«Ничего! Ещё есть шанс. Я могу успеть найти Роберта самостоятельно!»

- Все войска! - выкрикнул он новый приказ, - распределиться по городу и начать обыск! Тому, кто принесёт голову Баратеона — дам сто золотых! Кто наведёт меня на его убежище — десять!

Солдаты радостно заулюлюкали и начали расползаться по Каменной Септе. В этот миг Джона и нашёл разведчик.

- Лорд Коннингтон! - выкрикнул он, - всадники Запада окружили город с обратной стороны, их почти десять тысяч. Судя по всему, вся кавалерия, что у них была...

- Отлично, просто прекрасно, - поморщился он, - Ланнистер привёл сюда все свои войска. Теперь меня точно забудут на его фоне. Хотя... - десница почесал небритый подбородок, - пригодятся, чтобы сокрушить армию Долины и Севера. Они как раз должны будут вскоре подойти...

Западная пехота была всё ближе и вот она начала окружать Каменную Септу. За это время Джон трижды бегал по донесениям своих людей, но каждый раз это был ложный вызов.

- Ищите в канализации, на чердаках, в септе! - ярился Коннингтон.

- Я достал! - внезапно услышал он со спины. Неизвестный рыцарь, настоящий великан в мощных доспехах протягивал ему окровавленный мешок. Голос мужчины показался Джону смутно знакомым, но он не придал этому значения.

«Конечно знаком, это же мой собственный рыцарь!», - подумал он.

Если бы Коннингтон поразмыслил об этом чуть дольше, то наверное бы вспомнил, что таких высоких людей в его войске попросту нет. Но желание стать «победителем» Баратеона и тем, кто остановит мятеж, было слишком высоко.

Выхватив окровавленный мешок и лишь посетовав, что не сделал этого сам, Джон открыл его, найдя там голову... сира Дейса, своего же собственного советника.

В этот же миг, огромный двуручный меч, которым неизвестный рыцарь управлял, будто бы простым, одноручным, уже устремился прямо в его сторону. Коннингтон успел лишь выпучить глаза, прежде чем осознал себя разрубленным пополам.

«Скачущая Гора» гулко усмехнулся. Всё прошло именно так, как и сказал «Небесный Клинок». Очень просто. Но хотя бы сейчас у него появится шанс немного развлечься, ведь его окружили солдаты противника.

Осознав себя в окружении «мальков», едва достающих великану до груди, Клиган бросился на них, каждым ударом устраивая целые просеки. Одновременно с Григором, солдат Королевских земель стали резать со всех сторон, ведь «подкрепление» Ланнистеров, как оказалось, шло не к ним, а к их врагам.

Заранее предупреждённые септоны начали бить в колокола и на шум, из многочисленных тайных убежищ, подвалов и кладовых стали вылезать войска Баратеона. Было их немного, лишь для того, чтобы отвлечь разведчиков Коннингтона. Большая часть войск Роберта уже размещалась в составе армии Запада или даже конницы, которая «отрезала» Каменную Септу с севера.

Лично Роберт выскочил прямо из борделя, на ходу подтягивая портки. Он выбрал себе самое лучшее место, где местные шлюхи успели о нём позаботиться, прямо во время «пряток».

Размахивая своим молотом, он, несмотря на ещё не до конца зажившую рану, принялся крушить вражеские черепа. Вокруг Баратеона собралась его элита — самые сильные и умелые рыцари, к которым, на помощь, подтягивались тяжёлые пехотинцы Запада, умело действуя группами и мастерски прикрывая друг друга. Они всегда ходили отрядами и каждая такая группа, в дополнение ко всему, имела в составе трёх арбалетчиков, для особо тяжёлых направлений.

- А вот и знакомый герб! - прорычал Баратеон, опознав знамя, нарисованное на щите Мутона - красный лосось на белом поле с золотой границей, - получи!

Майлс, хоть и был достаточно хорошим воином, не мог сравниться силами, умениями, а главное — яростью, со своим противником. Его меч не пробивал монолитную броню Роберта, которая, по идее, должна была его замедлять, но как и в случае Григора Клигана, Баратеон будто и не замечал её веса, ловко маневрируя и размахивая своим устрашающим оружием.

Мутон на миг ощутил, что это попросту нечестно. Он ничего не может сделать этому человеку! Почему?! Его меч создавал ощущение простой зубочистки, которая не навредит даже безоружному крестьянину.

Преданному соратнику принца Рейгара страстно захотелось сплюнуть, причём лучше всего — прямо в лицо Роберта, но на это не было ни возможности, ни шанса. Майлс отступал, отчаянно уворачиваясь от чудовищного быстрого молота, но в какой-то миг был сбит с ног.

«Как?! Он ведь не коснулся меня!», - мужчина посмотрел на свою грудь и с каким-то железным спокойствием обнаружил в ней арбалетный болт, пробивший доспехи насквозь.

- Вот и всё, - посмотрел он на небо, - Семеро...

Это были его последние слова, перед тем, как тяжёлый молот превратил его голову в кровавую лепёшку. Несмотря на шлем, она треснула - будто арбуз, окрасив всё пространство вокруг кровью и мозгами. Но Баратеон не обратил на это внимания, ведь подобное было для него привычным зрелищем. Нет, Роберт чувствовал лишь злость, что в их бой вмешались, но при этом он осознавал, что у них тут не дуэль, а война. А потому направил свою ярость на оставшихся солдат противника, которые больше старались сбежать, чем с кем-либо сражаться. Вот только бежать было некуда, так как все выходы были перекрыты.

Конницу и разведку Коннингтона легко уничтожила кавалерия Запада, а солдат внутри города забивала тяжёлая пехота и арбалетчики.

Врагов не брали в плен и не отпускали, их истребляли, ведь это были личные части Рейгара — преданные лишь ему войска, пошедшие за «правой рукой» принца. Стоило только лорду Моустасу рассказать про это на военном совете, как его идея — полного истребления, была горячо поддержана самим Баратеоном. Никто не хотел удара в спину, в случае возвращения «Молодого Дракона». А он ведь вернётся, рано или поздно.

«Этих людей уже не перевербовать и не переубедить. Они всегда и во все времена будут нас ненавидеть. Кого-то — за мнимое предательство, кого-то — как своего врага. Так стоит ли пытаться играть в благородство?», - говорил «Небесный Клинок» и его слова находили отклик в душе и разуме не только Роберта, но и остальных командующих.

- Что найдёт Рейгар, когда соизволит вернуться обратно? - усмехнулся Арвинд, - оголённые Королевские земли? Каждый его день отсутствия играет нам на руку. Эйрис не осознаёт полной картины происходящего, его Малый совет занят кто чем. Единственная угроза для нас, после поражения Коннингтона — Простор и Дорн. Но Тиреллы не станут тянуть на своём горбу всю войну, а Мартеллы согласятся выступать лишь из-за Элии