Верховная убрала его отросшие золотистые кудри со спины, откидывая вперёд так, чтобы для всех сидящих за столом его плечи не просматривались, а её пальцы были также закрыты. Ведьма увлечённо, чувствуя своё превосходство, осторожно провела ногтем от его затылка вниз, вдоль позвоночника, заставив Антихриста едва заметно дёрнуться и напрячься. «Расслабьтесь, мистер Лэнгдон», — шепнула она медовым голоском так, чтобы услышал только он. Изящные пальчики незаметно юркнули под рубашку, прикасаясь непосредственно к мраморной коже. Девушка для отвода глаз массажными движениями прошлась ещё раз по плечам, захватывая часть спины, а потом игриво царапнула ямочку над ключицей. Антихрист горел и плавился, чувствуя себя беспомощно возбуждённым. Когда пальцы-перья невзначай огладили подбородок, спускаясь ниже, Лэнгдон неосознанно приоткрыл рот, выдохнув. Он мимолётно поднял голову, заглядывая в большие кофейные глаза, и Делия увидела в них столько ярости вперемешку с желанием, что голова закружилась. Возможно, ей стоит меньше выпивать, дабы её вторая игривая натура поменьше давала о себе знать, но плевать. Майкл такой слабый в её руках, ради этого можно ненадолго выйти за рамки. Корделия шепнула, перед тем, как вернуться на место, продолжая мучить его, почти не слышно: «Представь, где ещё эти пальцы могли бы тебя погладить». Антихрист чуть не поперхнулся от такого откровенного издевательства и понял, что из-за стола, пока все не разойдутся, действительно не поднимется, дабы не выдавать, во что вылились её манипуляции с его не очень-то и искушённым на ласки телом.

В эту ночь Верховная предусмотрительно заперла дверь в свою комнату.

* * *

— Зайди ко мне, Делия, — услышала просыпающаяся Верховная за стеной. О её полном имени Антихрист давно уже забыл, и переубедить его шансов не было, потому она просто смирилась.

— Чего тебе, Майкл? Я только проснулась, — уже стоя у него на пороге, недовольно поинтересовалась Верховная.

— Не буду мучить тебя ожиданием. Времени мало, — она переменилась в лице, хмуря брови. — Завтра мы едем на другой аванпост. Он переполнен, и нужно забрать сюда несколько человек.

— Мы?

— Я и ты, милая, что непонятного? — Майкл всё утро пытался завязать галстук, но руки не слушались, и он больше психовал.

— А я тебе там зачем? Забыл, как люди выглядят?

— Опять ты ядом прыскаешься, скорпиончик. Мне не нужны проблемы здесь, а если меня не будет рядом, ты со стопроцентной вероятностью их устроишь. Я не знаю, следят ли демоны за тобой, но не думаю, что они оставили тебя в покое.

Корделия вспомнила Астарота и мимолётно улыбнулась. Скорее всего, он последний искусный лжец и притворщик, но тот вечер они провели неплохо. Ведьма посмотрела на парня, что в который раз издевается над одеждой и, не выдержав этого безобразия, подошла к нему.

— А кто будет смотреть за всеми, пока мы в отъезде? — этот небесный ангелочек так мило и сосредоточенно завязывал ему галстук, что у Майкла миллионы частичек тока прошлись по телу, превращаясь в щекочущее кончики пальцев тепло.

— Твоя Миртл, может, — она внимательно посмотрела него. — Я тут больше адекватных не нахожу.

— Очень рискованно оставлять её здесь одну, я никуда не поеду.

— Корделия, рискованно направо и налево раздавать свою помощь и считать, что ты обязана. К тому же, на аванпосте тебя кое-кто ждёт. Я сохраню интригу, чтобы ты помучалась, а потом посмотрю, как ты в лице поменяешься, когда увидишь некоторых гостей.

— Если ты обманешь меня, Майкл, — она на секунду сжала галстук на его шее.

— Что?

— В комнату наказаний отправлю. — она быстренько смылась, оставляя его негодовать от её наглости.

Делию на станции ждёт сюрприз, не очень приятный для Майкла, но великолепный для неё самой. Он ухмыльнулся. «И что же ты со мной делаешь?!»

Плохое предчувствие

Ночь и свечи. Ты прости за такие раны. Ночь и свечи. Не смотри с любовью. Это слишком странно.

Корделия проснулась от навязчивого странного шума где-то рядом с её головой. Первая мысль — Майкл. Но ведьма чувствовала его энергию лучше своей собственной, да и если бы это был он, то девушка, к её великому сожалению, не проснулась бы. Антихрист лёг бы рядом, а она подкатилась ближе. Им обоим хватило двух совместных ночей, чтобы это понять, пусть эти ночи и не были её добровольным решением. Приди она в его покои, заберись к нему под одеяло, блондинка была уверенна, мужчина тут же утянул бы её в свои объятия, и хрен бы она встала, пока он не проснётся. Досадно, но факт.

Сейчас ведьма ощущала тёмную, зловещую ауру вокруг, давящую и пугающую. Демоны. Астарот, даже если и хотел её смерти, так пугать не стал бы, он предпочитал убивать медленно и чувственно, заставляя жертву даже не замечать под пеленой удовольствия, как жизнь медленно утекает из неё, если верить его же рассказам. Девушку подташнивало. Значит, Аграт. Вместе с тем и пугало. Вельзевул. Корделия резко села на кровати, оглядываясь, но ничего, кроме кромешной темноты не находила, лишь слышала, как над ухом кто-то противно хрипит и сипит. Верховная вновь повернула голову, но снова столкнулась с пустотой.

«Чёрт», — мысленно выругалась Делия, щелчком пальцев зажигая свечи. Комната ожила, и ведьма поняла, что за звук разбудил её. Мухи и комары. Прямо перед выходом пелена насекомых вертелась в суете, на одном месте, закрывая обзор на дверь.

— Делия, помоги, — задушенных хрип донёсся до её слуха. Такой знакомый, родной. В женском голосе слышался надрыв и близость смерти.

— Где ты? Что случилось? — девушка против воли натянула на себя одеяло, как зачарованная наблюдая за насекомыми.

— Я здесь, — теперь это был смеющийся, ледяной тон, что пробирал до мурашек. Завеса перед дверью растворилась, и перед её глазами предстала ужаснейшая картина: Мирт висела в воздухе, прибитая к двери пятью ножами. По одному на каждую конечность и последний в сердце. Тёмная, почти чёрная кровь струилась по ночной рубашке, а на лице застыла гримаса боли и ужаса.

— Миртл, — Корделия выкрикнула, но встать с постели не смогла, будто прибитая к ней.

На высушенном бледном лице рыжеволосой расползлась хищная улыбка, и она, не шевеля губами, заговорила:

— Посмотри, что ты натворила, Де-ли-я, — она звучало неестественно, злобно, противно. — Я мертва.

— Миртл, как? Я же…я же не… Кто это сделал с тобой? — ведьма выглядела ошарашенной, тряслась и плакала, не веря в увиденное. Нет. Она не может лишиться единственного любящего его человека.

— Ты! Ты сделала это со мной! Никчёмная Верховная, не смогла помочь. Ты погубила меня и всё человечество! — девушка ничего не понимала, просто с оцепенением смотрела, как