– Вот и мне интересно: почему я так живу? – произнесла Инхён, ее голос слегка дрожал.

Ей очень хотелось кричать, но она не могла.

– Я никогда не мечтала о такой жизни, тут только моя вина. Чтобы многого добиться, нужны способности. Мне казалось, как только я приеду в Сеул, все станет хорошо. Я была идиоткой, которая ничего не понимала.

Инхён выпила еще макколи. Когда девушка наклонила шею, Гынён увидела на ней большие синяки, и снова у нее перехватило дыхание. Она подумала, как отреагировал бы Худжун, если бы узнал обо всем этом.

– Я так переживала за Худжуна, что не выдержала. Джей-Джей задумал подлость, но я не знала, какую именно. Сегодня, когда я выходила, он посмотрел на меня ехидно, словно все это связано со мной.

Инхён закусила губу, а затем нахмурилась, словно от боли.

– Мне хотелось поговорить с кем-нибудь. К сожалению, не так много людей, с которыми я могла бы обсудить это. Вот и позвонила тебе. Извини.

Девушка продолжала держать стакан с рисовым вином, ее руки слегка дрожали. Было видно: она чего-то боится.

– Пойдем со мной. Я помогу тебе.

Гынён вскочила и взяла Инхён за руку. Она постаралась сделать это как можно осторожнее, Инхён казалась ей очень хрупкой. Но девушка высвободилась из руки Гынён.

– Если просто уйду, ничего не изменится. Мне нужно убежать далеко-далеко, чтобы выжить. Джуни будет сильно страдать, но я знаю, он больше меня не любит.

Услышанное потрясло Гынён. Она вспомнила слова Худжуна о первой любви, которая для него навсегда останется шрамом. Теперь она понимала, что он имел в виду, когда сказал: «Это больше не любовь». Действительно ли сейчас он ничего не чувствовал?

– Оппа пожалел меня. Он винит себя за то, что не смог защитить меня. Наша любовь закончилась в тот момент, когда я ушла из компании.

Неужели? Говорили ли они об этом? Внезапно Гынён вдруг захотелось получить от нее расписку на этот счет.

– Знаю, прозвучит глупо, но мне тогда и правда очень нравился Джей-Джей.

Признание, полное сожалений.

– Он много знал, действовал и говорил без колебаний. И даже в чужой стране выглядел свободным. Однако Худжун признался раньше и общался со мной дольше. Тогда я была наивной, словно ребенок.

Инхён грустно улыбнулась, как бы признавая свой неправильный выбор.

– Я говорю о том, что не подозревала о подобном исходе. Нам всем пришлось пройти через очень долгий путь.

– Но Худжун все еще заботится о тебе, – тихо произнесла Гынён.

– Я знаю, поэтому и пришла к тебе. Думаю, он еще не понял, что его чувства – это уже не любовь, а сострадание. Если буду держаться за это, то Худжун никогда не сможет забыть меня. – Девушка вздохнула с сожалением. – Скажи ему, пусть не пытается больше меня защищать. Я виновата в своем неправильном выборе. Он достаточно натерпелся из-за меня, я больше не могу на это смотреть. Хочу, чтобы Худжун думал обо мне как о женщине, ставшей просто воспоминанием.

Инхён грустно опустила голову.

– Скажи ему это сама. Я не хочу быть посредником между вами.

Гынён не соврала, она не горела желанием передавать такое Худжуну.

В тот момент Худжун смотрел бы на нее и видел Инхён. Когда Гынён подумала об этом, ее сердце сжалось. Она испытала боль в груди, словно от удара ножом.

Вероятно, Худжун испытывал такую же боль каждый раз, когда встречал Инхён.

На мгновение она почувствовала, словно кровь, которая до этого циркулировала по телу, застыла.

– Ты ведь знаешь, что я не могу приближаться к нему.

Слова Инхён привели Гынён в чувство. Сейчас не время поддаваться эмоциям.

Гынён посмотрела на Инхён, глаза которой наполнились слезами. Почему Джей-Джей преследует такую невинную девушку? Все это время она не хотела верить, что мужчина болен и ему нужна помощь, но сегодня она убедилась: Джей-Джей должен лечиться. Он сумасшедший.

Гынён тоже заплакала из жалости к Инхён. Когда на ней был яркий макияж, такого не ощущалось, но сейчас она словно главная героиня из трагического фильма, которую было невыносимо жалко.

– Передай ему, пожалуйста, мои слова. И не оставляй его. – Инхён на мгновение задумалась, а потом продолжила: – Мне следовало закончить все тогда. Я не умела ни петь, ни играть, но слишком верила в свою мечту. Скорее это была жадность. Я хотела стать лучшей, но оказалось, я ни на что не годна. Я сожалею о своем решении каждый день.

Затуманенным взором Инхён посмотрела сначала на Гынён, затем на часы, а после медленно поднялась.

– Пришло время нам прощаться. Мне пора. Спасибо, что встретилась со мной. Давненько я так долго ни с кем не разговаривала.

Гынён окинула Инхён долгим взглядом, ожидая, что она скажет что-то еще. Но девушка лишь улыбнулась, словно вложив в это все эмоции.

– Надеюсь, мы когда-нибудь еще встретимся. Мы же встретимся? – осторожно спросила Инхён.

Антифанатка посмотрела на нее и кивнула. Инхён опять улыбнулась, словно ребенок, которому Санта пообещал подарки к Новому году.

– Спасибо! Я пойду.

Инхён тут же вышла из ресторанчика.

Все произошло так быстро. На глазах Гынён навернулись слезы, пока она наблюдала, как удаляется Инхён, чьи волосы развевались в лучах солнечного света. Интересно, куда она так спешит? Гынён задумалась, помогает ли время исцелять боль.

Инхён, перенесшая столько тягот, не выглядела смелой или неуязвимой. Она просто девушка, которая не могла забыть свою любовь и в то же время перестать беспокоиться за Худжуна, готового на все ради нее.

Гынён задумалась: что, если она настояла бы и они вместе с Инхён сбежали? По какой-то причине девушка чувствовала сожаление.

Как долго еще Инхён сможет так жить?

– Причина, по которой я решил покинуть компанию, заключается в том, что мне было некомфортно работать без какой-либо поддержки. Хотелось иметь право выбора, а его у меня не было.

Как только Гынён вернулась в квартиру и села на диван, она услышала голоса Худжуна и Джихяна.

– В данной ситуации это не произойдет быстро.

Девушка не знала, о чем говорили мужчины, но оба были слишком серьезными. Гынён молча посмотрела на них.

– Не обязательно быстро. Привет! – Во время разговора с Джихяном Худжун заметил Гынён.

– Что? – Погруженная в свои мысли Гынён посмотрела на Худжуна.

– О чем ты так задумалась?

Девушка не хотела обсуждать это при всех. Гынён прижала ладонь ко лбу, который пульсировал от головной боли.

– Я не собиралась говорить, – застонала Гынён и изогнула тело.

– Тебе нужно лекарство? – внимательно посмотрев