осыпь меня проклятиями. Скажи, что я тебе жизнь сломала и все такое.

Я уже не слушала, что она там болтала — села в машину и поехала домой.

Впервые за несколько дней у меня появилась цель.

Глава 28

Я долго не решалась постучать в его дверь. Подходила, заносила руку, а потом трусливо капитулировала обратно к себе домой.

Нужно быть очень смелым, чтобы с достоинством признать свои ошибки и извиниться, и я была готова это сделать, но мысль, что мои извинения ему просто не нужны, заочно доводили до тремора.

Сейчас, когда мы в состоянии холодной войны, я могу хотя бы надеяться, что когда-нибудь все изменится, а своим визитом я поставлю окончательную точку.

А если он уже принял для себя решение и своим «прости, я погорячилась» я только унижу себя в его глазах? Лучше от этого мне точно не станет. Но я должна была пересилить себя и решиться, я же действительно обвинила его во всех грехах. Обвинила несправедливо!

Именно я, а не он, обязана сделать первый шаг, независимо от того, куда именно он приведет.

В очередной раз я вышла из своей квартиры и, не давая себе больше ни секунды на раздумья, подняла руку, чтобы надавить на звонок, как вдруг дверь неожиданно открылась.

Свят, небритый, стоял в своей порядком захламленной квартире и неприветливо смотрел на меня из-под нахмуренных бровей.

Возникло непреодолимое желание кинуться к нему на шею, но я сдержала порыв, как преждевременный и неуместный.

— Ну и? — он первым прервал затянувшуюся паузу.

— Я могу войти? Нам нужно поговорить.

Он, не раздумывая, посторонился, пропуская меня в свою холостяцкую берлогу. А сейчас она напоминала именно ее как никогда: и так не слишком помешанный на порядке парень совсем запустил свое жилище. Прямо на полу у кровати валялись коробки из-под пиццы, смятые жестяные банки и красочные флаеры из различных служб доставки.

— Так чем обязан? — напомнил о себе хозяин квартиры.

Я долго готовила длинную и красивую речь, где я, гордая и уверенная в себе, рассказываю о том, что узнала. Извиняюсь, но так, чтобы у него даже мысли не возникло провести параллель между моим раскаянием и унижением. Но придя к нему домой, увидев его, уже ставшего за какой-то короткий месяц таким родным, все заготовленные фразы куда-то мигом улетучились.

Я села на краешек высокого барного стула и, словно провинившуюся школьница, опустила глаза в пол.

— Прости меня, Свят, кажется, я здорово облажалась.

— Кажется?

— Я такая дура! Спустила на тебя всех собак не разобравшись в ситуации, даже не дав тебе шанса все объяснить. Я только сегодня узнала, что это не ты расклеил по всему универу те отвратительные фотографии…

— Да неужели, — он поставил локти на барную стойку с другой стороны и теперь наши лица разделяла лишь пара десятков сантиметров. — А ведь я говорил тебе, что не имею к этому никакого отношения.

— Говорил… Но и ты пойми меня, просто заберись в мою шкуру и посмотри на все случившееся моими глазами! — я больше не прятала взгляд, смотрела на него прямо и открыто. — Я просыпаюсь ночью и вижу как мой парень, едва занявшись сексом со мной, уезжает с ослепительной красоткой куда-то на такси. Со своей бывшей, на минуточку, подружкой.

— Подругой, — поправил он.

— Но я же этого не знала! Поставь себя на мое место. А если бы это я уехала вот так куда-то с каким-нибудь парнем похожим на брата Джуда Лоу, стал бы ты долго и мучительно разбираться в ситуации? Спокойно слушать меня, верить каждому слову? Да ты Соболеву палец сломал просто поддавшись порыву за обычный корявый подкат, боюсь подумать, что ты сделал бы и мне и тому симпатичному бедолаге.

Он, поджав губы, промолчал. Видимо, я попала в точку.

— И все это накануне моего дня рождения! Такой себе подарок, правда? Я приняла единственно верное, как мне тогда казалось, решение — просто улетела, чтобы не опускаться до унизительных разборок. Но признаюсь тебе — я надеялась. Надеялась, что ты прилетишь следом, попытаешься все объяснить и представь мои чувства, когда ты не вернулся не то, что раньше, не явился даже спустя сутки! А потом эти фотографии с твоего планшета на стенах университета, косые взгляды, смешки в спину и трудный разговор с твоим отцом… Я просто не выдержала и сломалась.

— Я же говорил тебе, что не мог прилететь потому что отменили все рейсы. Видела, сколько пропущенных у тебя было? Ты просто не дала мне ни слова вставить!

— Прости…

Он отвел взгляд к окну и, посозерцав какое-то время хмурое небо за окном, снова посмотрел на меня.

— Как ты узнала, что это был не я? Ну, те снимки.

— Олеся во всем призналась.

— Олеся? Это которая преподша? — он непритворно удивился. — Хочешь сказать, что это сделала она? Но… нахрена?

— Ты действительно ничего не помнишь?

— Помню что?

— То, что занимался с ней сексом в кабинке туалета клуба «Огни». Как такое можно забыть!

— Я много с кем занимался сексом, в клубах в том числе.

Я дико заревновала, но виду не подала. И не стала уточнять, до нашего разрыва он бегал по этим клубам или уже после.

— Она сказала, что это произошло в период, когда ты расстался со своей бывшей девушкой.

— Тогда понятно, то время я помню смутно. Может, и было, не исключаю, для меня та связь не имела никакого значения.

— А для нее имела! Между прочим, она влюблена в тебя уже несколько лет.

Он закатил глаза и шепотом выругался под нос.

— Ну я видел, конечно, что она ведет себя порой не совсем адекватно, но чтобы так…

— В общем, ее задело то, что мы теперь вместе… — он бросил на меня удивленный взгляд, а я не смогла сдержать осторожную улыбку: — Да, выходит, шифровались мы так себе. Она разозлилась и устроила это шоу с фото.

— Надеюсь, она не сказала тебе, что это я переслал их ей лично?

— Нет, их скинул ей Соболев. Помнишь, когда ты дал ключи от своей квартиры Лиле? Тогда она пригласила его.

— Я же говорил ему от нее отвалить! Кажется, до кого-то доходит слишком туго. Выходит, он рылся в моих личных вещах?

Я кивнула, и он снова выругался.

Я была счастлива видеть его таким, пусть злым и агрессивным — но живым и небезразличным. И ненависти в свою сторону я не чувствовала, хотя после слов, что я ему наговорила, это было бы