Шрифт:
Закладка:
Я не верил своим ушам. А еще в СМИ утверждали, что нашумевший фильм «Сволочи» про юных диверсантов во время войны – выдумка автора и сценаристов… А тут обычного советского пятиклассника вербует на службу майор КГБ в середине восьмидесятых… У меня даже лоб взмок от волнения.
– Но мне же только двенадцать…
– Колчин, возраст не имеет значение. Скажи только одно – ты готов послужить Родине?
Я задумался. Ну надо же… прямо из огня да в полымя…
– Кстати, твой товарищ Яков Сивашов не секунды не раздумывал. Он согласился сразу. Через две недели с него снимут все обвинения и направят в нашу спецшколу. Даже суда никакого не будет.
– Мне нужно серьезно подумать. Я вообще-то в пионерский лагерь собрался.
Майор усмехнулся и протянул мне листок с номером телефона:
– Сергей, если опять привидится или приснится что-то необычное – немедленно звони. И еще. В твоих же интересах соглашаться. А пока спокойно отдыхай в пионерлагере. Через месяц мы с тобой свяжемся.
Мещеряков задумался и тихо сказал:
– Сергей. О теме нашего разговора не должен знать никто. Даже родители. Ты и сам это прекрасно понимаешь…
Он вздохнул и кивнул на дверь:
– А сейчас можешь идти… И не забывай звонить, если узнаешь что-то важное. Считай, что ты практически уже наш сотрудник…
Я медленно спустился по ступенькам и вышел на улицу. На бетонной площадке возле входа я все никак не мог надышатся свежим воздухом. Ну надо же… меня вербует всемогущее советское КГБ! И дернул же черт сказать про этого немецкого пилота… Ну как можно быть таким дураком в сорок восемь лет?! Но если посмотреть на эту странную ситуацию с другой стороны – теперь я чувствовал за плечами поддержку, если уж комитетчики так легко отмазали от статьи Яшку Сивашова, то и мне наверняка спишутся такие мелкие грехи, как, например, похищение и допрос с пристрастием директора Мохова в загородном лесу…
Глава 16
На улице уже стемнело, никто из редких прохожих не обращал внимания, что за рулем «Москвича» сидит двенадцатилетний подросток, да еще с одной рукой в гипсе. Вскоре мы подъехали к новым кирпичным двухэтажкам на Черемушкинской. Директор Мохов с семьей жил в обычной трехкомнатной квартире, но как сообщил юный сыщик Валера – дача в «Жемчужном» у директора оказалась шикарная: просторный дом в два этажа, да еще с небольшим бассейном и добротной баней.
Мы подъехали и осмотрелись. Во дворе оказалось почти безлюдно, только возле соседнего подъезда, на скамейке, сидели и мило болтали три женщины.
– Юрка, иди вызови Мохова, – тихо сказал я,– он в шестой квартире живет. Ты со своей рукой в гипсе выглядишь жалобно и совсем не внушаешь опасения…
– А что ему сказать?
– Скажи… пожар на заводе, а до него не могли дозвониться и прислали машину.
Юра кивнул и вышел из автомобиля.
Тихон с восхищением посмотрел на автомат:
– Дашь разок пальнуть?
– Патронов нет… это так взяли, для понта…
– А… ненастоящий…– тут же смекнул Тихон.
Юра нырнул в подъезд, а через пару минут уже вышел назад. За ним шагал встревоженный директор Мохов, на ходу застегивая рубаху.
Когда директор подошел, он в недоумении уставился на « Москвич»:
– Ребятки… я не понял, что еще за шутки?
– Алексей Семенович, лучше в машину присядьте,– вежливо попросил я.
Директор нахмурился, но все же послушно присел на переднее пассажирское сидение, Юрка сразу занял место водителя.
– Вы кто вообще такие?– нахмурился Мохов.
Я кивнул Тихону. Он тут же обхватил плечи директора огромными ручищами. Тот попытался дернуться, но здоровяк крепко держал его в железных объятиях.
Я ткнул Мохова в бок дулом автомата:
– Если дернешься – сразу выстрелю. Сиди смирно и лучше не рыпайся.
Юра завел двигатель и автомобиль быстро выехал со двора. С одной рукой у него довольно неплохо получалось управлять машиной.
Тихон немного ослабил хватку и Мохов осторожно спросил:
– Куда мы едем?
– За город. Нам нужно побеседовать в более спокойном месте.
– Немедленно остановите машину, хулиганье! – грозно рявкнул Мохов.– Что вы себе позволяете?! Да я вас…
Тихон злобно зарычал и быстро зажал директору рот огромной ладошкой, размером больше тенисной ракетки.
– Заткнись и сиди тихо! – как можно страшнее сказал я.– Знай, что нам терять нечего…
Директор сразу успокоился, и даже когда Тихон убрал ладонь, Мохов всю дорогу молчал. Наверняка с ним впервые произошел такой странный казус. Ничего дорогой, это еще цветочки, ягодки впереди… Мы выехали за пределы города и свернули в Петровский лес. Дальше по шоссе ехать было опасно, за поворотом находился стационарный пост ГАИ.
Я первым вышел из машины и кивнул Мохову:
– Выходи, дядя…
Директор приоткрыл двери и неожиданно бросился на меня, пытаясь отобрать липовый автомат. Но Тихон среагировал быстро, он выскочил из салона автомобиля и ударил Мохова кулаком в челюсть. Директор рухнул как подкошенный колосок и растянулся на земле, жалобно уткнувшись лицом в траву. Через пол минуты он стал медленно приподниматься, отплевываясь кровью вперемешку с грязью:
– Уроды… да я вас посажу…
– Еще раз дернешься – башку разнесу! – я встал в пяти метрах от него, направив на директора дуло автомата. Юрка притаился сбоку, возле машины, а Тихон сзади, тяжело дыша и разминая огромные кулачища. Как бы здоровяк не перестарался, еще ненароком выбьет дух из Мохова… Хотя, малость проучить и допросить этого гада действительно не помешает…
Директор насупился и присел на земле.
– Сейчас твоя жизнь – только в твоих руках,– нахмурился я.– Говори, это ты убил студентку Юлю
