Какой такой дом?! Он у меня уже был… Я обставляла его и готовила своими руками еду. Пусть она не могла насытить вампира, но могла принести удовольствие. А потом мы уехали оттуда, и все из-за моей глупости. Доверилась не тому!

А теперь так и вообще перестаю понимать, что происходит вокруг!

— Зувей… — голос был не своим. — Зачем..?

— Ну не переживай ты так! Вам сейчас это вредно. Приедем, и тебя осмотрят, все будет хорошо! — от веселости его тона мысленно застонала.

— Где? Куда ты меня уволок?! — черты его лица приобретали четкость. — Ублюдок!

— Ой! Зачем же так? — он стоял передо мной на коленях и выглядел несколько иначе.

Распущенные черные волосы обрамляли лицо и ложились волнами на плечи. Глаза весело сверкали, из-под густых ресниц. Яркая льняная рубашка цвета морской волны, была расстегнута, до самого пояса, и заправлена от него в свободные штаны столь же жизнерадостного цвета.

— Поведай-ка мне, красивая, как снимается эта ценная безделушка? — он потряс перед моим лицом, моей, все еще не ощущаемой, рукой с фамильным кольцом Сейвов.

— Ни как! — сама не ожидала от себя такого шума. — Хочешь снять, убей!

— Тц! — только языком цокнул, но руку бережно опустил на колени.

— Зувей, верни меня обратно. Зачем было отпускать, если можно было сразу похитить?! — я негодовала, но старалась не показать, что тело уже начинало мне повиноваться вновь. — Что еще за игры в кошки-мышки?!

— Да я и вовсе не пытался тебя умыкнуть в тот раз! — он расселся в кресле напротив. — Пока не унюхал интересный нюанс.

— Какой, мать его, нюанс?!

— Беременна. Да и не мальчиком к тому же! — он подтянул колено к груди и поставил на кресло ногу, одетую в странную обувь. — Такого подарка судьбы я не предполагал. Ты большая ценность.

— Зачем тебе, беременная женщина?! Ты что извращенец?! — большим усилием воли, заставляла себя сидеть неподвижно.

— Ну что ты! Мне конечно неприятно, что ты была с другим, но и привязки у вас нет, а значит, ты свободна.

— И все-то ты знаешь!

— У вас на западе, такие инстинкты давно притупились. А мы остались, более чувствительны к таким мелочам. — он стал чистить апельсин, лежащий на его подлокотнике, но скользил по мне взглядом и я не двигалась.

— Восточник. Слышала я о ваших повадках, воровать чужих жен, но что бы вы этим занимались так далеко…

— Вынужденные меры, красивая. Всех нас порой подгоняют обстоятельства. Будешь? — и просто приставил к моим губам оранжевую дольку.

Решила не брыкаться и открыла рот. Он вложил мне ее в губы и провел по нижней большим пальцем, облизывая при этом собственную. Так откровенно ко мне еще не клеились! даже Фабиан действовал прямолинейнее, без столь тонких ухищрений.

Зло, сверкая в его сторону глазами, повела головой и наконец, разобрала, что мы в узком пространстве, небольшого, но пафосно обставленного, самолета. Все вычурно-богатое, и прямо таки кричащие.

— Нравиться? — он довольно улыбался, видимо полагая впечатлить меня мишурой.

— Нет! Верни меня обратно! — потребовала, понимая абсурдность собственного требования.

— Ну, ничего, привыкнешь. — он великодушно кивнул, как бы принимая мои брыкания как неизбежную блажь.

— Не хочу привыкать к такой безвкусице! — бесила его сознательно, мне надоело видеть его контроль над ситуацией.

— Это пройдет. — непробиваемый тип!

— Зувей!!! — уже не просто кипела, булькала как чан с адовой лавой!

— Ах да! Совсем забыл. Теперь можешь звать меня настоящим именем — Трамий. Тебе это можно. — он продолжил расчленять апельсин.

— Так ты еще и обманщик! Сплошь фальшивка. Может у тебя и нос не настоящий? Или ты и вовсе не мужчина?! — при последних словах его подорвало с комфортабельного кресла, как кобру в бросок.

— Ну что ты, красивая? Неужели хочешь сейчас это проверить? Тебе бы конечно нежелательно, но если хочешь, я могу быть предельно нежен. Тебе понравиться. Думаю твой бывший, так бы не смог! Я могу тебя, удивить, поверь… — он оперся руками о мои подлокотники и нависал так низко, что его волосы щекотали мне щеку.

— Да я удивлюсь, если ты снимешь штаны, и там хоть что-нибудь окажется! — выплевывала ему слова в лицо и молилась, только бы не переоценить себя!

Он зло сощурил глаза и начал склоняться еще ниже, с явным намерением приложиться к моим губам. Ну, уж нет!

Все силы вложила в толчок, который сделала подрагивающими руками, ему прямо в грудь. И пока он красиво отлетал в потолок салона, рванула в противоположном направлении. Где то здесь должна быть уборная, можно будет хоть на миг от него скрыться.

Но за шторкой оказался не конец салона и дверь в уборную, а еще один отсек с креслами, и он был укомплектован вампирами под завязку. Десять пар глаз уставились на меня. Почти все такие же смуглые и черноволосые, лишь пара со светлыми волосами. Все желтые глаза тут же приняли серые оттенки. А я встала, как вкопанная, от неожиданности.

— Далеко собралась? — из-за спины послышался насмешливый голос Зувея-Трамия — Или летать умеешь, красивая?

Мужчины начали прыскать со смеху.

— Да скорее ты, чем я. Понравилось, парить под потолком? — бросила, так и не обернувшись.

На талии сомкнулись руки, железной хваткой. Волосы на затылке зашевелились от дыхания мужчины. Опять волнами начала накрывать паника, а на смену сразу же злость.

— Мы это с тобой обсудим, как только останемся одни. — нотки обещания вызвали резкое отторжение. — Я научу тебя просить прощения, не сомневайся.

— Не надейся! Некоторые уже пытались, и были поубедительнее тебя! — меня резко развернули и втолкнули обратно в "салон люкс".

— Сядь. — холодный тон не терпел возражений.

Я его слишком хорошо знала. Отец и братья ими отлично пользовались, и у меня к таким интонациям уже был иммунитет. Но стоит опять попридержать язык и сыграть по его правилам, может, выиграю немного времени, если не буду сильно взбрыкивать. А то вдруг, им руководит только охотничий инстинкт.

— Как скажешь. — все же процедила сквозь зубы, что бы ни переигрывать в покорность.

Опустилась в кресло и призадумалась, глядя на то, как вальяжно расположился мой попутчик.

— А ты не мог бы поподробнее рассказать, какого… я тебе понадобилась? — смиренно сложила руки на коленях, и вопрошающе уставилась на оппонента.

Теперь он был серьезен и собран, совсем ни такой, каким привыкла его видеть. Сел в кресло в расслабленной позе, но взгляд был просто стальной.

— Давай не будем играть. Ты прекрасно понимаешь, зачем ты мне. Дело только в тонкостях, к которым ваш западный разум