было невозможно. Только вперед. Она ненавидела Бериса за то, что он послал ее сюда, и чувствовала себя виноватой за это. Ей следовало быть дома, а не ввязываться в неприятности, к которым она не имела никакого отношения. И все же он отдал свою жизнь за нее, и этот долг толкал ее дальше.

Она была мокрой от пота и хватала ртом воздух, когда добралась до того, что выглядело как конец пути. Комната была большая и достаточно высока, чтобы в ней можно было стоять, слава Четырем Богам. Она соединялась с другими туннелями, которые вели в другие места Айсаира, и, на мгновение, Тиннстра запаниковала, что ей придется воспользоваться одним из них. Затем она увидела лестницу и стальной люк, который ждал ее наверху. Пожалуйста, пусть это будет концом.

Ее силы почти кончились, и Тиннстра с трудом поднялась по ступенькам. Она толкнула крышку люка; та открылась достаточно легко, и на нее хлынул свет. Она вскарабкалась в комнату наверху.

Меч опустился, остановившись в дюйме от ее лица:

— Кто ты?

Она застыла, уставившись на кончик лезвия, слишком напуганная, чтобы даже взглянуть на того, кто держал меч.

— Меня зовут… Меня зовут Тиннстра. Я сестра Бериса.

— Где Берис?

— Он мертв.

— Отойди, — крикнул другой мужчина. — Дай девушке выйти. Я ручаюсь за нее.

Тиннстра узнала голос. Она знала его всю свою жизнь. Она подняла глаза, когда мужчина, стоявший перед ней, отступил назад, и вот уже обладатель голоса проталкивается к ней. Генерал Харка. Ее крестный отец. Жив! Она не видела его с того дня в Котеге, когда… Ее глаза опустились, полные стыда и вины. Когда он исключил ее, и она сбежала, пока он в одиночку сражался с Черепами.

Он постарел за эти шесть месяцев. Глубокие морщины прорезали его лицо, а скулы стали еще более изможденными, чем когда-либо. Он носил длинные волосы до плеч, а его униформу заменила грязная уличная одежда. Он выглядел таким неухоженным, лишь бы не выглядеть, как Шулка. Однако на спине у него все еще был меч, несмотря на закон, запрещающий кому-либо, кроме эгрилов, носить оружие любого рода.

Она оглядела комнату. Харка был не единственным, кто нарушил этот закон. В комнате находилось около двадцати человек, и все они были вооружены. Готовы сражаться.

Харка помог ей подняться.

— Прошло много времени, Тиннстра, — сказал старик. — Должен признаться, не ожидал тебя увидеть. Я рад, что ты жива. — В его голосе прозвучала неподдельная привязанность.

Тиннстра поклонилась, ее щеки вспыхнули:

— Берис попросил меня прийти.

— Понял, — ответил генерал. — Я так понимаю, он...

— Он умер, сэр. Нас остановили на контрольно-пропускном пункте. Избранный проверил мои документы, и я подумала, что он собирается меня арестовать. Берис, должно быть, тоже так подумал. Он напал… он напал на Избранного... — Слова вырвались из Тиннстры, как и слезы. Она пыталась сохранить самообладание, но это было выше ее сил.

Подбежала еще одна женщина. Тиннстра узнала и ее — майор Маджас. Высокая, красивая женщина, она коротко стригла свои темные волосы. Шрам, старый и поблекший, тянулся от ее уха до подбородка:

— Где Берис?

Харка покачал головой:

— Мертв. Они встретили Избранного.

— А как же бумаги? Путевые письма? — спросила Маджас.

— Они... они у меня. — Тиннстра сняла пальто и протянула его Харка. — Документы спрятаны в подкладке. Один был потерян, когда умер Берис.

Харка положил руку на плечо Тиннстры:

— Ты молодец. Что произошло? Было ли что-то не так с твоими документами? Что тебя выдало?

— Я не знаю, — ответил Тиннстра. — Я даже не знаю, заподозрил ли он что-нибудь. Избранный просто держал меня за лицо. Было такое чувство, будто что-то прокрадывается в мой разум.

Харка взглянул на Маджас. Что-то невысказанное промелькнуло между ними, отчего Тиннстра испугалась еще больше.

— Что не так?

— Избранный мог быть телепатом, — ответил Харка.

— Телепатом? — повторила Тиннстра.

Маджас кивнула:

— Как много ты знаешь о наших планах?

— Берис… Берис сказал мне, как сюда добраться. — Тиннстра почувствовала, что съеживается под пристальным взглядом двух лидеров Шулка. — И то, что вы собираетесь сделать.

— Черт. — Маджас выглядела так, словно была готова убить Тиннстру. — Нам крышка.

— Мы этого не знаем, — ответил Харка. — Мы не можем быть уверены.

— Они отпустили тебя или ты сбежала? — спросила Маджас. — Подумай, девочка.

Тиннстра отступила на шаг:

— После того, как Избранный убил Бериса, он вернул мне документы и велел уходить. Череп фактически толкнул меня на мой путь.

— Зачем ему это делать? — Говоря это, Маджас сморщила нос, как будто ответ уже вызвал у нее отвращение.

Тиннстра не хотела отвечать. Ее щеки покраснели, когда она оглядела комнату, глядя куда угодно, лишь бы избежать пристального взгляда Маджас.

Но Маджас не собиралась отпускать ее так легко:

— Ну?

— Я была слишком напугана, чтобы пошевелиться.

— Клянусь Богами, — прошипела Маджас.

Харка шагнул вперед и разнял их:

— Полегче с девочкой. Она не одна из нас.

— Мне очень жаль, — ответила Тиннстра. — Послушайте, просто заберите письма, и я пойду своей дорогой. Я с самого начала не хотела в это ввязываться.

Маджас покачала головой:

— Ты никуда не пойдешь, девочка. Не раньше, чем все это закончится, так или иначе.

— Что вы имеете в виду? — спросила Тиннстра. — Я выполнила свою часть работы. Я принесла сюда ваши документы. Я хочу уйти.

— Мы не можем рисковать, — сказал Харка. — Ты слишком много знаешь. И эгрилы, возможно, уже в пути. — Он повернулся к Маджас. — Удвой охрану снаружи. Если Четыре Бога с нами, король и его семья скоро будут здесь, и мы сможем уйти до того, как это место будет обнаружено. У нас есть письма. Если мы будем действовать быстро, то все еще сможем вывезти всех из города. Фургоны готовы и стоят в конюшнях на Гаррет-стрит. Затем до Врат останется четыре дня. Мы все еще можем придерживаться плана.

Маджас поклонилась:

— Будет сделано.

Тиннстра смотрела, как Маджас уходит, чувствуя себя более потерянной, чем когда-либо:

— Пожалуйста, Берис обещал, что я смогу уйти, как только отдам письма.

— Просто подожди, Тиннстра. Постарайся немного отдохнуть, — ответил Харка. — Скоро ты сможешь отправиться в путь. Через минуту