Шрифт:
Закладка:
— О чём ты?
— Я прекрасно знала, что рано или поздно ты придёшь за мной. — ответила Машуня: — Ты сам раззадорил меня. И… раз уж судьба даёт мне такой шанс — я буду использовать его до конца!
На неимоверной скорости, рапиристка подлетела ко мне и нагло затащила в женский туалет.
— Играй даже тогда, когда никто не видит… — проурчала она и буквально набросилась на меня.
— Ты совершаешь очень большую ошибку! — выдохнул я, пытаясь увернуться от настырных губ: — Мария… Мы на такое не договаривались!
— Даешь заднюю? Впрочем — мне уже всё равно! — мне даже стало немного не по себе, ибо Машуня вела себя крайне агрессивно. Второй по силе волшебник Универа, воспользовалась моим замешательством и затолкнула в кабинку. Я, естественно, сопротивлялся… Но рапиристка оказалась проворнее и усадила меня на стульчак, а сама прыгнула верхом на меня. Мратство… Да, какая муха её укусила⁈
— Влюблённые девушки — о-о-очень опасны… — прошептала Машуня, и только хотела впиться в меня губами, как по глазам ударила вспышка.
— Отличный кадр! — произнёс хитрый голосок, и на пороге кабинки показалась Глава кружка журналистики: — Голубки уединились в женском туалете во время бала… Или — Госпожа Слуцкая совратила первогодку в женском туалете… ЭТОТ ТИРАЖ СТАНЕТ ЛЕГЕНДАРНЫМ!!!
С этими словами, Рита пулей вылетела из туалета.
Отставив шокированную Машуню в сторонку, я активировал Предвиденье и пустился в погоню. Благо, что Глава кружка журналистов была хилой, поэтому догнать её не составило труда.
— Дай сюда! — прорычал я, и вытащив плёнку, испепелил её слабеньким конструктом Уси: — Какого чёрта, Рита⁈ Мы же договорились!
— Договорились, но… — Глава кружка тяжко вздохнула и опустила взгляд: — Студенческая газета умирает. Цензура попросту душит все интересующие студентов колонки! Чёртов песец убрал статьи со сплетницей-Владиславом и рисунки от Ворожеи-Игоря! Нас… никто не читает, Володь… Но зато я каждый день слышу — что там у Демидова? Опять он кого-то поколотил… Опять его застукали с девушкой. Мол, ходят слухи, что он встречается со своей старшей сестрой… и её лучшей подругой — одновременно… Все только и говорят, что про тебя! Ты — мой единственный шанс поднять былой интерес к газете… Люди обожают копаться в «грязном белье»! И Сплетница-Владислав был тому ярким доказательством…
— А, с чего ты взяла, что это мои проблемы? — поинтересовался я.
— А я и не говорю, что твои… Просто, я люблю свою газету! Это… моя жизнь. — всхлипнула Рита: — Поэтому, всё, что ты видишь — лишь жалкие потуги воскресить дело моей жизни.
— Твою ж… — я провёл ладонью по лицу: — Ты же от меня не отстанешь?
— Увы…
— И угрожать тебе — бесполезно.
— Ага… Алиса всем показала мои трусики… Бояться мне больше нечего. — с горечью согласилась Глава кружка.
— Так, может я дам тебе интервью по поводу турнира?
— Это уже не актуально… Нужно, что-нибудь взрывное. Реально интересное. А бой уже прошёл. Ты победил очень мощного противника и на этом — всё.
— Слушай… — я немного подумал: — Раз тебе нужна суперсенсация, то может быть, сделаем нечто такое, что будет выгодно нам двоим? Просто… Ну, вот эти фотографии с Машуней — отвратительный материал. А если мы с ней разойдёмся? Как она потом будет искать парня? Это поставит крест на её девичьей репутации! Ты это понимаешь?
— Понимаю. — вздохнула Рита: — Но, что тогда писать?
— Давай, я немного обмозгую это за сегодня и завтра, а потом мы встретимся и обсудим? Как тебе идея?
— А это точно будет взрывной материал? — с недоверием спросила Глава кружка.
— Даю слово! — поклялся я: — Но ты не будешь публиковать ничего про меня и Марию. Договорились?
— Ла-а-а-адно. — Рита пожала мою руку: — Но, учти, Владимир… Я хочу — бомбу. Прям, мощную! Чтобы все обалдели.
— Будет тебе бомба.
— Очень жду понедельника! — расхохотавшись, словно типичная злодейка, Глава кружка журналистов поспешила обратно в зал.
Повезло, что её выходка так шокировала Машуню, что бедная рапиристка окончательно пришла в себя.
— Боже… Что же я натворила⁈ — ужаснувшись, выдохнула она.
— Головой надо думать чаще. — усмехнувшись, ответил я: — Но мы с Ритой договорились. Она не будет ничего выкладывать.
— А фото?
— Пленка превращена в пыль.
— Фу-у-ух… Володь — ты чудо!
Взявшись за руки, мы с Машуней вернулись обратно в зал.
* * *
Если и есть пытки страшнее бастионского «Венца», так это — максимальное моральное унижение и испанский стыд за свои собственные действия. Конкурсы… Конкурсы, мать их трижды за ногу!
Как я и думал — на танцах никто не остановится. Да и светская болтовня успела наскучить к третьему часу мероприятия. Поэтому, после того, как все отведали горячее — Пуся вышла на сцену и объявила блок с «шутихами» и «подвижными играми».
Златан Всемогущий!
Бог свидетель — я уворачивался от неожиданных активностей всеми силами, но Ведьма-старшая всё равно поймала меня и заставила делать ужасы.
Нет… Это невыносимо!
Бегал за стульями… Читал стихи с пробкой во рту… Искал вещи. Бегал с Машуней на руках. Всем очень понравилось. Особенно — Машуне.
В общем, после блока с «шутихами» и «подвижными играми» мне хотелось раствориться… Или провалиться сквозь землю.
Когда Мавра объявила блок с финальными танцами — я хотел выдохнуть с облегчением, но не тут-то было. Богини очень хотели потанцевать, поэтому справедливо подошли ко мне с предложением. А, я что? Я — ничего. Отказать им было против моих сил.
Но одного танца с каждой было недостаточно. К тому же, Машуня всем своим видом говорила: «Друг, а ты не охренел ли часом? Ты, так-то мой парень, а не их.»
В общем, последние сорок минут бала я чувствовал себя последней плюшевой игрушкой на детском девичнике… Но главное — никого не обделил вниманием, поэтому все были счастливы!
Анубис долгое время отражал атаки наглых третьекурсниц, которые уже стёрли в пыль своих бедных кавалеров-первокурсников. Но сердце египетского бога не выдержало, и он… сбежал. Его пушистый желтоватый хвост промелькнул между столами и скрылся возле выхода. В принципе
