– Я тоже, – сказала Марен.

– Твои противоядия действуют?

Марен сквозь толпу посмотрела на тех, кому ей удалось их дать.

– Пока нет.

– Мои тоже, – вздохнула Хэлли. – И, боюсь, не подействуют. – Она повернулась к мальчику примерно того же возраста, что и Марен. Он стоял один, тихо покачиваясь и улыбаясь. – Открой рот!

Мальчик повиновался, и Хэлли сунула ему в рот пакетик. Сёстры наблюдали, как мальчик продолжил покачиваться из стороны в сторону, но его веки даже не дрогнули.

– Поскорее бы в автобус, – бормотал он. – Там будет весело.

Марен пнула бордюр и тотчас пожалела. В отличие от кроссовок, тапочки почти не защищали ноги.

– Ты где-нибудь видела Айви?

– Девочку с розовыми волосами? – уточнила Хэлли. – Нет.

– Сегодня утром её не было в нашем домике, – сказала Марен. – Она сказала, что сны на неё не действуют.

Хэлли пожала плечами.

– Мамы пока не видать?

– Она будет здесь лишь через несколько часов.

Сердце Марен провалилось ещё ниже.

– А вот и Амос! – Хэлли встала на цыпочки и помахала рукой.

Как только Амос заметил её, его щеки порозовели. Марен простонала. Даже в разгар полной катастрофы кто-то западал на Хэлли.

– Это очень, очень плохо, да? – сказал Амос.

– Невероятно плохо, – подтвердила Марен. – Ты видел нашу бабушку?

– Нет. – Амос вытер лоб. – Я пытался успокоить ребят в моём домике, но тут прилетел Анри и начал орать на своём дурацком французско-немецком наречии. Не знаю, как его правильно называть. Френем? Немфра?

Марен жестом дала Амосу знак продолжать рассказ.

– Я надел футболку с эмблемой лагеря, чтобы не выделяться, и Анри повёл меня в лес, – сказал Амос. – Я подумал, что план изменился, и мы все встречаемся в палатке вашей бабушки, но там никого не было.

– Бабули там не было? – переспросила Хэлли, округлив глаза.

– Палатка была пуста, – сказал Амос. – Только спальник и куча ингредиентов для снов, но бабушки там не было.

– Ты проверил лес вокруг палатки? – спросила Марен. – Вдруг прямо перед тем, как ты туда пришёл, ей захотелось в кустики?

– Да, я проверил, – сказал Амос. – И рад, что не видел, как твоя бабушка ходит в кустики, но меня очень беспокоит, что я не смог её найти. Я подумал, вдруг она ушла в лагерь, поэтому я оставил Анри в палатке, а сам пришёл сюда.

Желудок Марен провалился до колен.

– Я её не видела.

– Но это не значит, что её нет рядом. – Голос Хэлли прозвучал слишком пискляво. – Может, она снова разговаривает с Келвином и Мелвином?

– Было бы неплохо, – сказала Марен. – Даже они должны этого испугаться.

Она указала на шумную толпу спящих на ходу детей. Вдалеке заурчал двигатель.

– А вот и автобус! – крикнул кто-то.

Желудок Марен провалился от колен до щиколоток. Из-за угла выехал жёлтый школьный автобус. Свернув, он остановился на краю парковки.

– О господи, это действительно автобус, – прошептала Хэлли.

– Да, похоже, третий этап в полном разгаре, – сказала Марен.

– Мне страшно подумать о четвёртом, – сказал Амос.

Дети единой шумной массой устремились вперёд. Управлять толпой было некому – все вожатые тоже ходили во сне, а других взрослых не было видно. Ни Келвина, ни Мелвина, ни Джуди, ни Кармеллы, ни мисс Муффелатты, ни…

– Ого. – Хэлли с такой силой схватила Марен за руку, что та зашипела от боли. Посреди толпы маячила седая голова. Глаза Талии Мандрагоры были плотно закрыты. Подняв подол длинной юбки, она вместе с остальными ринулась вперёд.

– Автобус, автобус, – бормотала она. – Мы должны сесть в автобус.

– Думаю, она всё-таки ни при чём, – сказал Амос.

Марен полагалось радоваться, что Талия Мандрагора не замешана в этом безумии, однако ей сделалось дурно.

– Нам нужно немедленно найти бабушку, – сказала она.

– Может, она уехала в город, чтобы вызвать полицию? – сказал Амос.

– Она не хотела им звонить, – сказала Марен. – Но, возможно, увидев всё это, она решила, что так будет лучше.

– Так действительно лучше всего, – согласилась Хэлли, доставая телефон и глядя на экран.

Двери школьного автобуса распахнулись.

– Все в автобус! – крикнула женщина-водитель. – Кто готов поехать на экскурсию?

Толпа детей разразилась ликующими криками, а вот желудок Марен был похож на пакет с попкорном для микроволновки. Сейчас они узнают, кто же он, этот коварный вдохновитель. Она слепо потянулась к руке Хэлли. Та была холодной и липкой.

– Может, нам стоит сесть в автобус? – спросила она.

– Что? – одновременно ахнули Хэлли и Амос.

– Во-первых, мы не можем позволить ей похитить всех этих детей, – сказала Марен. – А во‑вторых, как только мы выедем из леса, у нас будет сигнал сотовой связи, и мы сможем позвонить в полицию. И на мобильный телефон мамы.

– А как же бабушка? – возразила Хэлли. – Мы не можем просто уехать и бросить её. Что, если она в беде?

– Я поеду на автобусе, а вы останетесь здесь, – сказала Марен.

– Я тоже хочу поехать на автобусе, – возразил Амос.

Хэлли открыла рот, чтобы возразить, но остановилась.

– Как ты сообщишь нам, где ты находишься?

Марен довольно ухмыльнулась:

– У меня есть посланник-попугай.

– Анри! – закричали все трое.

– FILS D’UNE SIRENE POILUE! – Анри пролетел над толпой и приземлился на плечо Амоса.

– Я же говорил, что начинаю ему нравиться, – сказал Амос. – Хотя он только что назвал меня сыном волосатой русалки.

– NOUVEAUX REMEDES[43], – проскрипел Анри, бросая в руку Марен маленькую сумочку на шнурке.

У Лишты наверняка есть запас антисонных противоядий. Интересно, подумала Марен, где же остальные пакетики? В любом случае это лучше, чем ничего, и она надеялась, что это была сильнодействующая новая формула.

– Анри, а где бабушка? – спросила Марен.

– DANS LA PLUIE SAUVAGE![44]

Водитель автобуса просигналил.

– Поторопитесь, едем!

Стиснув зубы, Марен поманила Анри.

– У нас нет на это времени. Залезай в мой рюкзак.