Перл удивленно взглянула на отца и неуверенно положила голову ему на плечо. На пляже пес резвился в волнах, гоняясь за игрушкой, которая качалась на воде, исчезала и снова появлялась.

Вечерняя смена. Индиго раскладывала по тарелкам куски того же чизкейка, который Дэвидсоны только что заказали Перл, и, казалось, в упор ее не видела. Закончив, она мельком взглянула на Перл и отступила от холодильника.

Перл подошла и, снимая прозрачную пленку со следующего блюда с чизкейком, раздумывала, нужно ли что-нибудь сказать. Как будто из-за того, что Индиго потратила две минуты на звонок своей бабушке, они теперь стали друзьями. Ну не странно ли: Индиго сделала это для Риза, который сейчас находился в зале, а Перл на кухне переживает по поводу правил вежливости.

— Спасибо, — наконец уронила она, не отрывая взгляда от чизкейка, — что позвонила бабушке.

Перл почувствовала, что Индиго стоит рядом, наблюдая за тем, как она режет чизкейк. Не секрет, где наша красавица приобрела твердый панцирь, от которого отскакивали бесконечные пошлые предложения и колкости, исходившие от потасканных мужчин в костюмах для гольфа. Нравилось Перл это или нет, но теперь она уже не могла думать об Индиго как о стихийном явлении, внезапно возникшем, чтобы отравлять ей жизнь; благодаря Мэрилин девушка многое поняла.

— Риз сказал, ты пытаешься вывести этих парней на чистую воду, — ответила Индиго.

Перл впервые услышала подобную формулировку. Она остановилась с подносом в руках.

— Да.

Индиго взяла свой поднос, проговорила:

— Это хорошо, — и вышла через качающиеся двери. Помощники повара и мойщики посуды чуть не столкнулись головами, обернувшись ей вслед.

Отработав смену, Перл снова вышла посмотреть на маленький клуб. Кто-то повесил рядом стенд с фотографиями с бала и вычурной рекламой благотворительной игры в гольф — последнего «ура» в честь столетней годовщины клуба, прежде чем кипучий июль сменится сдержанным августом.

Зная Меривезер, Перл предполагала, что та внимательнейшим образом следила за последним трофеем клуба, поэтому девушка наклонилась рассмотреть маленькие комнатки, но ничего не касалась руками. Количество денег и времени, потраченных на изготовление этой вещицы, просто поражало. На чердаке даже стояли составленные друг на друга картонные коробки, в которые уместился бы разве что ватный шарик, и различные предметы мебели. Все портьеры в доме были ручной работы, и Перл пыталась представить, как Кэссиди прокалывает иголкой ткань и вытягивает нитку, делая крошечные стежки. Управляет маленьким миром, потому что ее собственная жизнь вышла из-под контроля. Но почему именно клуб? Почему не ее дом или какое-то выдуманное место, где она могла бы все устроить по своему вкусу?

В кармане у Перл завибрировал телефон, и она вынула его, ожидая забавных смайликов от Риза. Но сообщение было от неизвестного абонента.

«Ты бегаешь?»

Перл не сразу поняла, что это значит и кто ей пишет.

«Только когда за мной гонятся».

«Это можно устроить».

Закусив щеку изнутри, девушка быстрым шагом направилась в пустой ресторан, где уже составили на столы стулья и вымыли пол.

«Видимо, Бриджес раздает мой номер. Очень мило».

Пауза. А потом:

«Оушен-авеню, через час. Попробуй угнаться».

Перл заглянула на кухню, но Риза там не было — только помощники повара снимали фартуки и изучали рабочее расписание, тыча в него пальцами. Перл вышла на улицу и как раз успела увидеть, как закрывается пассажирская дверца «скайларка» и вспыхивают стоп-сигналы — Индиго отъехала от клуба.

Домой Перл вернулась в половине десятого. Отца не было, но на этот раз он оставил для нее включенный свет и накрытую фольгой тарелку с ужином в холодильнике. После утреннего разговора он ушел на работу с трясучкой, но подкрепив силы тройным кофе и завтраком, который дочь смогла в него затолкнуть. Дискуссия о необходимости бросить пить или держаться подальше от «Таверны» не имела продолжения. Перл боялась за отца, а он не знал, как остановиться. Однако, по крайней мере, они объяснились.

Девушка сидела как на иголках и неохотно клевала пищу, поглядывая на телефон. Кто знает, что на самом деле ждет ее на Оушен-авеню — очередное издевательство, новое испытание, чтобы выяснить, как далеко она может зайти? Отправляться туда безумие. Но Тристан ее проверил, и теперь ей надо знать, что он планирует.

Перл надела спортивные трусы и белую футболку, чтобы ее было видно в свете фар, и поехала к месту встречи. В этот час, десять вечера, улицы уже в основном опустели. Она так внимательно высматривала его машину, что почти не заметила пробегавшую мимо фигуру в черном — кто-то не позаботился о том, чтобы его не сбил автомобиль. Перл вышла из «сивика». Тристан замедлился, развернулся и потрусил к ней.

— Ты всегда здесь бегаешь? — спросила она.

— Это не так уж и далеко. — Он сделал несколько шагов назад. — Ты со мной?

— Не знаю. Предполагается, что Акил и Бриджес накинут мне на голову мешок и толкнут на проезжую часть?

— Их здесь нет. Я с ними не бегаю.

— А со мной, значит, бегаешь. С чего бы мне принимать твое предложение? В пятницу ты устроил нам с Хэдли настоящий ад.

— Но ведь ты приехала. Так почему бы нам не пробежаться?

И он рванул вперед, а она последовала за ним, сначала медленно, потом, когда Тристан почти скрылся из виду, прибавила скорость. Перл редко занималась спортом, и ее тело не привыкло к дробному стуку кроссовок по тротуару и к сильным нагрузкам на мышцы и позвоночник.

Тристан легко мог бы оторваться от нее, однако вместо этого замедлился так, чтобы она могла догнать его, но сохраняя бодрый темп. Они пересекли улицу, выбежали на Форест-драйв, освещенную натриевыми фонарями, и, синхронно дыша, стали подниматься в гору.

Вскоре Перл могла думать только о том, как наполнить легкие воздухом. Когда добрались до шоссе и сошли с тротуара, мышцы бедер болели от натуги. Молодые люди бежали по обочине вдоль дорожного ограждения, и машины проносились так близко, что обдавали их горячей струей воздуха. Испытание заключалось в том, чтобы не сдаваться, не просить об отдыхе и даже не спрашивать, куда они направляются. Следовать за ним без жалоб и вопросов.

Когда машин не было, темнота стояла почти полная. Только шаги и размеренное дыхание Тристана убеждали Перл, что она не заблудилась. Впереди показалась освещенная фонарями площадка — живописный поворот, откуда открывался красивый вид на Тенни-Харбор, расположенный внизу на берегу залива. Тристан рванул туда. Едва увидев, что он остановился, Перл тяжело упала на один из гранитных валунов, обрамлявших дорогу.

Он немного понаблюдал за тем, как она задыхается, и сказал:

— Не нужно сгибаться пополам, иначе будут колики.