— Отчего, кое-что знаю. Например, первентин в таблетках. Однажды видел в шприце, — я кажусь ей лохом или деревней? Или тем и другим вместе.

— Ого, у кого?

— У диверсантов. На таблетках фашист мог скакать три дня без сна. Однажды нарвались на таких. Мы уже второй день были в поиске и двое суток не спали. И тут на тебе, с неба прибыли пять здоровенных фашистов с взрывчаткой. Хорошо, что мы их первые увидели. Из пяти троих в воздухе сняли. А вот остальные задали нам жару. Нас было всего трое. Один практически прямо на меня упал, мы с ним возиться начали. Ребята со вторым справились кое-как, а мой меня помял изрядно и помчался в лес. У него в брюхе его же финка торчит, а он знай себе скачет через поваленные деревья. Всё же я его достал, но это был очень крепкий лось. Три пули из ТТ с десяти метров медведя остановят, а этот упал только после того, как башкой в берёзу воткнулся. Так он так и не подох. У него мы и нашли те таблеточки. Попробовали, конечно, интересно стало чего его так вштырило. Вернулись в расположение, я этого лося на плече донёс. И потом ещё два дня не спали, а вот как кончилось действие я пластом неделю лежал, пузыри пускал. Врач наш отругал меня и таблетки забрал. Говорили потом, что его медсестра как подорванная по госпиталю мечется, а у врача железная кровать в кабинете скрипит нещадно и вот-вот развалится.

— Нормально, доктор быстро сориентировался, — рассмеялась Настя, то есть Гюрза. — Но я сидела на героине. Страшная вещь, куда опаснее первентина. Всё началось у подружки на дне рождения. Я пришла к ней вся такая красивая с букетом цветов и тортиком малокалорийным. Как раз незадолго до этого я рассталась с парнем. Жуткий скряга оказался и подружка сказала, что её парень приведёт с собой друга. Одного я не поняла, она сказала вина не покупать, а захватить с собой минералки. Я ещё посмеялась над ней, мол, безалкогольное день рождение. Короче, познакомила она меня со своим и его другом, посидели, посмеялись. Затем парень подружки достаёт пакетик с бежевым порошком. Она шприцы одноразовые, видно, что они не впервые этим занимаются. Быстренько развели раствор и вмазались. Меня подружка спросила, но я отказалась, хотя было жутко интересно. В конечном итоге они дали мне понюхать дорожку. Так, мол, не привыкнешь и передоза не будет. Я, честно не фига не поняла с этой дорожки. Только всё чесаться стала и пить захотелось. Так мы лежали, слушали музыку, чесались. Часа через четыре они опять захотели. Ну и я с ними заодно.

— Зря, — сказал я.

— Интересно же, запретный плод сладок и всё такое. Вот в тот раз меня и накрыло. Все такие добрые, нежные вокруг. Настоящие друзья. Так мы зависали у подруги целую неделю, а потом героин кончился. Ребята сказали, что можно купить, но нужны деньги. Я дала. Ещё, ещё и не заметила, как оказалась без работы и стала продавать драгоценности и прочее. Остановиться я уже не могла. Через год я очутилась на панели. За дозу, за еду. Сколько их было я не помню. Перед моим глазами мелькали шприцы, граммы и чьи-то пардон половые органы. Я скатилась в самый низ, жила в подвале, откликалась на «эй, ты». Как-то за мной приехали двое и отвезли меня в посёлок к цыганам. Там начался полный трэш. Меня отдавали на сдачу, меня имели все, кто хотел. Я была прикована за ногу к батарее и спала на матрасе в подвале, Жень. Временами ко мне возвращалась память, и я с ужасом вспоминала кем, была раньше. Держали меня давно на маковой соломке изредка балуя героином. Вот тогда в меня вселился бес. Он постоянно твердил мне, что я должна убежать и убить кого-нибудь. Меня ломало и трясло. Я вот здесь в Улье много чего повидала. И ноги с руками мне отрывало, но боль во время ломки сильнее. От неё нет спасения, сколько раз я собиралась бросать и срывалась под давлением этой самой ломки.

Однажды под Новый Год мне удалось бежать. Цыгане отстегнули меня и помыли. Ждали своих друзей из другого табора и хотели похвастаться мной. А я убежала. Вылезла мокрая и голая в окно в ванной и ушла. Через забор по снегу доползла до трассы и упала там. Всё-таки я везучая, меня подобрала скорая. Болела я долго, врачи так и не смогли снять меня. Реланиум, метадон, всё без толку. Я жила как вампир на крысиной крови. В итоге сбежала оттуда. Слезла на винт и бухло. Под винтом представляешь нашла работу и парня. Смех, я ему, по-моему, ни разу правды не сказала. Да ещё и залетела от его начальника. Мы там вместе работали. Появились деньги, стала опять тайком покупать героин. И тут мальчик предложил жениться на мне. Увидел мой живот, страшную историю о том, что сама два месяца не знала, а теперь поздно делать аборт. Он дурачок обрадовался, чистый всё же мальчик был. И вот едем в загс. Белое платье, как у Иштар. Кукла к бамперу прикручена и попадаем в другой район.

Другой район, да что там, город был другим. Через два часа, не найдя ЗАГСа мы сели пить, и тут мой ненаглядный стал заражённым. Мне опять повезло, подобрали рейдеры. За мной уже зомбаки плетутся, кто-то прыгает, кто-то ползёт. Я вся в крови, в рваном платье и пьяная. И тут у меня случился выкидыш на фоне всего этого говна. Стою и чувствую, как по ногам течёт. Я чуть не рехнулась, села, платье разорвала и вижу весь этот трэш. У меня уже перевалило за пятый месяц. Плод лежит на земле. Махонький такой, с ладонь. Я подняла его, держу в руках. Он грамм четыреста весит и уже похож на человечка. Я, Жень, вскрыться хотела, а тут эти зомбаки из-за угла появляются. Я кое-как встала и побежала, обернулась один раз и вижу, что они его жрут. Меня вырвало, я как заору! Навстречу мне два мужика с автоматами. Думаю, ну всю, потёк чердак. Они меня под руки и на броню положили и привязали как куклу в кровавом белом платье. БТР вроде как у нас был. Прижилась как-то, не сошла с ума, а тут внешники