23:04.

Из-под балдахина Мэдди или Пейтон послышалось хихиканье.

«Спите, – изо всех сил думала Марен. – Но не принимайте сны». Оставалось лишь надеяться, что если кто-то и начнёт ходить во сне, то не выйдет из домика. «Эх, запереть бы их всех внутри», – подумала Марен. Увы, это противоречило правилам элементарной безопасности.

«Пожалуйста, оставайтесь внутри, пожалуйста, оставайтесь внутри. До тех пор, пока за вами не приедут родители».

23:07.

Домик постепенно наполнился ритмом сонного дыхания. Кто-то храпел. Кто-то бормотал бейсбольную песню.

23:11.

Марен спустила ноги с края кровати. Она выскользнет через чёрный ход, притворившись, если её кто-нибудь увидит, будто идёт в туалет. Но никто не высунул головы из-под балдахина, даже Айви, фонарик которой отбрасывал жёлтый свет на синюю ткань. Марен кралась мимо кровати подруги, когда, как назло, скрипнула половица. Она замерла и затаила дыхание.

Тишина. Шорох переворачиваемой страницы. Марен выдохнула и пошла дальше.

Воздух снаружи был густым и влажным, как будто вы зашли в ванную после того, как кто-то только что принял горячий душ. Вдали прогремел гром, но дождя пока не было. Отойдя на достаточное расстояние от домика, Марен включила фонарик на телефоне, обхватила его ладонью, чтобы приглушить яркость, и побежала по дорожке к офису. В слабом свете ветви деревьев походили на протянутые руки с длинными тонкими пальцами. Каждый раз, когда их влажные листья касались её кожи, Марен вздрагивала. Было трудно разглядеть изгибы и повороты, торчащие корни, но она не осмеливалась светить себе под ноги. Эх, если бы только светила луна!

Она уже приблизилась к центральной поляне, когда упали первые капли дождя, сначала крошечные капельки, а затем более крупные и увесистые. Во всех зданиях, кроме медпункта, было темно. Ночью «Тенистые Пески» больше походил на заброшенный лагерь призраков. Вдали прогремел гром. Низко пригнувшись, Марен перебежала поляну, и, как только она нырнула под карниз, небеса разверзлись. Ливень стучал по крыше, булькал в водосточной трубе, стекая прямо на ноги Марен. Она с писком отпрыгнула в сторону.

– Осторожно! – прошипел чей-то голос, и Марен, чтобы не вскрикнуть, зажала обеими руками рот. Это была Хэлли. Одежда сестры была значительно суше, чем на ней самой, что означало, что Хэлли пришла сюда раньше.

– Из-за тебя у меня чуть не случился сердечный приступ, – призналась Марен. – Почему ты не сказала…

Хэлли резко взмахнула рукой и ткнула пальцем в окно с другой стороны, которое было слабо освещено.

– Потому что я пыталась подслушивать, – прошептала она. – А теперь тсс!

Марен прижалась ухом к шершавым доскам рядом с окном и услышала низкий мужской голос, а затем женский – серебристый и певучий, который от волнения звучал всё громче.

– Талия, – прошептала Марен, и Хэлли кивнула.

В темноте раздались чавкающие шаги, а затем в Марен кто-то врезался и наступил на её и без того уже измученную ногу.

– Осторожнее, – прошипела она и зажала Амосу ладонью рот. – И тсс, ни звука.

– Иффифи, – пробормотал он.

Марен опустила руку и указала на окно. Амос кивнул и присел под ним.

– Вы даже не представляете, с кем имеете дело, – произнесла Талия.

Два мужских голоса разразились звонким смехом.

– Вы и правда думаете, что мы вас боимся? – сказал один из братьев.

– Меня не волнует, боитесь вы меня или нет, – сказала Талия. – Вы скоро поймёте, что это не имеет значения. Вы оба заблуждаетесь.

– Ура! – прошептал Амос.

– Тсс! – шикнула на него Хэлли.

– Наша работа состоит в том, чтобы всё шло гладко, – сказал Келвин или Мелвин.

– И это именно то, что мы делаем, – добавил Мелвин или Келвин.

– Вы шутите? – Внутри офиса прозвучал громкий удар. Марен, Хэлли и Амос вздрогнули. – Это полная катастрофа! Вам должно быть стыдно.

Марен не поняла, что, по мнению Талии, было полной катастрофой: то, что некоторые дети ходят во сне, или то, что лунатиков недостаточно?

– Вы думаете, мы не знаем, кто вы на самом деле? – спросил Келвин или Мелвин.

– Ого, – прошептала Марен.

– Вы думаете, меня это волнует? – парировала Талия, сопроводив свои слова очередным стуком. – Лучше следите за собой, иначе у вас будут проблемы посерьёзнее, чем у меня.

На что оба брата вновь разразились смехом.

– Убирайтесь отсюда, – сказал один из них.

– С удовольствием, – ответила Талия.

Хлопнула дверь, и инструктор по созданию снов выскочила наружу. Марен, Хэлли и Амос поспешили прижаться к стене. Талия поспешила прочь под дождём.

– Что это было? – шёпотом спросил Амос.

– Понятия не имею, – прошептала Марен.

– Тсс, – сказала Хэлли.

Спустя несколько мгновений Келвин и Мелвин вышли на улицу. Один из них открыл зонтик в горошек. Они укрылись под зонтом и поспешили прочь.

– Она вела себя довольно агрессивно, – заметил Амос.

– Может, она просто пытается помочь, как и мы, – предположила Хэлли.

– Но не под прикрытием, – возразила Марен. – И они знают о её умении создавать сны. Я просто не понимаю, что тут происходит.

– Никто не понимает, – простонал Амос.

– Я прослежу за ней, – сказала Хэлли. – Вы двое управитесь с телефонными звонками?

– Конечно, – сказала Марен. – Там только один телефон, так что мы все там не нужны.

– Хорошо, – сказала Хэлли. – Я вернусь через двадцать минут.

С этими словами она бросилась в темноту. У Марен от тревоги скрутило живот. Не то чтобы Хэлли подстерегала опасность, но вся эта ночь казалась намного опаснее, чем что-либо до сих пор. Вероятно, это просто грохотал гром, но коленки Марен задрожали.

– С ней всё будет в порядке. – Амос толкнул Марен локтем в руку, словно читал её мысли.

– Чепуха! – сказала она.

– Нет, правда, – сказал Амос. – Я думаю, она…

– Я знаю, и спасибо тебе, – сказала Марен. – Чепуха! Анри, ты вообще здесь?

– BON SOIR, NOUILLES MOUILLES![39] – раздался скрипучий крик Анри.

Марен чуть не выпрыгнула из кожи от радости.

– Эй, кого ты называешь мокрой лапшой? – возмутился Амос.

Марен простонала:

– Почему ты не слушаешь пароль, Анри? Нам нужно, чтобы ты проследил за Хэлли и убедился, что она в безопасности.

– VACHE TYRANNIQUE[40].