Шрифт:
Закладка:
— Что происходит, Перл?
Она медленно села, глядя на него поверх ручки кресла.
— Бриджес — мой друг.
— С каких это пор ты водишь дружбу с обитателями аллеи Миллионеров? — произнес отец, но не зло, а спокойно, размеренно.
— Мы познакомились в ресторане. Он часто туда приходит. — Перл подождала, чтобы выяснить, знает ли отец, с кем Бриджес туда приходит, и упомянет ли имя Тристана.
— Мне казалось, ты очень занята на работе и тебе некогда встречаться с мальчиками. — Она чуть вздрогнула, и он заметил это, опустил взгляд, вытер палец о джинсы. — А что с Ризом?
— Ничего. Мы по-прежнему дружим.
— Но не так, как раньше. Хочешь сказать, это не связано с отпрыском Спенсеров?
— Я же объяснила: Бриджес — просто друг. Он хотел поговорить. — Перл не знала, сколько еще сможет сохранять ровный тон: когда отец не смотрел на нее, когда все это казалось очередной потерей Риза, в десять раз более мучительной. — Папа! Ты меня вообще слушаешь? Я не… — «Не переметнулась на другую сторону. Не предала тебя. Я ничего не забыла». — Пожалуйста, доверяй мне, ладно? — Отец не ответил. — Ладно?
Это было жалкое окончание разговора, но Перл в любой момент могла разразиться слезами от измождения. Отец чуть кивнул, оглядел кухню, возможно, заметил ее торопливые попытки прибраться.
— Я продал Кота.
Перл не сразу поняла, о чем речь.
— Что? — выдохнула она. — Когда?
— Вчера. После работы заглянул один парень, предложил неплохую цену. Я хотел сказать тебе еще вечером. — Намек был ясен: ему не понравилось, что дочь вернулась поздно. Словно это она все время отсутствовала дома и полжизни проводила в «Таверне». — Завтра он приедет с прицепом.
Перл стиснула челюсти, но они все равно дрожали.
— А. — Она быстро вдохнула через нос. — Ты правда собираешься?..
— А есть у меня выбор? — И он вышел на улицу.
Перл больше не надо было сдерживать текущие по щекам горячие слезы.
Следующий день выдался влажным и жарким. Перл вела машину, направляясь по шоссе в сторону Уинтер-Харбор, солнечные лучи сияли сквозь кроны деревьев. Риз сидел рядом с ней и строчил сообщения. Наконец он убрал телефон и посмотрел в лобовое стекло.
— Я уточнил, как ехать. Индиго предупредила бабушку.
— То есть она согласна поговорить с нами?
— Посмотрим.
Перл кивнула и постучала пальцами по рулю, стараясь не выдать беспокойства. Очень уж уязвляла необходимость прибегать к помощи Индиго, но похоже, что в данном случае без нее не обойтись; Перл доверяла Ризу и была уверена, что он рассказал подруге о причинах их визита только в общих чертах. Видимо, между ними установилась особая близость, раз Индиго помогала бойфренду, не вдаваясь в подробности, но об этом Перл думать не хотелось.
Через несколько минут, когда они подъехали к дорожному знаку «Галл-Рич», Риз сказал:
— Сворачивай здесь. Голубой трейлер налево.
Трейлер стоял на аккуратной квадратной лужайке, в нескольких метрах от песчаного клочка земли, вдающегося в залив и обрамленного кустами диких роз. На почтовом ящике было от руки выведено краской: «Уитли». Ощущая сухость во рту, Перл остановила машину возле серого седана и вышла.
Риз последовал за ней, держа руки в карманах и фальшиво насвистывая; его свист выводил бы из себя, не знай она его так хорошо, — молчание было его самым страшным врагом. Перл поднялась по ступенькам и постучала. Через дверное стекло она видела, как солнечный свет сверкает на поверхности пустого стола и хромированных деталях раковины. Девушка немного подождала и снова постучала.
А потом она не столько услышала, сколько почувствовала справа присутствие женщины, стоящей между трейлером и небольшим сараем и смотрящей на них. Мэрилин Уитли выглядела такой же, какой Перл ее помнила, — ростом около метра пятидесяти, с седеющими волосами, грубо остриженными по подбородок. Она была в выцветшей синей рубашке в мелкую клеточку и джинсах и комкала в руках простыню на резинке. Женщина смотрела на них настороженно, без улыбки.
— Здравствуйте. — Риз покачался на пятках.
Перл ждала, что он скажет больше, но он умолк, и она, прочистив горло, спустилась по ступеням.
— Я Перл Хаскинс. Помните моего отца, Уина? — Хозяйка продолжала без слов смотреть на нее. — Индиго сказала, что предупредила вас о нашем приезде.
Взгляд Мэрилин скользнул через плечо Перл к Ризу.
— Я тебя знаю: Индиго привозила тебя весной. — Одобрение это или нет, было непонятно. Женщина взглянула на их машину. — А она не с вами?
— Сегодня нет.
Старуха подвигала вставной челюстью и едва уловимо пожала плечами.
— Я развешиваю белье. — Она зашла за трейлер. Перл и Риз переглянулись и последовали за ней.
Стоя к гостям спиной, Мэрилин вытаскивала прищепки из мешочка, висящего на веревке.
— Вы интересуетесь Гаррисонами, так? — Она резко встряхнула простыню. — Вы далеко не первые. Начиная с декабря я только и отвечаю на телефонные звонки. Хотя сказать мне нечего.
Перл напряженно наблюдала за бабушкой Индиго.
— Но вы же убирали у них в доме? — Ответа не было. — Наверно, вы знаете, что мой отец тоже работал на эту семью. Я просто хотела узнать… что вы думали о Гаррисонах. Какими они вам казались.
— Казались? — Мэрилин прикрепила последнюю прищепку к простыне и наклонилась за наволочками.
— Ну, вы удивились, когда их убили?
Обветренные руки продолжали делать свое дело, но теперь было заметно, что собеседница прислушивается к словам Перл.
Девушка подошла ближе.
— Я спрашиваю, потому что волнуюсь за отца. В ту ночь он сделал все возможное, чтобы помочь им, но все равно потерял большинство своих клиентов. Ему больше никто не доверяет.
Молчание.
— Уин не виноват в случившемся, — наконец слабо проговорила Мэрилин. — Да и что бы он мог сделать против вооруженного человека? — Потом она сказала уже не так сердито: — Я сочувствую вашему положению.
Перл сжала губы. Если ходить вокруг да около, от старухи ничего не добьешься.
— Я пытаюсь выяснить, кто совершил преступление, и, если вы расскажете что-нибудь полезное, буду очень вам признательна. И мой отец тоже.
— А полиция на что? Разве не они должны искать убийц? Я уже ответила на все их вопросы.
— Но ведь они так никого и не арестовали. — Перл подождала. — Я немного знаю Тристана.
Мэрилин прикрепила футболку, медленно провела рукой по влажному хлопку и уронила руку. Когда она повернулась, глаза ее переменились, стали холодными.
