Оттуда на нее невидяще уставились застывшие глаза Эда. Энн осторожно прикрыла их. Теперь казалось, что он просто спит. Лицо Эдгара выглядело умиротворенным и расслабленным. Ей же хотелось выть, но запас слез иссяк. Глаза пекло, словно туда насыпали песка. Кинских зажмурилась и решительно выдохнула.

Потянула тело, вытаскивая из багажника на землю. Обыскала карманы и, ничего не найдя, остановилась. Эд был еще тем перестраховщиком: звонил ей всегда скрытно, чтобы в случае поимки ничто не указывало на нее, такую же программу он поставил на номер Энн.

Кинских взяла тело за ноги и поволокла в лес. Из-за холмистой местности тот, казалось, качался на волнах.

Минуя очередной овраг и взбираясь на возвышенность, Энн увидела яму, наполовину заваленную ветками. Она дотащила тело туда, уложила и прикрыла ветками и мхом. Энн хотела, чтобы труп быстро нашли, и не придумала ничего лучше, как оставить его так.

Вернувшись в машину, она больше не плакала. Добралась до квартиры, нашла в кухонном шкафу бутылку вина, которую держала на случай готовки. Отвинтила крышку, налила красное сухое в чашку для латте и выпила, насильно вливая в себя алкоголь. Затем стащила рубашку и сунула ее в мусорное ведро. Энн поплелась в душ. Мыслей не было, абсолютная пустота, черная дыра, которая грозила поглотить ее. Она не помнила, как дошла до дивана, села и уставилась в одну точку. Несмотря на все случившееся, Энн заснула. Беспокойный сон пришел позже в виде неясных видений леса, Эдгара, незнакомца, который снова и снова, усмехаясь, сворачивал шею ее другу.

* * *

«Дзынь! Дзынь! Дзынь!»

Энн пошевелилась и поморщилась.

«Дзынь!»

Она со стоном встала с дивана, еще не до конца проснувшись. Растирая лицо руками, пошла в сторону входной двери.

«Дзы-ы-ынь!» – Снова требовательно зазвонили в дверь, и Энн, не посмотрев в глазок, открыла. Замерла на секунду, не веря глазам, и испуганно попятилась от двери, зажав рот руками. В голове загудело, затылок онемел, и пол под ногами покачнулся.

– Что с тобой? – Обеспокоенный голос доносился, словно сквозь толщу воды.

Кинских больше не ощущала свое тело, но, прежде чем провалиться в черноту, боковым зрением она успела увидеть стремительно приближающийся паркетный пол.

Глава 10

Malum necessarium – necessarium.

Неизбежное зло – неизбежно.

«Пражский трдельник»

«За последние сутки в Праге пропало три человека – двое мужчин и женщина. Имена и подробное описание вы сможете найти по ссылке на сайте полиции.

На известной коневодческой ферме заболели лошади. Десять из них скончались в течение дня. Предварительный диагноз – сильное истощение, малокровие. Зоозащитники подали петицию в суд против жестокого обращения с животными и с требованием закрыть ферму.

Ночной инцидент произошел в замке Гоуска. По словам шефа полиции, там сработала сигнализация, и поступил звонок от владельца замка, живущего рядом. На проверку выехали сотрудники правопорядка. По словам полицейских и пана Шимонека – владельца, из здания доносился волчий вой. Зафиксировать преступника камерами наружного наблюдения не удалось. Полицейские свидетельствовали об огромном волке, который тащил человека без сознания. Зверь сбежал, получив смертельные ранения. Заявлений о пропаже людей в округе не было. Делом занимается полиция вместе с природоохранной лесной инспекцией.

Ваш Эл Вода».

Анета Кинских

Энн с трудом разлепила распухшие веки. Взгляд не хотел фокусироваться и просто скользил по обстановке гостиной. Стеллажи с книгами, обнимавшие две стены, два небольших гостевых дивана, стоящие посредине, и две противоположные стены, полностью стеклянные от потолка до пола, открывавшие вид на Прагу. Комод между диванами и рыжий ковер на полу.

Она попыталась вспомнить, когда успела лечь, и тут же вскочила на ноги. Покачнулась на пятках и позвала:

– Эдгар?

Одновременно с этим открыла ящик комода и, не глядя, запустила руку. Когда она купила этот небольшой одноэтажный дом, мама по старой традиции поставила ей пузырек со святой водой в прихожей. Выкинуть его у Энн не поднялась рука, но пузырек был сослан в комод и забыт. До сегодняшнего дня.

В гостиной появился напарник – полностью невредимый, со стаканом воды в руке. Земля осталась на его одежде, а на лице смешалась с веснушками, делая его похожим на трубочиста из сказок. Он двинулся к ней, явно собираясь что-то сказать.

«Или укусить», – подумала Энн и решилась. Она облила Эда святой водой, использовав весь запас. Он застыл, глаза стали размером с пятидесятикроновые монеты.

– Что? Зачем? – ошарашенно спросил Эдгар, отплевываясь.

Энн молча забрала у него протянутую склянку и жадно осушила, почувствовав себя лучше. Отставила стакан и, сдерживая слезы, обняла парня, крепко прижав к себе.

– Я весь в земле, – пытался отбиться он от объятий.

– Неважно!

Обнимая напарника, Энн улыбалась, чувствуя, как тепло разливается по телу и покалывает кончики пальцев. Она отстранилась первой и принялась трогать его шею, поворачивать голову, чтобы рассмотреть, нет ли где-то укусов.

– Но как? Ты же…

Эд высвободился и заглянул ей в глаза:

– Что вчера случилось?

– А что ты помнишь?

Он присел на диван и вытянул ноги. Погладил пальцами брови, а затем нервно провел рукой по волосам.

– Я поехал в Гоуску.

Энн кивнула и села на соседний диван, побуждая Эда продолжить рассказ.

– Я проник в часовню и нашел заказ. Едва достал гримуар, появился парень, на вид лет двадцати пяти. Увидев в моих руках гримуар, он словно сошел с ума, и мне показалось, что его глаза засветились желтым. Я спросил, кто он такой. Он ответил, что его зовут Роули, и эта вещь принадлежит ему. Я пытался сбежать, но он вдруг оказался слишком близко и врезал мне, ну а я ответил, ударив его по лицу гримуаром.

Эдгар поморщился, вспоминая.

– Я не уверен в том, что происходило потом. Может, от удара у меня начались галлюцинации, но этот Роули взмахнул рукой, и мое тело поднялось в воздух, врезалось в стену. Будто меня схватил за горло невидимый великан и держал, не давая вырваться. Потом я увидел, как ты вбежала в часовню. Мне не хватало воздуха, и перед глазами плыли цветные пятна. Роули что-то говорил тебе, а я почувствовал короткую, но адскую вспышку боли. Эд потер шею, зажмурив глаза.

– Я очнулся в лесу, недалеко от твоего дома. Почему я был в лесу, Энн? Что происходило, пока я валялся без сознания?

Кинских откашлялась и закусила губу.

«Ты был мертв! Я совершенно не представляю, как