После танцев девушек зажёгся свет, «Антарцит» заиграл нейтральный медленный блюз, и Карина предложила выпить и закусить. А потом потанцевать под живую музыку. Группа «Антарцит» была довольно известна в Н-ске. Часто показывали по телевизору на местных каналах. Как настоящие профессионалы, ребята могли сыграть абсолютно любую мелодию. И известную, и неизвестную, и даже свою. Свои, авторские песни у группы тоже неплохи, и даже намного лучше тех, что продавались в киосках на аудиокассетах. В последнее время страну буквально захлестнул поток низкокачественной диско-музыки, записанной, судя по звуку, чуть ли не на коленке.

Помня, что гуляет одна молодёжь и в основном она пока ещё не сильно вдарила, антрацитовцы заиграли случайную мелодию в стиле диско, в которой чередовались все известные хитовые песни в этом стиле, от «Ласкового мая» до «Модерн Токинг». В меру быстрая, она тягучим ритмом побуждала идти в пляс, особенно, ты чуть подбухавши. Немедленно почти вся тёплая компания вывалила на танцпол, и принялась отжигать, временами махая руками Жеке и Светке, чтоб присоединялись.

— Пойдем, тоже потрясемся! — предложила Сахариха. — Вон все наши уже на танцполе. Женяяя! Ну пошли!

— Пошли! — согласился захмелевший Жека, и встав со стула, картинно протянул руку подружке, приглашая танцевать.

Компания дружным свистом встретила решивших присоединиться к дискотеке Жеку и Светку. Сахариха уже порядком захмелела и в центре танцующих затеяла очень активный танец с Пущей, тряся сиськами вовсю и подражая танцовщицам из «Авроры». Компания встретила дружным хохотом этот перформанс.

Через несколько минут Карина дала знак музыкантам остановить музыку. Жека посмотрел на неё и удивился: девушка была в одежде чикагской мафии тридцатых-сороковых годов. Причём в одежде мужской. Чёрный мешковатый костюм и брюки, жилет со свисающей цепочкой часов, белая рубашка, полосатый галстук, широкая шляпа с высокой тульей и чёрной шёлковой лентой вокруг неё. Облик смотрелся настолько стильно и непривычно, что Жека с трудом узнал Карину, тем более что она нарисовала усы.

Тут же заиграла старая джазовая музыка, и на сцену вышли четыре девушки. Одеты они были так же, как Карина, но… Пиджаки были расстёгнуты, а под ними ничего не было! Голые белые груди свободно гуляли туда-сюда, иногда нагло высвечивая розовыми и коричневыми сосками наружу. Девушки изображали, конечно же, чикагских гангстеров времён Аль Капоне и сухого закона и якобы держали в руках автоматы с дисковыми магазинами, хотя на самом деле это были чёрные трости с металлическими набалдашниками. Но танец получился таким натуральным и правдоподобным, что об этом уже не вспоминалось.

Карина с девчонками показала ещё несколько интересных узнаваемых номеров, и все они были с элементами лёгкой эротики. Не пошлой, а привлекающей и восхищающей даже девчонок. Вся Жекина компания была в бешеном восторге, когда в конце вечера Карина объявила, что шоу закончено, и пригласила всех девушек на сцену для прощания со зрителями.

На эстраду вышли шестеро девчонок, и под громкие аплодисменты несколько раз поклонились, потом подняли в прощальном приветствии руки, и убежали прочь, во внутренние помещения ресторана. Вся компания стоя аплодировала артисткам.

— Жека, может надо было пригласить их, чтобы они посидели с нами? А то неловко как-то получается, — обеспокоенно спросила Сахариха, дёргая Жеку за рукав пиджака.

— Не Свет, неловко было бы звать их — они же на работе, — не согласился Жека. — А работу надо чётко отделять от развлечений. Или личных дел.

Эх, Жека, Жека, как же он был прав…

Глава 19

Майские хлопоты

Праздник закончился шикарным салютом, который Славян заказал в одной из фирм, специализирующейся на праздниках и открывшейся относительно недавно. Такого скромный провинциальный Н-ск ещё не видел. А в одиннадцать часов вечера, как только стемнело, нанятые спецы стали вытаскивать из «Камаза» с тентом какие-то трубы, расставлять их на асфальте.

— Так! Алё! Слушайте все сюда! — бухой Славян вышел на середину зала. — Все на улицу! Я для вас сюрпрайс приготовил.

— А чё? Чё там? — раздались недоуменные голоса.

— Идите, и всё увидите! — Славян махнул рукой и, покачиваясь, пошёл вниз по лестнице. Вся пьяная компания ломанулась за ним с визгом и хохотом.

Только вышли на крыльцо, как грянул залп, и вверх взлетел салют, рассыпаясь в вышине на тысячи цветных огней, озаривших темноту ночи. А потом ещё один, и ещё. Засыпающий город проснулся.

— Ура, товарищи! Ура! — кричала пьяная Сахариха, сбросив туфли и прыгая на широких гранитных плитах лестницы. — Как здорово, что мы все сегодня здесь! Офигеть, как классно! Ура! Я всех вас люблю!

— Давайте его качать, паршивца этакого! — заорал Митяй и схватил Жеку под мышки. К нему присоединился Славян, Графин, Клаус и вообще все, кто мог дотянуться.

— Э… Ребята… Вы чего?… — возмущался Жека, но его доводы не стали слушать, вскоре под хохот пацанов и радостный визг девчонок он уже взлетал вверх, что-то выкрикивая. Лицо было смеющимся и довольным.

Люди выглядывали из окружающих ресторан многоэтажек и с недоумением и злобой смотрели на этот праздник жизни. На празднично одетых людей, на салют, доступный им только на День города, да и то один на всех, на милицию, безучастно взирающую на пьяных богатеев, нарушающих общественный порядок… Может, и хотели бы что-то сказать, но не решились.

После салюта вернулись в ресторан, где посидели ещё немного, и к полуночи разъехались по домам. Так как водить машины никто оказался не в состоянии, вызвали три скорых помощи с медсанчасти металлургического комбината.

Наутро Жека проснулся у себя дома с гудящей головой и Сахарихой под боком, тихо сопящей. Как добрались вчера вечером, помнил смутно. Кажется, в скорой ещё пили захваченное бухло, пели песни. Потом… Жека приподнял голову и посмотрел на пол. Там кто-то точно спал. Похоже, вся компания забурилась к нему и завалилась спать прямо на пол, как были, в нарядной одежде.

Наутро выяснилось, что завалили не все — кто-то смог поехать к себе. Остался только самый стойкий — Митяй. Здоровяк лежал прямо на полу, подсунув под голову скатанный малиновый пиджак, и громко храпел. «Он же вроде приходил с девушкой. Как там её? Кажется, Жанна. Или не Жанна? Она-то где?» — подумал Жека, теперь уже окончательно просыпаясь.

Жанна лежала в спальне на кровати и уже не спала. Лежала и хлопала глазами на Жекиной кровати, натянув одеяло до