— Ага… — только и смогла выдавить я из себя, всё ещё находясь в полном шоке.

Не успела я полностью прийти в себя, а Ибрагим уже начал раздеваться. Кроме того, он совсем не стеснялся! Благо, я вовремя успела отвернуться. Ну почти… Ладно-ладно, совсем чуть-чуть подглядела! Всё-таки телосложение у парня было что надо, любой обзавидуется! А у меня, к тому же, уже кучу времени секса не было. По-настоящему отвернулась я лишь тогда, когда Ибрагим потянулся к трусам. Такое зрелище в моём состоянии определённо противопоказано. И о чём этот парень только думал? Я была уверена, что хотя бы их он точно оставит.

— Ты идёшь? — спросил Ибрагим, входя в реку подальше от водопада.

— Иду, — ответила я ему не очень уверенно.

Затем я потянулась к пуговице на своей блузке. Почему и зачем? Сама не до конца понимала. Я уже давно не наивная школьница и прекрасно знала, чем это в итоге может закончиться. Однако… Что-то настойчиво тянуло меня в реку, и точка. В итоге, я тоже сняла всё, что на мне было.

Вода, на удивление, оказалась тёплой и приятной. С другой стороны, почему «на удивление»? Несмотря на то, что в Алуине сейчас холодное время года, на Ланкасте климат куда теплее. Когда тело привыкло к воде и её температуре, я направилась к Ибрагиму. Он прислонился спиной к большому камню у противоположного берега реки и наблюдал за алой полосой света, что уходящее солнце оставило в небе. Недолго думая, я прислонилась к противоположной стене камня, чтобы он не видел меня, а я его.

— Какой ответ на свой вопрос ты надеялась услышать? — от его неожиданных слов моё сердце забилось чаще.

— Что? — я не сразу поняла, о чём он. А когда поняла, начала протестовать. — Да ничего я не хотела услышать. Уже и спросить нельзя?

— А мне кажется, ты ждала чего-то вроде: «Я остаюсь здесь, потому что не хочу тебя бросать. Дело не только в Мехмеде. Ты дорога мне, и я хочу помогать тебе по мере своих сил», — после этого его слегка изменившийся голос вновь стал нормальным. — Разве не так?

— Глупости! — возмутилась я, радуясь тому, что Ибрагим не видел, как я покраснела. — И что ты вообще несёшь⁈

Однако радость была недолгой. Внезапно парень оказался прямо передо мной. Я настолько разволновалась, что даже не услышала, как он подплыл. Его пронзительный взгляд, мокрые волосы, напряжённое лицо… Я не смогла вынести этот вид и отвернулась. Он же тем временем сказал, не отводя взгляда:

— Ну так это правда.

— «Что» правда? — переспросила я, чуть ли не заикаясь от лёгкой дрожи в теле, вызванной вовсе не холодом.

— Ты мне нравишься, Вика.

Значение этих слов я восприняла не сразу. А когда восприняла, то вначале не поверила. Лишь когда повернулась к Ибрагиму и увидела его решительное выражение лица, поняла, что он не шутил. Парень не дразнил меня и не прикалывался, он говорил более чем серьёзно.

— Ты имеешь в виду тело Наэль? — уточнила я на всякий случай, вспомнив о том, что Ибрагим — тот ещё любитель заглядывать к симпатичным проституткам. — Тело не совсем моё, если ты помнишь…

— Я знаю, — не дал он мне закончить. — И это не важно. Ведь впервые меня в девушке привлекает вовсе не оно.

Я хотела спросить и сказать ещё многое, но не смогла; слова будто застряли в горле. Ибрагим же тем временем воспринял моё молчание как согласие. Он убрал мокрую прядь с моего лица и потянулся к моим губам. Сердце забилось в бешеном ритме, и я также слегка подалась навстречу. Вдруг я поймала себя на мысли, что действительно хочу этого, однако в последний момент… Я снова увидела перед собой его, Максим стоял возле босса банды и улыбался моим страданиям.

— Нет! — я оттолкнула Ибрагима, прежде чем успела подумать.

— … — между нами повисла тишина. Ибрагим выглядел удивлённым, но не возмущался. А затем сказал следующее: — Прости. Мне показалось, что эти чувства взаимны.

Его рука мгновенно опустилась, а в глазах появилось неизвестное мне выражение. Не зная, как объяснить свой поспешный жест, я замерла, чувствуя, как между нами натягивается невидимая струна напряжения. Затем парень развернулся и направился к берегу. Вдруг я очень ясно поняла, что если не исправить эту ситуацию прямо сейчас, позже уже ничего не выйдет.

— Даже если бы они были взаимны, — начала я сбивчивым голосом, схватив его за руку. Благо, Ибрагим остановился, и я продолжила, — я слишком большая трусиха… Я боюсь по-настоящему доверять другим… И меня пугает, как я постепенно привязываюсь к тебе… Мне страшно снова оказаться преданной тем, кого я подпущу к себе слишком близко…

— В этом ты не одинока, — грустно сказал Ибрагим, повернувшись ко мне. Затем он понимающе улыбнулся, вернулся и резко прижал меня к себе. Своим голым и мокрым телом я ощутила его сильное и тёплое, отчего мне сразу стало в разы спокойнее. — Я тоже этого боюсь. И знаешь, мне кажется, в той или иной степени этот страх есть у всех. Мы можем бежать от него… Или бояться вместе, открывая для себя нечто новое.

На глаза навернулись слёзы, и я обняла его в ответ. Стало так тепло и хорошо. Я могла бы вечно так стоять, наслаждаясь моментом. Затем Ибрагим нежно провёл пальцами по моему подбородку, заставив посмотреть в его глаза. Когда он снова потянулся к моим губам, я больше не сопротивлялась. Этот поцелуй был самым сочным и чувственным в моей жизни. А ещё он был настоящим. Вдруг я осознала, что все мои поцелуи с Максимом на самом деле на вкус были не лучше резины.

— Я чувствую к тебе то же самое, — нежно прошептала я ему на ухо.

Когда Ибрагим подхватил меня на руки и понёс к берегу, впервые за долгое время я рассмеялась искренне и беззаботно. Он уложил меня на тёплый мох и стал изучать каждую клеточку моего тела. Я чувствовала сердцебиение Ибрагима, а он моё, в то время как наши дыхания смешивались, создавая свою собственную, неизвестную никому, мелодию. Каждое его прикосновение и движение находило с моей стороны двойной отклик, в то время как глупая, по-детски счастливая улыбка наотрез отказывалась сходить с моего лица.