– Мисс Бельфлёр, прошло слишком много времени.

Его мать останавливается чуть поодаль.

– Не верится, что я в доме фейри. Понятия не имела, что они такие цивилизованные. Полагаю, Эдвард, стоило взять с собой детей.

Ее муж фыркает.

– Осмелюсь предположить, что они бы вели себя не лучшим образом.

– О, ты совершенно прав, – соглашается миссис Астон и поворачивается ко мне: – Так здорово, что вы решили устроиться на работу к фейри, хотя ума не приложу, зачем вам это понадобилось. Я была уверена, что вы планируете стать замужней дамой, а не старой девой.

Гэвин отпускает мою руку и похлопывает свою мать по плечу.

– Женщина может думать и о браке, и о работе, мама. На дворе новая эпоха.

Миссис Астон пытается выдавить улыбку, но та больше похожа на гримасу.

– Полагаю, ты можешь быть прав, дорогой.

Гэвин снова смотрит на меня.

– Я, например, считаю, это замечательно, что вы решили устроиться на работу. По-моему, это воодушевляет, когда женщина доказывает, что она упорно трудится наравне со мной.

Меня охватывает удивление. Его слова прозвучали… разумно. И даже походят на комплимент. Возможно ли, что у меня сложилось неверное впечатление о Гэвине Астоне?

– Само собой, замужем вам работать не придется, – добавляет он. – Но я думаю, что работа – самое привлекательное увлечение для молодой леди. Эдакий способ познать мир за пределами платьев и танцев.

И тут я понимаю, что первое впечатление оказалось верным. Гэвин Астон – болван.

– Вы неправильно поняли, сэр. Моя работа – не увлечение, которым можно занять свободное время до похода к алтарю, а полноценная альтернатива браку.

Миссис Астон резко вздыхает. Ее сын, однако, весело качает головой:

– Умна и весела. Мисс Бельфлёр, вы настоящая находка.

Мои плечи напрягаются от нахлынувшей ярости, я уже открываю рот, чтобы ляпнуть что-нибудь неприемлемое, но меня спасает возникающая в дверях фигура. У меня перехватывает дыхание, ярость улетучивается, в лице не остается ни кровинки.

Эллиот.

Рядом с ним стоит лакей и объявляет о его прибытии:

– Мистер Эллиот Рочестер.

Эллиот медленно переступает порог, и в гостиной воцаряется тишина. У него уверенная, как будто продуманная походка, хромота, вызванная наличием протеза, едва различима. Волосы были аккуратно уложены в современном стиле. Темно-зеленый костюм и золотистый жилет сидят безупречно, отличая его от облаченных в черно-белое мужчин и выделяя его суть – натуру фейри. Крой пиджака подчеркивает его широкие плечи, а узкие брюки – мускулатуру бедер.

– Добрый день, – произносит он низким и глубоким голосом, прежде я таких интонаций не слышала.

Он глазами обводит восхищенную аудиторию и смотрит на меня.

Под его пристальным взглядом мое сердце начинает колотиться. Мне этого хватает, чтобы приставучие мысли растворились и я забыла, почему вообще на него разозлилась. Хотя, очевидно, он так и не усвоил урок о том, что пялиться… Ох! Вспомнив о своих обязанностях, качаю головой и бросаюсь к нему.

– Мистер Рочестер, пожалуйста, познакомьтесь с любезной хозяйкой приема, мисс Имоджен Коулман.

Имоджен, широко распахнув глаза, полные немого обожания, направляется к Эллиоту и приседает перед ним в глубоком реверансе.

– Мистер Рочестер, спасибо, что доверили мне пригласить гостей на сегодняшний ужин. Я так рада быть полезной.

Несколько напряженных мгновений Эллиот смотрит на Имоджен с непроницаемым выражением лица. Затем его губы дергаются. Один раз. Дважды. И наконец, он растягивает их в скромной улыбке. Его слова звучат плавно и заученно:

– Спасибо вам за то, что были так щедры и помогли организовать мой первый ужин с важнейшими жителями Вернона.

Имоджен сияет, встает рядом с ним и чуть ли не отталкивает меня, чтобы занять мое место.

– Позвольте представить мою мать, миссис Мэдди Коулман, и мою сестру, мисс Клару Коулман. – Обе приседают в реверансе, после чего Имоджен представляет остальных гостей, оставляя Эмбер напоследок. – А это моя сводная сестра, мисс Эмбер Монтгомери.

Я ошеломлена тем, что у Эмбер другая фамилия, но тут же вспоминаю то, о чем однажды рассказывала Имоджен. Миссис Мэдди Коулман трижды вдова, и после смерти ее последнего мужа, который, по всей видимости, был отцом Эмбер, она и ее девочки вернулись к девичьей фамилии Мэдди. Вполне логично, что Эмбер не последовала их примеру.

Эмбер с безучастным лицом приседает в реверансе, опустив глаза, и быстро отходит в сторону.

Имоджен поворачивается лицом к Эллиоту:

– Приступим к ужину?

Он косится на меня, и я едва заметно киваю, надеясь, что взглядом передала то, что он должен сказать. Предложи ей свою руку! Если он прочитал мои инструкции, то должен знать, что сейчас самое время проводить Имоджен в обеденный зал.

К моему облегчению, он протягивает руку, согнутую в локте.

– Позвольте проводить вас, мисс Коулман.

Хлопая ресницами, она кладет руку на сгиб его локтя и выжидающе смотрит на других гостей.

Они начинают разбиваться на пары, я с ужасом замечаю, что Гэвин устремляется ко мне.

– Можно? – спрашивает он, протягивая руку.

Прежде чем успеваю отказаться сама, вмешивается Имоджен и изумленно говорит:

– Не глупите, мистер Астон. Вы будете сопровождать мою мать. Я уже говорила, что мисс Бельфлёр работает здесь. Она не гостья на ужине.

Пускай от ее тона я ощетиниваюсь, она права. Невзирая на то что должность домоправителя в больших городах обычно считается уважаемой, гости ужина подобных чувств ко мне не питают. Для них я всего лишь прислуга, недостойная присутствовать на таком мероприятии. Учитывая нашу с Эллиотом размолвку, я почти уверена, что он воспользуется возможностью отослать меня. Если так он и поступит, я приму это и постараюсь поверить, что он сможет владеть собой до конца вечера.

– Напротив, – произносит он непоколебимо, – моя домоправительница присоединится к нам за ужином.

Я в равной степени чувствую облегчение и удивление.

– Спасибо, мистер Рочестер. Это большая честь для меня.

Имоджен поджимает губы.

– Вы так добры ко всему своему персоналу?

У Эллиота ходят желваки.

– Джемма…

У Имоджен глаза едва не выкатываются из орбит.

– Джемма? Вы обращаетесь к своему персоналу по именам?

Я изображаю легкомысленный смех.

– Я пытаюсь напоминать мистеру Рочестеру, что люди относятся к именам не с такой легкостью, как фейри. Для него этот обычай странный, и он все еще привыкает.

– Что ж, в таком случае, пожалуйста, зовите меня Имоджен.

Она поднимает на него глаза, и в выражении ее лица ясно читается, что она ждет ответного приглашения называть его по имени. Но этого не происходит.

– Продолжим? – спрашивает