Шрифт:
Закладка:
Итан качает головой, и темная прядь падает на его ярко-зеленые глаза. Мое сердце колотится, царапая грудь. Он красив, абсолютное совершенство, и весь мой.
— Конечно нет. Для тебя у меня есть все время в мире.
Уголки моего рта приподнимаются в злой усмешке:
— Перестань пытаться мне льстить.
— Сегодня вечером лесть зайдет далеко, — он смеется и продолжает объяснять, как только видит мое замешательство. — Это было предсказание Уилла в тот вечер, когда мы пошли в «Забей Гол». Он открыл печенье в «Китайском саду» прямо перед тем, как мы поднялись наверх, чтобы встретиться с тобой и Кларк.
— Ясно, — я отцепляю свои пальцы от его, когда Коннор и его старый друг с важным видом направляются к нам по центральному проходу. — Постарайся вести себя прилично, — бормочу я себе под нос. — Это мой босс.
Он отводит взгляд от моего лица. Его глаза сужаются, когда он смотрит на Коннора и мужчину рядом с ним.
Мужчины останавливаются перед нами. Коннор улыбается. Его друг так плотно сжимает губы, что его челюсть может треснуть от напряжения.
Коннор изучает лицо Итана, как будто узнает его, что неудивительно.
— Я знаю тебя, — говорит он. — Уотерс, верно? Я не видел тебя много лет. Сколько прошло? Лет девять или десять.
Все тело Итана напрягается. Он засовывает руки в карманы джинсов, даже не потрудившись протянуть руку Коннору.
— Ага, — говорит Итан.
Откуда они знают друг друга?
Пристальный взгляд Коннора перемещается между Итаном и мной, и в конце концов останавливается на моем лице:
— Вы вместе?
Я киваю:
— Итан приехал, чтобы забрать меня.
Коннор ухмыляется:
— Не знал, что ты с этим связана, — его слова сбивают меня с толку до чертиков. — За сколько хочешь КОП (прим. КОП — наркотик, опиоидный анальгетик)?
Я прищуриваюсь, глядя на Коннора, сбитая с толку необычным вопросом. Вот тогда я понимаю, что он имеет в виду наркотики.
Какого хрена?
— Мы не интересуемся, — говорит Итан, прежде чем я успеваю ответить.
Итальянец поправляет черную спортивную сумку, которую Коннор принес с собой ранее, и извиняется. Между всеми нами проходит мгновение, когда мужчина выскальзывает за дверь, а мы с Итаном неловко стоим перед Коннором.
Коннор бросает взгляд на часы на стене за прилавком:
— Можешь уйти пораньше. Я закроюсь сегодня вечером.
Я одариваю Коннора улыбкой с закрытыми губами и тянусь за прилавок за своей сумочкой:
— Спасибо. Хорошего вечера.
— И вам, — Коннор вытягивает руку перед собой, чтобы Итан мог ее пожать. — Уотерс. Ты знаешь, где меня искать. Приходи навестить. В любое время.
Итан выводит меня на улицу, положив руку мне на спину, его нервная энергия сотрясает меня насквозь. Я живу в нескольких кварталах от музыкального магазина, поэтому мы молча поворачиваем налево к моей квартире. С чего мне начать? У меня так много вопросов.
— Голодна? — спрашивает меня Итан, прерывая молчание между нами.
— Нет, Коннор заказал нам пиццу. А ты?
Он качает головой:
— Единственное, чего я хочу — твоя киска.
Я улыбаюсь, но улыбка быстро исчезает. Итан замечает это и резко отворачивается от меня.
— Что все это значило, И? Откуда ты знаешь Коннора? Почему он решил, что ты захочешь купить наркотики?
Он смотрит себе под ноги, его взгляд поднимается вверх, когда мужчина в футболке «Флайерз» говорит своему другу:
— Думаю, это Итан Уотерс.
Итан приветствует их притворной улыбкой и кивком. Парни нас не останавливают. Мы продолжаем двигаться по Маркет-стрит. У Итана напряженное выражение лица, от которого у меня мурашки по коже, он такой холодный и мрачный, что я не могу перестать гадать, что же произошло в магазине.
— Ответь мне, И, — требую я. Тон моего голоса привлекает его внимание. — Откуда ты знаешь Коннора?
— Давным-давно мы были друзьями.
— Коннор — наркоторговец.
Он пожимает плечами:
— А я хоккеист.
— Не поступай так со мной. Пожалуйста, скажи мне правду. Ты чертовски хорошо знаешь, что я работаю в «Олд Сити» над делом. Не говори со мной загадками. Мне нужны ответы.
— Эта часть моей жизни осталась в прошлом, — он хватает меня за руку, когда мы переходим улицу на светофоре, притягивая меня ближе к себе. — Давай оставим все как есть.
— Нет, — говорю я достаточно громко, чтобы привлечь внимание проходящей мимо нас пары. — Этого недостаточно. Ты должен мне ответить.
— Потише, пока я не засунул свой член тебе в рот, чтобы ты заткнулась, — рычит он глубоким и низким голосом.
Все его тело напрягается, возвращаясь к той заднице, которая вернулась ко мне десять лет назад. Как раз когда я начала возвращать своего И. Мне не нравится его альтер эго.
Как только мы добираемся до моего дома, он тащит меня в полутемный коридор и вверх по трем лестничным пролетам. Только когда мы добираемся до моей квартиры, Итан отпускает мою руку. Я достаю ключи из сумочки и открываю нам дверь. Через несколько секунд после того, как дверь за нами захлопнулась, Итан прижимает меня к стене своим большим телом.
— Уилл сегодня не придет домой, — говорит он мне.
— Знаю. Он написал мне сообщение.
Итан опускается, чтобы подышать мне в шею, оставляя дорожку горячего дыхания на моей коже, пока возится с застежкой-молнией:
— Я серьезно говорил о том, что засуну свой член тебе в рот. Я хочу, чтобы твои прелестные губки обхватили меня, вбирая в себя каждый дюйм моего тела. Высасывая всю мою сперму.
— Почему ты так себя ведешь? Ответь мне, черт возьми! — я кричу так громко, как будто что-то внутри меня оборвалось. — Меня так тошнит от этого дерьма. Ты не можешь уйти в то темное место, где прячешься от меня. Много лет назад ты сделал то же самое, отталкивая меня, пока я не возненавидела тебя до глубины души. Не все проблемы в жизни можно решить с помощью секса. Трахая меня до тех пор, пока я не смогу ходить, или затыкая мне рот своим членом, ты не исправишь то, что сломано внутри тебя. Поговори со мной!
— Зачем? — он прижимает ладони к стене по обе стороны от моей головы. — Чтобы ты могла написать историю обо мне? Моя жизнь не продается. Это не то, что я хочу выставлять напоказ всему миру.
У меня болит сердце.
— Ты мне не доверяешь? — я смотрю ему в глаза, чтобы оценить его реакцию. — Думала, ты уже знаешь, что я умею хранить секреты. Я бы никогда не использовала то, что ты мне рассказываешь, личное или профессиональное, для продажи газет.
Он закрывает глаза и вздыхает:
— Прости.
— Прости
