– Что, во имя семи небес, здесь происходит? – Это был женский голос. Сердитый голос, который заставил небесных пиратов нервно вытянуться по стойке смирно.

Эхо отпрянула, когда сквозь толпу пробилась женщина в треуголке с огромным кремовым пером и в сапогах с пряжками. Переборка нервно облизал губы. Эхо крепче сжала шпильку и сглотнула. Это была та самая ужасная Индиго Лил? Капитан Чёрных Небесных Волков, которая мазала лицо глиной цвета индиго и любила скармливать пальцы рук и ног её врагов облачным угрям? Что эта женщина сделала с её матерью? Что она собиралась сделать с ними?

– На доску их! – радостно завопила Флора.

Толпа небесных пиратов снова начала кричать, злобно глядя на Эхо и дёргая её из стороны в сторону.

– На доску! – ревели они. – На доску!

Лицо Горация застыло от страха, когда пираты повели его по палубе.

– Нет! – крикнула Эхо. – Я могу всё объяснить. Я не крала её, правда! – Но её голос был заглушён воем толпы. – Это шпилька моей матери, клянусь! – сказала Эхо со всхлипом. Она вырвалась из хватавших её рук, и шпилька, заскакав по доскам, приземлилась рядом с женскими ботинками.

Индиго Лил замерла.

– Прекратите, вы все, прекратите! – проревела она. Затем медленно наклонилась и подняла шпильку, вертя её в руках. Нахмурившись, она повернулась к Эхо: – Где ты её взяла?

– Она… Она принадлежала моей маме. Она оставила её мне, когда я была младенцем.

Лил схватила Эхо за подбородок, приподняв его, чтобы посмотреть на девочку, и стала изучать её лицо пронзительными серыми глазами.

– Оставила её где?

– В… в моей корзинке, приколотой под одеялами.

Хмурый взгляд Лил сменился выражением крайнего шока, а затем она посмотрела на Эхо с удивлением.

– Эхо? – спросила Лил, её сильный голос вдруг ослаб до хрипа. Она покачала головой и сняла шляпку, обнажив копну тёмных локонов, заколотых такой же шпилькой. Её глаза, каре-серые с золотыми искорками, встретились с глазами Эхо. – Эхо, это действительно ты?

Эхо изумлённо уставилась на неё, пытаясь разглядеть все детали сразу. Глаза Лил, серо-золотистые, были отражением глаз самой Эхо. Её кожу усеивали веснушки, даже темнее, чем у Эхо, а её волосы ниспадали до пояса дикой чёрной гривой. «Невозможные волосы, – подумала Эхо, – как у меня».

– М-мама? – Казалось, каждая клеточка в теле Эхо была напряжена. – Ты – Индиго Лил? Но у женщины на фотограмме были белые волосы…

Долгое мгновение Лил просто смотрела на неё, и Эхо запнулась. Её захлестнула волна страха. Её мать на самом деле небесный пират? И не просто какой-нибудь небесный пират, а ужасная Индиго Лил. Жестокий вор! Убийца!

– Дай мне посмотреть на тебя. – Лил взяла лицо Эхо в ладони и заглянула ей в глаза, не обращая внимания на остальных небесных пиратов, которые переглядывались в замешательстве. – Моя Эхо. Это действительно ты? Но как?

Эхо даже не могла пошевелиться, когда Лил, словно заворожённая, коснулась её волос, её лица. Она вдохнула запах корицы и пороха. Это всё было на самом деле?

– Конечно, это ты. Будто я могу в этом сомневаться. Мне не нужны доказательства. – Лил обвила Эхо руками, и её голос заглушили волосы девочки. – Я бы узнала тебя где угодно, Эхо. Моя дорогая Эхо. – Она отстранилась и снова посмотрела в глаза девочки. – Как сильно ты выросла.

– Я пришла, чтобы найти тебя. – Эхо протёрла глаза рукавом.

Мысли в её голове кружилась так быстро, что девочка не могла всего осознать. Неужели это место было ей предназначено? Среди воров и убийц?

– Настоящая авантюристка! – Лил впервые улыбнулась, и её глаза наполнились слезами. Затем она покачала головой, и её голос дрогнул, когда она произнесла: – Мне сказали, что ты умерла. Мне сказали… – Она глубоко вдохнула, и гнев внезапно вспыхнул в её глазах. – Этот мерзавец Альфонс сказал мне, что ты мертва. Я должна была догадаться, что он лжёт.

Эхо сглотнула. Значит, Лил её не забыла. Она просто не знала, что она жива.

– Мне тоже лгали, – сказала Эхо. – Всё, что у меня осталось от тебя – эта шпилька для волос.

Лил повертела её в руках. – Я обычно прятала её в твоей корзинке, чтобы король Альфонс не забрал. Ему не нравилось, что у меня есть что-то необычное. – Она передала шпильку обратно девочке. – Она твоя, Эхо. – Лил снова заключила дочь в объятия, и в объятиях пиратки, несмотря на страхи, несмотря на шок, беспокойство и замешательство, Эхо почему-то ощутила себя как дома.

Глава двадцать седьмая

Эхо и Лил наконец отстранились друг от друга, и Лил отступила назад, вытирая глаза рукавом. Она повернулась к остальным пиратам, которые нервно ковыряли ботинками палубу и смотрели себе под ноги.

– Ладно, ребята, я думаю, вы задолжали Эхо извинения.

Переборка, огромный пират с толстой шеей, выступил вперёд.

– Есть, кэп. Прости за недоразумение, – сказал он, залившись краской до самой лысины. – Я – Переборка, первый помощник и старший штурман. Приятно познакомиться. – Он протянул огромную руку с пальцами размером с сардельки. Эхо схватила один и пожала.

– А это Бети, – сказала Лил, когда вперёд выступила женщина в юбках со склянками. – Она корабельный врач.

– Насчёт твоих органов я просто шутила. – Бети ухмыльнулась, обнажив неровные передние зубы. Она достала маленькую закупоренную бутылочку из одного из многочисленных карманов, вшитых в её юбки, и помахала её перед Эхо. – У меня есть тоники от всех недугов. Если почувствуешь недомогание, просто приходи и найди меня. – Она подмигнула Горацию. – А вот у тебя, юноша, тут на руке синяк. – Бети осмотрела царапину у него на локте. – Уверен, что тебе не нужно… – Она сунула руку в другой карман и снова достала маленькую пилу.

– Нет, спасибо! – Лицо Горация посерело, и он в ужасе отступил назад.

Лил отмахнулась от Бети, а остальная команда захихикала.

– Убери её, Бети. Парень в порядке.

– Есть, капитан. – Женщина вернулась на место, шурша юбками.

Переборка наклонился и зашептал в ухо Эхо.

– Она умирает от желания отрезать кому-нибудь конечность. Никогда раньше такого не делала, видишь ли.

Лил продолжила:

– На чём мы остановились? Это Флора, корабельный мальчик. Вернее, девочка, конечно.

Тонконогая девчонка, которая нашла их на пляже, вытащила руку из кармана бриджей, чтобы застенчиво помахать Эхо и Горацию.

– Ты уже познакомился с Рогаткой. – Лил указала на седовласого пирата. – Он присматривает за вороньим гнездом и следит за исправностью такелажа. А это поварята, Картошка и Сковородка.

Двое одинаковых на вид мужчин в грязных белых комбинезонах высунули головы из люка и ухмыльнулись Эхо.

– Привет, – поприветствовала их девочка. – Я Эхо, а это моя ящерица, Гилберт, и мой друг, эм… – Она бросила нервный взгляд на Лил. Если Лил ненавидела короля Альфонса, то не хотела бы видеть его сына на корабле. Эхо быстро перебрала в уме варианты. – Боб.

– Рада приветствовать вас на борту, Гилберт и Боб, – сказала Лил. – Каждый друг Эхо – и наш