неприятности. Моя обязанность — оградить ее от этих проблем, что я и сделал несколько минут назад.

Дама явно не относилась к пугливым, более того, она наверняка была весьма опытным служителем санатория и потому привыкла ко всякому, однако произнесенная тирада произвела на нее излишнее, на мой взгляд, впечатление. Она вдруг принялась кусать губы и нервно теребить абсолютно чистый лист бумаги.

— Да, вы абсолютно правильно догадались, — произнес я веско, — моя обязанность — охранять покой Виктории. Точно так же, как ваша — следить за всем и всеми, но держать язык за зубами. И мы оба выполняем свою работу. Однако бывают моменты, когда людям, подобным нам, приходится сотрудничать. И хотя вам этого совсем не хочется, ничего не попишешь, придется.

— За кого вы меня принимаете?! — попыталась возмутиться дама, но получилось у нее это не слишком убедительно. Либо она не обладала достаточным актерским даром, либо обладала достаточным умом, чтобы оценить бесплодность подобной игры.

— Я вас принимаю за образцового работника образцового санатория, который дорожит своим местом и пытается сделать все во благо клиентов.

Женщина кисло улыбнулась.

— Парень, который приходил к Виктории, попытался на нее напасть, но я вовремя подоспел, и все обошлось.

Женщина испуганно ахнула.

— Более того, мне хорошо известно, что к Виктории приезжали и другие мужчины, которых она не приглашала. — Мысленно я поблагодарил кокетку из службы размещения за любовь к завистливым сплетням и самого себя — за сообразительность: человек, которого приглашают в гости, по определению должен знать, в каком именно месте его ждут, а не выспрашивать адрес у посторонних.

Женщина настороженно прищурилась.

— И теперь очень надеюсь, вы мне опишете, как эти мужчины выглядели, потому что среди них есть такие, кому не следует к Виктории даже приближаться. Кстати, не могу вам не напомнить: если у Дубининой возникнут хоть малейшие неприятности, то неприятности еще в большей мере возникнут у вас, так как вы призваны охранять покой постояльцев. А я совершенно не заинтересован в том, чтобы доставлять лично вам неприятности. Уж поверьте.

Женщина внимательно посмотрела мне прямо в глаза и неожиданно усмехнулась.

— Вы абсолютно правы, молодой человек, я дорожу своим местом работы и потому — здесь вы опять же правы — умею держать язык за зубами. Это входит в мои служебные обязанности. Если я спрошу, кто вы такой, я могу услышать от вас как правду, так и ложь, а потому не собираюсь задавать подобный вопрос. Я могу также вызвать охрану, и вас отсюда выведут. Но это я тоже не собираюсь делать, потому что видела Викторию. Она забежала в корпус с перепуганным лицом. По большому счету, не мое дело разбираться с жизненными проблемами постояльцев, по крайней мере, если они об этом не просят. Но мои собственные жизненные проблемы меня заботят, и я стараюсь, чтобы их было как можно меньше. Если я выставлю вас вон, то не исключено, у меня появятся проблемы. А если все-таки побеседую с вами, то, возможно, все будет как раз наоборот, в том числе и у вполне милой девушки. В конце концов, вы не вызываете у меня внутреннего отторжения.

Нет, она определенно была разумной да к тому же образованной. Это вам не бабуля-вахтерша, не способная связать двух слов, — здесь прямо-таки речь светской дамы. Впрочем, я с самого начала предполагал, что ее наняли не из захолустной деревни.

— Премного буду вам благодарен, — почтительно склонил я голову.

Дама снова усмехнулась.

— Я в курсе, что Виктория Алексеевна не замужем, а потому общение с различными мужчинами никто не вправе поставить ей в вину, — заметила она. — К тому же сильно сомневаюсь, что мужчины, которые к ней приезжали, а их было трое, не считая вас, похожи на поклонников. Конечно, я могу ошибаться, но мне так кажется.

— Минуточку, — перебил я. — Разве вы работаете здесь круглосуточно?

— Нет, но я знаю.

Ну конечно, дежурные передают друг другу подробную информацию. Вот уж поистине, за фешенебельность приходится платить не только деньгами.

— Последнего мужчину вы видели, — продолжила дама. — Признаться, он сразу показался мне довольно странным. Поначалу долго топтался на пороге, явно очень нервничал, уточнил, в каком номере живет Виктория Алексеевна, а когда я сказала, что позвоню ей в номер и попрошу спуститься, безропотно согласился, хотя обычно в таких случаях людям это не нравится и они в той или иной форме возражают.

— А вы не пускаете в номера посторонних?

— Разумеется, пускаем, мы не имеем права вмешиваться в частную жизнь постояльцев. Но в отдельных случаях… В общем, это был как раз такой случай. Кстати, мужчина не был знаком с Дубининой, это совершенно точно. Я не успела ей позвонить, потому что она спустилась сама, отправилась на прогулку, а мужчина не обратил на нее внимания. Тут я и сказала, дескать, к вам, Виктория Алексеевна, пришли. Она посмотрела на него, как смотрят на незнакомых, а он тут же стал что-то тихо ей говорить, она пожала плечами, и они вместе вышли на улицу. А потом появились вы и заявили, что тот мужчина ваш приятель.

— Соврал, — повторил я.

— Однако сделали это весьма убедительно. — Она укоризненно покачала головой. — А я позже решила: тот мужчина потому и нервничал, что явился раньше вас.

— А с чего вдруг из-за этого нервничать?

— Может, вы ревнивы. А может, у вас какие-то общие дела. Почему я должна была в это вникать?

Действительно, вникать в такие тонкости ей было абсолютно ни к чему. А вот мне следовало — хоть и несколько в иные.

Парень с Викторией был не знаком, однако она спокойно пошла с ним к реке. Но ведь они шли через лес не молча, каким-то образом парень должен был объяснить свой визит, и Викторию ничто не насторожило. Я застал момент, когда парень уже разозлился, однако этому явно что-то предшествовало. Чем бы закончилось их общение, остается гадать, я сам себя лишил продолжения, но совершенно очевидно: испугала парня не столько моя реакция, сколько само появление.

— А по поводу того, что мужчина напал на Викторию Алексеевну, вы тоже меня обманули? — Лицо дамы внезапно изменилось, стало напряженным и неприязненным.

— Клянусь вам, нет! Потому и расспрашиваю. Я понятие не имею, кто тот человек, и это мне не нравится.

Лицо дамы расслабилось, а взгляд помягчел.

— На днях к Дубининой приезжал еще один мужчина, но тоже вряд ли поклонник. Он пробыл в номере Виктории Алексеевны от силы полчаса, а это, мне кажется, — женщина многозначительно опустила глаза, — слишком маленький срок для интимного свидания.

— И как он выглядел?

— Ну… — возникла легкая