Ну а наутро нас находит бабушка.

– Да-а-а… Пусти козла в огород.

– Я ничего не делал!

– Ба, – я морщусь, – не ругай его. Это я пришла пытать, почему Андрей у нас остался. И уснула.

– Да, я так и подумала, – мрачно отвечает бабушка. – Будь добра, Альбина, поднимись и иди досыпать в свою комнату. Андрей, ты можешь подремать на диване в зале, пока я делаю завтрак. Твоя тетя уже звонила, просит тебя подойти для разговора.

– У нас школа, – зеваю я.

– Нет у вас школы, на улице минус тридцать. Актировка.

– Ура-а-а! – сонно, но радостно кричу я.

Потом все же заставляю себя подняться и плетусь в ванную.

– Ба, а где мои сапоги, которые похожи на валенки?

– Зачем тебе? Куда собралась?

– На работу. У Игоря зачетная неделя, просил подменять его по возможности. К тому же у нас скоро концерт, мне надо подготовиться.

– Какой еще концерт? – совершенно искренне и удивленно интересуется Лукин.

Впрочем, быстро забывает, направляясь в гостиную досматривать сны.

Одевшись, я напоминаю себе пингвина, замотанного в шарф. Под шубой лонгслив и свитер поверх, на ногах теплые сапоги из валяной овечьей шерсти, горло крепко замотано шарфом. Розовая шуба смотрится несуразно, и я рада, что Лукин дрыхнет и не видит меня в таком наряде.

Немного стыдно за то, что уснула рядом с ним на матрасе. И что бабушка это увидела. Теперь ее невозможно будет убедить, что между нами ничего нет!

Вскоре мысли о прошедшей ночи сменяются тревогами о грядущем. Едва выйдя из ванной, я написала менеджеру группы, якобы просто уточнить требования артистов (вдруг им нужно подать особые эклеры или минеральную воду?). Но на самом деле я втайне боюсь увидеть «извините, но вы ошиблись, к нам никто не обращался по поводу концерта».

Мой бюджет на рекламу иссяк. Денег больше нет, и даже если я вложу свои, отбить уже не успею. До Нового года меньше недели, концерт – мой единственный шанс вырваться вперед.

Когда я выхожу из подъезда в зимнюю сказку, окруженную застывшими во льду деревьями, в кармане вибрирует телефон.

«Альбина, здравствуйте. Особых требований нет, нужно, чтобы была чистая питьевая вода, лимонно-имбирный чай и что-то перекусить (без болгарского перца). Все остальное решим на месте».

Я выдыхаю. Концерту быть. В «Магии кофе» выступит один из моих любимых дуэтов, и все негативные отзывы от Мег останутся в прошлом.

– Кто же ты, чудо? – спрашиваю я, в очередной раз перечитывая переписку с тыквенно-пряным парнем.

Потом, повинуясь внезапному порыву, я смотрю наверх, выискивая взглядом свои окна. На секунду мне кажется, будто у окна виднеется силуэт.

И на всякий случай я машу ему рукой.

Глава 11

Перечно-пряный капучино

Весть о концерте «Золушки и Крыса» разносится по городу мгновенно. У меня несколько сотен репостов афиши из канала, бурные обсуждения во всех городских пабликах и ажиотаж в школе. Взрослые не очень интересуются современными группами, а вот молодежь в экстазе: звезды тик-тока у нас, в затрапезной кофейне с экстремально низким рейтингом. Есть что обсудить.

Все столики забронировали буквально в первые минуты после объявления. Кир усиленно советовал не делать свободный вход, а продавать билеты, но я, подумав, идею отвергла.

– Не мы оплатили выступление. Неправильно будет взять и продать результат чужого труда. Чужих переговоров. А главное – денежных вложений. Думаю, наш аноним не для этого оплатил группу.

– Ага, а для чего?

– Помочь справиться с хейтом. Чтобы перебить отзыв Мег, нам нужно что-то громкое. «Золушка и Крыс» – очень громко! Гости будут приходить, заказывать напитки, покупать десерты. Я еще взяла на реализацию немного товаров у самых популярных мастериц с маркета, так что можно будет купить блокнот и взять автограф, например. Должно быть выгоднее, чем продавать билеты.

Кир явно имел на этот счет другое мнение, но благоразумно промолчал.

И вот в день Х мы с самого утра в кофейне. Освобождаем место для музыкантов, расставляем штативы для трансляции (это просто невозможно не запостить!), проверяем все расходники и выкладываем на разморозку десерты.

Я так волнуюсь, словно от успешности концерта зависит моя жизнь. Клиенты все звонят и звонят, в успешности сомневаться не приходиться, но я почему-то не перестаю нервничать.

Третий трек. Мне нужно дождаться третий трек и поставить для парня его капучино.

– Третий трек, третий трек, – бормочу я себе под нос, нарезая круги по залу.

– Может, елку уберем? – задумчиво спрашивает Кир.

– Зачем?

– Место освободится. Вдруг танцевать пойдут?

– Без елки не то. – Я с гордостью смотрю на самый популярный декор в кофейне. Если у нас кто-то изъявляет желание сфотографироваться, то делают они это возле елки.

«Магия кофе» преображается. Столики выстраиваются перед импровизированной сценой, освобождая пространство у входа и стойки.

Как же здесь не хватает ремонта! Если поставить небольшой подиум, можно визуально разграничить пространство. В обычное время поставить туда столик со свечами для романтических свиданий, а вечерами в выходные проводить поэтические вечера, концерты, конкурсы. Или даже организовать книжный клуб. Почему у пенсионеров есть, а у молодежи ни одного? Книги и кофе – очень круто.

А еще у меня есть секрет. Я никому о нем не рассказываю, но жутко волнуюсь. Даже сильнее, чем по поводу концерта.

– Может, вам договориться с мэрией и поставить летом столики на улице? – спрашивает Кир.

– Идея отличная, но это точно не ко мне. Всеми документами занимается Мария Январовна, да и летом я уже вряд ли смогу работать. Надеюсь все же куда-нибудь поступить. Ты, кстати, определился?

– Ну, – Кир пожимает плечами, – если случится чудо, и я-таки закончу школу, то думаю про колледж.

– А почему не ушел после девятого класса?

– Мама сказала: закончи одиннадцать – и делай, что хочешь. Я, правда, вообще ничего не хочу, мне нравится спорт. Думаю, пойду в физкультурный, попробую выучиться