— Оружейный⁈ — изумился капитан Аникеев и не только он. — Ты собираешься что-то купить?

— Нет. Продать.

— Продать?!!

— Трофеи. Я же говорил. Стволы, ножи. Сейчас сдадим этот металлолом…

— Ты хочешь продать оружие⁈ Боевое оружие?!!

— Так точно, товарищ капитан. Хочу.

— Я не могу тебе этого позволить!

— С чего бы это?

— Даже если забить на то, что мы должны подобные трофеи сдавать, ты понимаешь, что оно может попасть к бандитам⁈

— Конечно. Более того, я уверен, что оно обязательно к ним рано или поздно попадет, так и что с того?

— Что с того⁈ Ты спрашиваешь: что с того?!! — буквально орал капитан. — А с того, что из него по нам стрелять будут!

— Ну, справедливости ради надо заметить, что это оружие уже было у бандитов и оно им, что характерно, ни хрена не помогло. Мы их всех загасили на таких дистанциях с которых стрелять из короткоствола по нам все равно что в небо. И потом, если дело дойдет до того, что бандиты начали палить в тебя из пистолета, то дело твое настолько дрянь, что хуже просто некуда, ибо стреляют они в тебя скорее всего пленного больше для развлечения заставляя «танцевать». Вообще пистолеты местным бандюкам больше для понтов нужны, так что ерунда это все.

— Лейтенант… не вынуждай меня прибегать к крайним мерам…

— Товарищ капитан, — встал напротив Аникеева Анатолий и упер в него жесткий взгляд. — Вы можете меня сдать особисту, только я отопрусь, переведя ситуацию на личный конфликт. Мало ли что здесь произошло? Повздорили, бывает — молодые и горячие. Максимум что мне грозит — увольнение с позором, ибо никто скандала раздувать не станет, никому это не нужно так как ударит по всем отдачей. Думаете меня это как-то опечалит? Да ни хрена. Вот только все это ничего не изменит, стволы у бандитов будут, эти или другие — неважно, тут этого дерьма навалом, стоит столько же, сколько у нас игрушечный стреляющий пистонами, их тут в десятках кустарных мастерских выпиливают, потому что используется по тому же назначению, что и обыкновенный пугач или на свадьбах и прочих праздниках в воздух палят. Любят они это дело. Горцы, они как дети, любят, когда много шума. Но я на эти деньги смогу обеспечить своих ребят удобной обувью, может еще что-то для них прикуплю, например рюкзаки нормальные, а не это вот дерьмо, что досталось нам неизменным со времен царя гороха, чем повышу их боевую эффективность и возможно спасу их жизни гораздо вероятнее, чем загублю чью-то из-за того, что сдам эти стволы, которые, вот ведь хрень какая, все равно попадут к бандитам, просто их продадут наши же интенданты. Или афганские, смотря кому этот хлам сдадут на учет. Такова правда жизни товарищ капитан, начинайте смотреть на нее трезво, а не через призму уставов и тупых приказов. Так что сами учитывайте все это в дальнейшем и пользуйтесь любой возможностью усилиться. Тут главное не заиграться и не начать продавать реальное оружие.

«Как в Чечне это делали разные ублюдки», — с силой сжав зубы от ненависти к тем тварям, подумал Анатолий.

Капитан и лейтенант еще несколько секунд пободались взглядами.

Вообще Киборгин понимал, что несколько рановато так себя вести, офицеры еще не «обтрепались», в голове еще звучат трескучие лозунги про интернациональный долг и прочую херь, не осознали полной мерой окружающую обстановку, но и ему медлить и ждать, когда они все дойдут до кондиции было некогда. Так что приходилось рисковать и изворачиваться.

— Тебе-то откуда об этой правде жизни знать?..

Но на этот вопрос Анатолий отвечать не стал, не рассказывать же, что ему самому это все в прошлой жизни популярно объяснили и сам кое до чего дошел, только кивнул проводнику с интересом смотревшего на перебранку шурави:

— Веди дальше, Сусанин.

Конечно, все эти операции лучше было сделать без свидетелей, да еще без конфликта с капитаном, опуская его авторитет в глазах остальных, пусть они и из других рот, но увы такой возможности в Кабул в ближайшее время попасть не имелось, потому приходилось идти напролом.

По пути купили вожделенное для многих, если не всех советских людей «кока-колу», в том числе проводнику. На окружающее офицеры-морпехи смотрели круглыми глазами и разве что рты не открывали. Так глазели, что чуть не сбили афганца севшего прямо посреди дороги сделать свои дела по-маленькому. Тут это обычное дело.

Но оно и понятно, чего тут только не было, в общем было все чего не было в Союзе, так что неудивительно, что они словили когнитивный диссонанс — вроде нищая страна, а на рынке глаза разбегаются от обилия самого разного товара. Взять хотя бы те же магнитофоны на любой вкус от автомобильных до огромных аудиоцентров, будь они неладны. Бери и покупай без всяких очередей и прочей тряхомудии.

Вот и лавка оружейника.

Увидев широкий выбор продаваемого оружия спутники Анатолия откровенно прихренели.

— Вот такие дела мужики… хотели бы власти, чтобы у бандитов не было пистолетов, то первым делом прикрыли бы вот такие магазинчики и мастерские. Смотрите какие самопалы! Только это тоже ничего не изменит, просто уйдут в подполье.

Выложив на прилавок десять пистолетов и револьверов, Анатолий обозначил цену за ствол в треть стоимости, добавив:

— Без торга.

Цена была божеской, так что продавец в роли покупателя лишь недовольно скривился, но отсчитал требуемую сумму.

Положил еще десяток ножей с хорошей сталью и тоже в треть цены.

И их взяли.

Обошли еще три оружейных магазина, где Анатолий сдал остальные стволы и ножи.

— Магазин, кроссовки, — сказал Анатолий дав очередные десять афгани проводнику.

С приобретением кроссовок тоже никаких проблем не возникло, разве что размеры пришлось отбирать.

Тут взгляд Киборгина упал на лавку торгующую журналами, газетами и прочим подобным товаром.

— «Плейбой» есть?

— Да-да! Плийбэй!

— Киборгин… ты зачем это покупаешь? — почему-то перейдя на шепот спросил капитан, забыв, что обиделся и больше не разговаривает.

— Матросикам нашим напряжение снимать. А то денег у них на чекисток* точно не хватит даже если все скинутся…

— На кого не хватит? Что еще за чекистки?

«Ах да, термин еще не вошел в широкое употребление», — понял Анатолий.

— Чекистки — женщины с пониженной социальной ответственностью, оказывающей сексуальные услуги за деньги, в нашем случае за чеки, откуда и название.

Лейтенанты фыркнули.