охранники кинулись в укрытие.

Не медля ни секунды, Горыныч рванул вверх, перевернулся в воздухе и, что есть силы, ударил лапами в крышу. Его маневр ошеломил всех: и людей, и дракониху. Никто не ожидал от мелкого худосочного Горыныча такой смекалки. В крыше образовалась дыра, дракониха резко взлетела, ударилась в образовавшееся отверстие, расширив его. Она отодвинулась в сторону, давая ход Горынычу. Он вытянулся и как ракета влетел в проем. Следом, круша остатки крыши мощными крыльями, вылетела пленница. Раскатисто рыча, рванула вслед за Горынычем.

Это была настоящая победа!

Сейчас никто, даже целое войско верхотуров, не могло бы догнать беглецов. Попутный ветер подгонял их, и два дракона, опьяневшие от свободы, неслись к заветным горам.

Глава 15. Плен

Громыхающий старинный подъемник-гусеница тащил вверх ржавую кабинку. В железной клети находились двое приговоренных и четверо гвардейцев, один из которых — Илия Кривонос — с трудом сдерживал злобную ухмылку. Его везение объяснялось просто: Илия хотел поквитаться с Эрвином и вызвался сопровождать пленников. Подъемник, скрипя и трясясь, тащился всё выше и выше по склону горы.

Рядом с путешественниками стояли рюкзаки с теплой одеждой, палаткой и продуктами. Напутствие Ильзы было коротким. Через десять дней гусеница приползет за ними, если они не успеют вернуться, то спускаться придется самим. Говоря эти слова, Ильза Раструб посмотрела куда-то вдаль. «Вот и попрощались», — сказал тогда Эрвин и отвернулся.

В присутствии гвардейцев Соня и Эрвин не могли говорить. Они молча смотрели друг на друга. Лицо Эрвина было бесстрастным и отчужденным. Девушка не могла понять, отчего парень так набычился, будто готовился к серьезной заварушке. На самом деле, она была недалека от истины: взгляды, которыми обменивались Эрвин и гвардеец, вскоре сулили неприятное продолжение.

Девушка как могла, отгоняла тяжелые мысли, ей не терпелось остаться с Эрвином наедине, у нее созрел план. Подъемник, наконец, дополз до своей верхней точки, вздрогнул и остановился. Соня и Эрвин, водрузив рюкзаки на плечи, под прицелом гвардейцев вышли на пятачок перед гусеницей.

— Давай, давай вперед, — приказал старшина гвардейцев.

Эрвин, поворачиваясь спиной, отметил злорадный взгляд Илии, которым тот напутствовал парня. Путешественники двинулись вверх по каменистой, еле видимой тропе. Давненько по ней никто не ходил.

— Иди первая, — сказал Эрвин, оглянувшись назад, — быстрее.

— Что там?

По голосу юноши Соня безошибочно поняла, сейчас будут проблемы. И хотя ноги оскальзывались на крутой тропе, она прибавила шаг.

— Ишь, как запрыгали! — злорадно хохотнул вслед один из охранников.

В тот же самый миг щелкнул затвор. Эрвин оглянулся, успев крикнуть:

— Ложись!

Над головой просвистела пуля, Соня рухнула на жесткие камни.

— Бежим! — крикнул парень, подхватив Соню под руку.

Они ринулись по тропинке. Пули вжикали совсем рядом, взметались фонтанчики из земли, врезались в стволы кустарников. Каждую секунду Соня ждала, что одна из них вопьется в спину. Девушка задыхалась под тяжестью рюкзака, пот заливал лицо, в глазах потемнело. Эрвин прикрывал ее, это Соня поняла сразу. Значит, метили в него. Она поскользнулась, упала, Эрвин рухнул рядом, застонал.

— Ранили? — выдохнула она.

— Ерунда. Лежа мы хорошая мишень.

— Да, — Соня поднялась на четвереньки, рюкзак не давал сразу встать. Минутная передышка дала ей силы. Девушка устремилась вперед.

Тропинка вильнула в сторону, и силуэты беглецов стали хуже видны стрелку. За спиной послышался топот башмаков по каменистой почве.

— Беги, я разберусь! — крикнул Эрвин, сбросил рюкзак и развернулся навстречу противнику.

Пробежав по инерции еще несколько метров, Соня остановилась. Куда она мчится? Девушка обернулась, увидела, как Эрвин налетел на гвардейца, выбил у него огнестрел и принялся дубасить увальня изо всех сил. На помощь товарищу кинулся еще один молодец. Гвардеец был совсем близко, когда Соня подхватила огнестрел Илии, наставила на противника, нажала на курок. Мгновенно, без предупреждения. Грохот выстрела заставил охранника плашмя упасть на землю.

— Что нашел? — спросила Соня, тяжело дыша. — Так и лежи, — скомандовала она.

Гвардеец съежился, осознав, что девчонке нечего терять: она точно из психов, к тому же преступница. Простых смертных на Вершину не посылали. Двое других охранников, оставшихся на площадке возле гусеницы, не спешили на помощь товарищам. Они тянули шеи, пытаясь понять, на чьей стороне преимущество.

Перепачканный в пыли Кривонос тихо поскуливал, пока Эрвин вязал ему руки за спиной собственным ремнем.

— Вставай, смельчак, — парень пнул Илию. — Теперь я буду тебе в спину стрелять.

— Не надо! Пожалуйста! Мы же друзья, — захныкал Кривонос, давя на жалость.