заминка, — вроде достаточно молодой, высокий, стройный… Однако ничего особо примечательного. По крайней мере, так показалось Наташе.

— Наташа? Это кто?

— Моя сменщица. В тот день работала она, а потом мне рассказала. Мы, знаете ли… — опять возникла заминка, — друг с другом делимся… Но это исключительно для внутреннего употребления. Вы же понимаете… — дама смущенно улыбнулась, — в этом корпусе живут особые постояльцы, и наша обязанность быть в курсе, но соблюдать правила приличия.

Ну да, конечно, подумал я, для внутреннего употребления. Интересно, кто к этому употреблению допущен? По крайней мере мне хозяйка элитного корпуса информацию выкладывает, хотя я никак не попадаю в круг посвященных. Впрочем, не стоит ее осуждать — собственное спокойствие дороже, а я весьма конкретно дал понять, что инцидент у речки вполне можно обратить в служебный недогляд с неприятными последствиями.

— К Виктории наведывался еще и третий мужчина, — напомнил я.

— А-а… — махнула рукой дама. — Он вас вряд ли заинтересует. Это ее отец. Привез Дубинину в санаторий, а потом еще раз ее навещал, как раз в мое дежурство. Лет шестидесяти, красавцем не назовешь, но видный, представительный…

— Крупного телосложения и в дымчатых очках? — Мне очень хотелось показать фотографию Валерия Аркадьевича, но я удержался.

— Совершенно верно, — подтвердила дама.

Точно, Сокольников — не усомнился я. Ну, конспиратор, не смутился любовницу дочкой представить. Интересно, как бы отреагировала на это Катя?

— А почему вы решили, что это отец Виктории?

— Он сам сказал: «Пойду навещу дочку».

— Ну, конечно, — не стал я раскрывать чужие секреты. — Кстати, не помните случайно, когда он в последний раз приезжал?

— Не помню, но вспомню, — пообещала дама и пододвинула к себе календарь. — Вот, именно в этот день. — Для пущей, вероятно, убедительности ткнула она пальцем в дату. — Точнее, в этот вечер. Потому что он приехал после восьми вечера и пробыл здесь часа полтора.

Эту дату я мог бы обвести красными, а может, и черными чернилами — именно в этот вечер Валерий Аркадьевич Сокольников исчез.

…У Виктории было достаточно времени, чтобы прийти в себя, но этого срока ей не хватило, потому что встретила она меня с явными признаками неугасшей истерики. Поначалу заставила минут пять топтаться около запертой двери, путано объясняя, дескать, очень устала, плохо себя чувствует и лучше бы нам поговорить, положим, завтра. Затем, смирившись с моей настойчивостью, все же впустила в номер (изысканно обставленные апартаменты из двух комнат), но при этом оставила двери распахнутыми. После чего велела сесть в кресло у окна, заняв выгодную, с ее точки зрения, позицию у порога.

Я выполнил указание безропотно, удобно расположился в мягком кресле и уставился на девушку с видом доброго ангела.

Пожалуй, ей было от силы лет тридцать — изящная шатенка с большими серыми глазами и миниатюрной попкой, которая вполне могла поместиться у Сокольникова на ладони. Я обычно не пытаюсь анализировать, почему та или иная женщина предпочитает того или иного мужчину, однако разделяю расхожее мнение, что большинство молодых женщин связывают с немолодыми мужчинами узы не столько чувств, сколько разума, причем весьма прагматичного. И эту прагматичность не способны скрыть ни томные взоры, ни сладкие речи.

Виктория производила совершенно иное впечатление. Утонченное бледное личико, детские ямочки на щеках, широко раскрытые глаза, порывистые движения — и такая незащищенность во всем облике…

— Меня зовут Игорь. — Я не люблю сидя разговаривать с женщиной, которая стоит, и потому предпринял попытку выбраться из кресла. Но Виктория тут же метнулась к открытой двери и разве что не выбежала в коридор, а посему я снова погрузился в мягкие подушки. — Вы, право же, странная, — произнес с упреком. — Я вас защитил, а вы же теперь смотрите на меня, как на врага.

— Кто вы? — спросила Виктория настороженно.

— Игорь Погребецкий, частный детектив.

Я решил не напрягать фантазию и придумывать красивую легенду.

— Кто?! — Виктория неожиданно с силой захлопнула дверь, подбежала к моему креслу и буквально впилась в меня взглядом. — Какой детектив?!

— Тот самый.

Она замерла.

— Вы все правильно поняли. Тот самый, который участвует в поиске Валерия Аркадьевича.

— Какого Валерия Аркадьевича? — Прозвучало это совершенно неубедительно.

— Перестаньте. — Я досадливо поморщился. — Не вынуждайте меня спускаться вниз, показывать дежурной фотографию Сокольникова и выслушивать, что это ваш отец. Ведь, кажется, он местному персоналу так представился?

Виктория, казалось, окаменела.

Я все-таки встал, Виктория, не отрывая от меня глаз, вынуждена была запрокинуть голову. Я осторожно взял девушку за плечи и опустил ее несопротивляющееся тело в соседнее кресло, после чего вернул собственное тело на прежнее место и продолжил:

— Мне известно, какие отношения связывают вас с Валерием Аркадьевичем, но, поверьте, не собираюсь предавать это огласке. Хотя вынужден вас разочаровать: о ваших отношениях знаю не только я, о чем вы наверняка догадываетесь.

— Почему? — прошептала она потерянно.

— Ну хотя бы потому, что по меньшей мере двое мужчин приезжали к вам, чтобы побеседовать о Сокольникове.

Сказал я это по наитию, но попал в точку. Виктория вся сжалась, ее бледное личико покрылось розовыми пятнами.

— Вы из того самого детективного агентства, о котором в газете и в Интернете писали?

— Совершенно верно.

— И вы действительно найдете Валерия Аркадьевича?

— Постараемся.

Она уткнулась лицом в ладошки и заплакала.

Право же, в отношениях мужчины и женщины нет готового сценария. Я был убежден, что это Сокольников первым положил глаз на хорошенькую бухгалтершу, но оказалось совсем наоборот. Более того, когда Виктория впервые увидела Сокольникова, она работала в одной коммерческой фирме и даже не подозревала, что мужчина, который ей понравился, замдиректора машзавода.

Все произошло в начале декабря прошлого года, на нейтральной территории, а если по большому счету, то и вовсе вне территории — в чистом небе на высоте нескольких тысяч метров. Летели на самолете из Петербурга, места оказались рядом, настроение у обоих было хорошее, разговорчивое, и несколько часов тесного общения повлияли на Викторию совершенно неожиданным образом. Она вдруг поняла, что ее питерский любовник хоть и молод, но пуст, словно банка из-под выпитого пива, а этот немолодой мужчина интересен, значителен и, как это ни странно, учитывая разницу в возрасте, сексуально притягателен. В аэропорту девушку встречал брат на машине, Сокольников от услуги подвезти его до города отказался, зато не отказался продиктовать свой номер телефона в обмен на визитку Виктории.

Недели три она бесплодно ждала звонка, самой же навязываться было как-то неудобно, но тут подоспел Новый год, и Виктория сочла, что это вполне приличный повод объявиться с поздравлениями. Валерий Аркадьевич вспомнил ее сразу, был любезен, но не более, и девушка поняла: совместное пребывание в небе